Ржавый Рыцарь и Пистолетов
Шрифт:
И правильно сделал, — Паша вернул бумаги Даше. — Через полгода вступишь в права наследования. — Он посмотрел на Каштанскую. — Мира Львовна, дорогая, не отчаивайтесь! Арефьев поступил так, как ему подсказало сердце. Он лучше нас с вами понимал, что, достанься дом государству, через пару месяцев все здесь пошло бы прахом. Окна забили бы досками, а вас выселили бы к чертовой матери. Денег нет у отечества на подобные мелочи, нет и в обозримом будущем не намечается! А Дарья не позволит его разграбить и пустить по ветру. Вы ведь сами это знаете, и я знаю. К тому же у меня
— Но, Павел Аркадьевич, — Каштанская испуганно посмотрела на него, — я не хотела бы, чтобы музей стал коммерческим заведением, понимаете ли…
— О чем речь? — расплылся в улыбке Паша. — Все как в старые добрые времена, но покрутиться все равно придется, чтобы завлечь сюда туристов. Я решил неподалеку турбазу построить и гостиницу. Места тут замечательные. Можно конные маршруты открыть, на байдарках и плотах сплавляться. И первый русский острог здесь же был построен. Как вы смотрите, Дарья Витальевна, если мы в одной из комнат откроем экспозицию, посвященную истории Сафьяновской станицы? А летом будем проводить чтения памяти Олеговича? Как на родине Шукшина, на Алтае?
— Как я смотрю на это? — опешила Даша. — Очень положительно! Думаю, это просто замечательно. — И осторожно поинтересовалась: — Ты все продумал заранее, или мысли о турбазе и чтениях тебя спонтанно посетили?
— Какое это имеет значение? — удивился Паша. — Ты меня хотя и обзываешь мастером художественного свиста, но, прости, я всегда выполняю свои обещания, если это касается каких-то важных дел.
— Может, чаю выпьете? — неожиданно робко предложила Мира Львовна. — Только вот пенсию еще не принесли, поэтому, сами понимаете, чем бог послал…
— А какая у вас пенсия, Мира Львовна? — справился Паша.
— Полторы тысячи.
— Что? — побагровел Паша. — Смеетесь?
Вполне обычная пенсия по нашим временам, — ответила за Каштанскую Даша. — Мама у меня столько же получает, хотя в школе более сорока лет отпахала.
— Но как вы собираетесь содержать эту домину? — поразился Паша.
— Я уже отказалась от услуг помощницы по дому, а Петр согласился поработать до весны бесплатно, пока огороды не начнутся. Снега в этом году очень много, я сама с ним не управлюсь, — Мира Львовна виновато улыбнулась. — Проживу как-нибудь. Картошка есть, соленья, варенья с осени заготовили. Соседи мясом снабдили, молоко каждый день носят и ни копейки не берут. С голоду не дадут умереть.
— Нет, это черт-те что такое! — выругался Павел и посмотрел на Дашу. — Я завтра же открою счет на твое имя и лично на Миру Львовну как на хранительницу, директора, или как там эта должность называется. Немедленно открою! Как можно жить на такие деньги, не понимаю.
— Так все живут, — неожиданно улыбнулась Каштанская. — Всех, Павел Аркадьевич, не обогреете.
— Я знаю, — сказал он и вынул из кармана спортивной куртки бумажник. Достал несколько зеленовато-серых
— Нет, нет, я не возьму, — замахала руками Каштанская. — Я никогда с ними дело не имела. Их же менять на рубли надо?
— Поменяете как-нибудь! — сказал Паша, положил банкноты на стол и пододвинул их к Мире. — Прошу вас, возьмите. Позже я привезу еще. Пока Даша вступит в наследство, пока оформим документы, много воды утечет. А мы хотим, чтобы работы по созданию музея Олеговича уже начались. — Он обнял Дашу за плечи и улыбнулся: — Надеюсь, мы к его открытию станем мужем и женой.
— Мужем? И женой? — Глаза у Миры чуть было не вылезли из орбит. — Я не ослышалась? Вы решили пожениться?
Паша расплылся в счастливой улыбке:
— Еще как пожениться. И медовый месяц обязательно проведем в доме Олеговича. Это он мне завещал.
— Поздравляю, — Мира Львовна второй раз с момента их встречи улыбнулась. — Я давно поняла, что к этому дело идет. Из вас получится хорошая пара. Жаль, что Дмитрий Олегович не дожил, я думаю, он бы порадовался за вас. Только я не понимаю, вы ведь женаты, Павел Аркадьевич?
— Это мои проблемы, и они разрешимы, Мира Львовна. Сейчас не советские времена, когда разводили через местком и партком.
— Прошу прощения, — смутилась Каштанская и посмотрела на доллары. — Я это могу взять?
— Конечно, — сказала Даша, — берите! Они теперь ваши.
— Вы не беспокойтесь, я составлю детальный авансовый отчет, — произнесла строго Мира Львовна и сгребла деньги со стола. — Поверьте, все до копеечки…
— Да полно вам, — махнул рукой Паша, — не обижайте! Я дал их вам на расходы. Купите себе все, что нужно, из одежды, в еде тоже не отказывайте. Мы с Дарьей Витальевной приедем сюда месяца этак через три и будем крайне огорчены, если вы будете морить себя голодом. Нам вы нужны молодой, красивой, здоровой!
— Скажете тоже, Паша, — зарделась Каштанская, опять же впервые, наверно, забыв о том, что у Павла имеется отчество. — Пойдемте уж чай пить, что ли?
Они спустились в столовую. И тут запищал сотовый телефон. Паша изменился в лице. Даша поняла почему. Ведь он велел Мите беспокоить его только в крайнем случае. Виновато взглянув на Дашу и хозяйку, он вышел в соседнюю комнату. Не возвращался он минут пятнадцать, и Даша то и дело бросала обеспокоенные взгляды на дверь.
— Вы и вправду решили пожениться? — спросила тихо Мира, расстилая скатерть и расставляя на ней чайные чашки.
Правда, но пока не знаю, что из этого получится, — вздохнула Даша. — Сами знаете, Паша быстро загорается и быстро остывает. Сейчас он этого хочет, а через месяц все может измениться.
— Не думаю, — Мира окинула ее внимательным взглядом. — Он давно тебя любит. Это все знают. Но как же тогда Владислав Андреевич?
— Мы с ним расстались. — Даша отвернулась и подошла к окну. С обратной стороны два голубя важно расхаживали по снегу, то и дело поджимая озябшие лапки. — У него одни интересы, у меня — другие, диаметрально противоположные.