Ржевский 4
Шрифт:
— Б** — Норимацу-младшая грязно матерится по-японски. — А я думала, что защищена.
— ТЫ ОЧЕНЬ БОЛЬШОЙ МОЛОДЕЦ! — Мадина снова бросается обнимать японку.
Хренасе новшества в моём доме. А я и не в курсе.
— На тебя действительно нельзя влиять! — продолжает менталистка. — Принуждение, когда ты в таком состоянии, больше работать не будет! Но сенсор — чуть иное.
— Я думала, от вашей напасти навсегда избавилась, — резко огорчившаяся потомок самураев словно не слышит собеседницу.
— Это не наша напасть, — Наджиб многозначительно щёлкает ногтем по животу японки. — Сенсор — это могут вообще все, это не чисто ментальный навык. Как глаза: видят все, а ударить профессионально могут только бойцы твоего плана.
— А удар — это, стало быть… — в глазах Норимацу-младшей загорается нездоровый огонёк.
Ох, не нравится он мне.
— Ага. — Мадина прикрывает глаза и на пару лишних мгновений задерживает веки в опущенном положении.
К их разговору очень внимательно прислушиваются кузины Шу и аппетитная Накасонэ, понимающие этот язык.
А может, Накасонэ не отправлять?
— Амнезирование, принуждение, ментальная закладка — у вас это, наверное, бросок, удар рукой, удар ногой, — продолжает подопечная, не сводя глаз с партнёрши по бизнесу.
Последняя наверняка ещё на своём наркотическом приходе. Боюсь представить, какие грандиозные идеи и намерения сейчас ей в голову крадутся — вон, глаза заблестели и на лице нездоровое оживление.
— Научишь?! — Шу, похоже, сейчас проглотит Мадину живьём в экстазе предвкушения.
— Хорошо. Но это не быстро и не просто.
БАХ! Хлопаю в ладоши ещё раз, возвращая общее внимание себе.
Демидовы плачут, хлопают друг друга по плечам и ничего вокруг себя не замечают.
— Накасонэ, Чонг, Демидовы, — делаю двухсекундную паузу, дожидаясь, пока все поднимут на меня взгляды. — Порталом из того дома нахрен в Эмират. Чтоб через четверть минуты покинули территорию Соты, бегом, время пошло.
— У вас есть портал?! — неподдельно изумляется промышленник. — В ЭМИРАТ?!! Ой, у меня с собой ни вещей, ни денег.
— Там вас всем обеспечат, — кривлюсь с досадой из-за задержки времени, предварительно сверившись взглядом с Далиёй. — Идите с богом!
Через минуту, отправив совсем уж лишних, с надеждой смотрю на Барсуковых и кузин Норимацу:
— Бабоньки, а вы туда же прогуляться не хотите? Там тепло, море.
— На, — Наталья выбрасывает мне под нос правый кукиш.
— Вот, — её сестра делает то же самое, но левой рукой.
Асато Норимацу подносит к моему носу средний палец.
Юки обиженно открывает рот, её лицо слегка искажается, в глазах появляются слёзы. Ничего не говоря, она резко закусывает нижнюю губу и, не мигая, пронзительно и горько смотрит на меня.
С веранды из кресла задумчиво смотрит Света Левашова.
— Я как лучше хотел, Слово Ржевского! Не избавиться от вас, от тебя в частности, — наверное, так вот и наступает пора палить из тяжелой артиллерии. — Война по факту началась, — продолжаю исключительно для Юки, тоже смотрю ей в глаза. — Вначале всех случайных отправил с богом, от Далии их по домам разошлют. Всё лучше, чем в плену сидеть.
— Подтверждаю, — раздаётся от аль-Футаим неожиданно по-русски.
Юки озадаченно поднимает правую бровь.
— О тебе забочусь, — завершаю пояснение.
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.
Ржевский, как Мадина и предполагала, оказался абсолютно неприспособленным выносить женские слёзы.
Когда Юки чуть не разревелась (она решила про себя, что влюбилась и не хочет расставаться), он вначале зашёл с козырей — дал Слово Ржевского. Затем и вовсе потянул её за руку, обнимая и впиваясь клешнями в ягодицы.
Лицо японки тут же просветлело, руки обняли лопоухого блондина в ответ, а его нос уткнулся между её буферов: кузина Шу перед эффектным прилётом потомка гусара по воздуху примеряла пару обуви (одну из), купленную в молле.
Туфли были на каблуках.
— Прилип партнёр, — констатировала Шу. — Юки вообще плакса с детства. Если Дмитрий будет вестись каждый раз когда она ревёт, хитрая манипуляторша ему на шею сядет, ноги свесит. И будет утверждать, что так оно и росло.
— Дамы, подвигов на сегодня хватит! — объявил попечитель решительно через четверть минуты обнимашек с новой пассией.
Одной из, судя по всему.
— Пришло приглашение! — Ржевский подвесил в воздухе сообщение от Совета Города. — Бассейны, закрытая территория, очень хорошее место. — Он слегка покраснел и потупил взгляд. — Я там раньше бывал, вам тоже понравится… ПРОВЕТРИМСЯ?!
Мадина быстро перевела Далие, остальные прочли сами.
Аль-Футаим молча кивнула.
— А почему у меня нет этого же приглашения? — озадачилась Шу. — Я же теперь тоже Изначальная?
— А вот там и спросим. — Потомок гусара, весьма удачно сообразивший сократить количество баб на участке почти вдвое, полез за следующим связным амулетом. — Как в бассейне поплаваем. Так, что тут у нас… САМБУР? ОХ.
Он поднёс связной артефакт к уху:
— Да. Анатолий Михайлович… ЧЕТВЕРО?! БОЛЬШИЕ ДОМА?! — голос попечителя впервые на её памяти дал петуха. — Да! — он затравленно покосился на них. — Но у меня другое мероприятие запланировано!.. Гораздо более важное!.. Только если быстро!..
— Хотела бы я знать, какие у тебя могут быть более важные мероприятия, чем пятьдесят тысяч золотом, — спокойно заметила Мадина вслух, полируя пилочкой ногти.
— Ты услышала?! — в глазах Ржевского заплескалась паника. — Как?