Рыжая птица удачи
Шрифт:
— Ника, — нерешительно спросил он, когда она уже попрощалась и направилась к двери, — Ника, а что у него со зрением?
Она остановилась, повернулась к нему, посмотрела тревожными глазами, которые ещё пару минут назад сияли от счастья.
— Я не знаю, Дэн. Пока не знаю. Я постараюсь понять, но я не офтальмолог.
Она вышла, а Дэн остался стоять посреди комнаты, пытаясь переварить это сообщение.
Глава 5
Сразу после разговора с Никой Орест улетел на Землю. Только приземлившись
Первый, кому он позвонил из отеля, был Керрино.
— Анри, будьте наготове, собери людей понадёжней. Я могу вызвать вас в любую минуту.
Капитан «Роксаны», одного из самых крупных кораблей Ореста, лишних вопросов никогда не задавал. Он был невозмутим, даже флегматичен. Казалось, будто всё, что его волнует — это большой космос. К тому же Орест его не обижал. Такой зарплаты, как у Керрино, не было даже у командира носителя в вооружённых силах, и он это хорошо знал.
— Будет сделано, господин Кледнер. «Роксана» всегда в полной готовности.
Орест поднялся в спальню и, прежде чем растянуться на огромной кровати, взглянул на собственное отражение в зеркале.
Десять долгих лет он поднимался по этой лестнице к вершине, десять нелёгких, но таких интересных лет. Он стал тем кем стал потому, что заслужил это звание. Его уважали и боялись, перед ним преклоняли колени и головы…
Сафари на Каджеро — всего лишь забавная игрушка, у него было столько источников дохода, что смешно было бы воспринимать эту беготню по джунглям как нечто серьёзное. Нет, на Каджеро его привело совсем другое, а заставило остаться и вовсе третье, непонятное и неизученное.
Это последнее — маленькая несносная стерва, так холодно и жестоко отказавшая ему. Ничего, так или иначе, она будет его. Она уже его, всегда была. По его расчётам, Ника не станет рассказывать об их разговоре на балконе. Не то чтобы он опасался, но ему требовалось ещё немного времени — ведь то, ради чего он вернулся на Каджеро, было всё ещё подвешено в воздухе.
Орест всё же растянулся на постели, попытался отключиться, но мысли о делах не давали покоя. С Итарой надо заканчивать, это место не приносило больше ничего, кроме раздражения и головной боли. Заводы уже почти все перенесены на Альту, осталось вывести свою армию, людей, оружие и корабли… Нет, передохнуть не выйдет. Он сел и снова включил связь, на этот раз с Итарой.
— Гай, что у вас?
Начальник охраны, тот самый молодой парень со смеющимися глазами. Обманчивая внешность. Мальчишка — палач. Это именно он тогда и расправился с братьями Стравинскими. Не псих, как Ник, но профессионал.
— У нас всё чётко, как всегда. Мы полностью свернули производство два дня назад. Последний грузовик вылетает на Альту через полчаса.
— А вы как?
Гай хмыкнул.
— Сюда вторглись войска Содружества, с севера. Ребята почти все переправлены. Кто на Альту, кто на Эринию. Я вылетаю последним кораблём на Альту.
Он помолчал.
— А на севере резня. Итарцы за вас горой, господин Кледнер.
— Спецназ? — равнодушно спросил Орест.
— Пока нет, полиция. С ВКС встречаться не хотелось бы. Будут большие потери. Так что мы сматываемся, Босс.
— Ты прав как всегда, мой мальчик. Потери нам не нужны…
Орест закурил. Вот оно, самое большое отличие между ним и Андреем. Тот не умеет подбирать людей, не видит их слабости, их страсти, не знает, чем взять, купить, завоевать. Он не глуп, далеко, но всё-таки наивен. А за это надо платить, и он будет платить. Уже платит. Хотя нет, это всё же не самое большое отличие. Самое большое заключается в том, что Андрей прямой, как стальная линейка, и отказывается видеть очевидную прибыль под собственным носом, даже если она сулит миллиарды… Ведь его тыкали носом, тот одержимый парень-биолог принёс всё на блюдечке с каёмочкой, но Андрей не заметил. Парня потом пришлось убрать, слишком принципиальным оказался, правильным, как и Ревнёв. Жаль, он был бы полезен. До сих пор жаль. Но его открытие было дороже его самого, даром что Андрей от него отказался. Что ж, подберём, мы не гордые. Кстати, насчёт этого.
Он набрал ещё один номер, каджерианский. Но вызывал он не Андрея и не его дочь, он вызывал своего человека. Того, кто принёс ему три года назад известие о золотых горах неониевых отходов на Каджеро, перехватив записи резвого биолога-энтузиаста.
— Что у вас, как продвигается?
— На Альте прорыв, господин Кледнер, в подводных оранжереях наконец удалось воссоздать нужный микроклимат, мы можем перевозить оборудование. Но…
— Но?
— Процесс идёт медленно, и пока рассчитывать на массовое производство не представляется возможным.
— И тем не менее ускоряйтесь, мой друг. Вывозите всё ценное и нужное, остальное уничтожьте. На Каджеро мы больше не вернёмся. Я надеюсь на вас.
Последнее предложение было сказано тем самым неповторимым тоном, от которого приседали все подчинённые Ореста.
— Да, Босс, будет сделано.
Через полчаса он спустился в бар, захотелось проветриться. В баре он сел в удобное кресло, откинулся на мягкую спинку и отпил виски. Полумрак, тихий джазовый квартет на маленькой круглой сцене. Можно немного расслабиться. Нужно. Он прикрыл глаза.
— Боже мой, Орест.
Этот голос он узнал бы даже во сне, не только с просто закрытыми глазами. Не двигаясь, он произнёс без удивления в голосе:
— Здравствуй, Кэс, — всё-таки открыл глаза, выпрямился, оглядел стоявшую рядом женщину.
Теперь она носила короткую стрижку. Короткую и тёмную. Её шло.
— Отлично выглядишь, — Касси присела в кресло рядом без приглашения, закинула ногу на ногу.
— Спасибо, ты тоже недурна, — он, наконец, улыбнулся. — Впрочем, как всегда.