Рыжая птица удачи
Шрифт:
Дэн вздрогнул, сделал пару шагов к ней, чтобы успеть остановить, если понадобится, но девушка просто опустилась на колени, уткнулась головой в левую руку раненого, неподвижно лежащую поверх одеяла, и заплакала.
Дэн плохо понимал, что тут сейчас происходит, но уже чувствовал, что не ошибся, когда решил открыться «наследнице» и позвать её сюда. Он понял это по тому, как резко рванулся подняться почти умирающий только что Феникс, по тому, как он неожиданно сильно привлёк к себе здоровой рукой рыдающую девушку, по тому, как неверяще повторял: «Ника, Ника», по тому, как
Конечно, Ника, не Вика. «Н» на визитке… Ну, кто мог подумать, что таинственная девушка Феникса и дочь Андрея Ревнёва — один и тот же человек?
Дэн отступил назад и сел на узкую ступеньку. Сейчас бы закурить!
…Беззвучный бой с мерзким «сусликом» прервали гулкие, бьющие по больной голове шаги на лестнице. Джунгли плавно отступили, но Феникс знал, что они всегда рядом, что они вернутся, как только он останется в одиночестве. Шаги странные, будто двойные. Спускаются двое, один из них — Дэн.
— Кто с тобой, Дэн? — спросил он, надеясь, что тот услышит. — Это врач? Я же просил тебя… — приступ кашля заставил его прерваться, а когда он смог снова говорить и слышать, тот ответил.
— Она не выдаст нас.
Она? Это ещё и женщина? Ни черта не вижу!
И вдруг в туман, окружающий его, ворвался чистый, звонкий, очень сердитый и до боли родной голос. Он даже не успел понять, что она сказала, но почувствовал, что она рядом. Она тут, совсем близко, вот её рука, вот её губы на его почти бесчувственной левой ладони, вот её слёзы на его коже. И это не галлюцинация, потому что она живая и теплая, потому что она плачет и шепчет его имя, потому что Дэн обалдело молчит где-то у входа.
— Ника!
Он сам не ожидал, что у него ещё остались силы, чтобы вот так рвануться к ней, чтобы обнять её здоровой рукой, чтобы на ощупь целовать её душистые волосы…
Этот день для Ники был просто сумасшедшим, бьющим по голове и всем чувствам одновременно. Она успела упасть духом, прийти в ярость, почти сойти с ума от тоски, впасть в отчаяние — и тут же взлететь на крыльях такого неуёмного счастья, что теперь она рисковала сойти с ума уже от него.
Когда улеглась первая радость от встречи, Ника незамедлительно пришла в ужас от состояния любимого. Хорошо, что у неё были знакомые в медцентре, которые могли помочь ей достать необходимые препараты и простейшее медицинское оборудование для работы в полевых условиях, не спрашивая — зачем. Уже через пару часов после встречи Ника буквально влетела в дом Дэна, увешанная сумкой с диагностической аппаратурой, отдельным чемоданчиком с аптечкой и всей справочной литературой, которую смогла найти в медицинской библиотеке, закачанной в её наручный браслет. Потом она сидела у постели Павла, отвлекаясь только на то, чтобы попросить Дэна принести воды или подать очередной приборчик.
В принципе, всё оказалось не так страшно, как боялся Дэн, и как испугалась она сама поначалу. Когда все приборы были разложены по своим футлярам и убраны в сумку, Ника вернулась на край кровати Павла и взяла его здоровую руку в свои, словно боясь снова потерять.
— Случай, конечно, запущенный, — сказала она, обращаясь к ожидающим её приговора ребятам — тревожному, нетерпеливому Дэну и усталому, ко всему готовому Павлу. — Но за неделю мы справимся и с истощением, и с теми ранами, что ещё сами не зажили. Воспаление раны в плече я сниму, уже сегодня к вечеру должно наступить улучшение. С лихорадкой тоже проблем не будет, хотя если бы я пришла хоть на несколько дней раньше… В общем, всё будет хорошо.
Она замолчала и посмотрела на Павла. Тот словно почувствовал её взгляд, слегка сжал её руку.
— Спасибо, родная. Что бы я без тебя делал.
— Сам бы выкарабкивался, — уверенно сказала она. — Ты бы справился. Просто… Это было бы тяжелее.
Павел слабо усмехнулся.
— Не тяжелее, а невозможно.
— Не будем спорить, — мягко сказала Ника, накрывая его руку второй своей ладонью. — Главное — сейчас я здесь.
Дэн неожиданно вспомнил, что у него есть срочное дело, извинился и торопливо ушёл наверх.
В комнату Ника поднялась минут через сорок.
— Мне пора. А то дома волноваться будут. Я давно так надолго не исчезала.
— Дома относительно спокойны. Я сообщил, что нашёл вас, что всё в порядке, вы успокаиваетесь.
— Дэн… Можно ведь вас так называть?
— Конечно.
— Давайте плавно перейдём на «ты». Нам ещё долго предстоит общаться, лучше уж без лишних усложнений, — Ника устало улыбнулась.
Дэн ответил серьёзным взглядом.
— Ника, а он рассказал тебе, как попал сюда и что с ним вообще произошло?
— Он пытался. Но нам сейчас было немного не до этого. Да я и так в курсе. Не предполагала только того, что оттуда можно выбраться. Ты спас ему жизнь.
Дэн вздохнул, потом спохватился.
— А откуда в курсе? Кто мог тебе рассказать?
— Кто рассказал, того уже нет на Каджеро, — уклончиво ответила она. — Но я знаю об этой организации достаточно, чтобы понимать, что Паша у тебя должен побыть ещё немного и никому не нужно знать, что он жив.
— Да. Но есть ещё один нюанс…
— Я знаю, что ты работаешь на них, — сказала Ника. — И ещё несколько людей, которые работают в этой организации. Тот, кто рассказал мне о сафари, передал мне и имена тех, кого знал лично.
— Карина, — вдруг понял Дэн. Она была подругой Ревнёвой. И она была знакома с ним. И она на днях исчезла, бросив работу и дом. — Я так и думал…
— Думал что? — тихо спросила Ника.
— Что она не выдержит долго, — ответил Дэн.
Это была не вся правда. Он не стал говорить о том, что Карина сорвалась, скорее всего, после того дня, когда он случайно слышал её разговор с Индиго. Уже тогда было ясно, что девушка на пределе.
— Я приду завтра, — полувопросительно сказала она.
— Да, конечно! — Дэн спохватился, полез в карман и передал ей ключ от входной двери. — Я завтра дежурю. У меня есть запасной комплект ключей, не волнуйся.
Он показал ей, как открывается люк в подвал, где искать посуду и как пользоваться его пультом.