Шрифт:
Глава 1
— Думаешь, наш муж становится сдержанным и взвешенным мужчиной? Под нашим положительным влиянием? — весело интересуется аль-Футаим. — Думаешь, нам удалось направить его внутренние поползновения в некое конструктивное и приличное русло? Вон, даже о механизмах словообразования задумываться начал, пха-ха-ха-ха! — принцесса неуважительно впивается ногтем мне в бок.
— Особенно твоими усилиями, ага! — возмущается менталистка в ответ. — Можно подумать, это ты в центре многомиллионного города за занавеской переодевалки
— Хорошо, что отца Шурика дед общаться на второй этаж увёл, — замечаю вслух меланхолично. — Потому что когда даже такая приличная девушка как ты, Мадина, грязно материться начинает, ещё и при людях, у стариков растёт тревожность: куда катится молодое поколение?
— А-а-а-ха-ха!
— У-у-у-ху-ху!
— Пха-ха-ха-ха-ха!
Жёны, не сговариваясь, взрываются дружной истерикой.
— Дима, жги дальше! — требует Далия, толкая меня одним кулаком в плечо и вытирая слёзы другим.
— Сейчас, — соглашаюсь покладисто. — Только одну недоработку исправлю.
С этими словами беру её за руку и веду в соседнюю комнату.
— Да неужели?! — веселится аль-Футаим, глядя, как я закрываю дверь изнутри на замок. — Снизошёл, о мой господин?! А-ха-ха-ха-ха, так, ну-ка, что здесь у нас…
Ой. Вот это да, вот это поворот событий.
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.
— А, нет, — Барсукова-рыжая предсказуемо оживилась, когда из соседней комнаты без паузы неудержимым потоком понеслись известные звуки. — Ничего у него не изменилось, всё как раньше.
ХЛОП. ХЛОП. ХЛОП. Все посмотрели на дверь спальни, куда Ржевский только что за руку увёл аль-Футаим.
— На кошек похоже, — кивнула Барсукова-блондинка. — У тех любовь такая же шумная и не перепутаешь, чем заняты, даже если не видно.
В спальне тем временем грохнулся об пол канцелярский гарнитур — кто-то бестрепетной рукой смахнул мраморную подставку со стола, чтобы не мешала.
— Интересно, им что, кровати мало? — поинтересовалась наивная Норимацу, ни к кому не обращаясь. — Зачем хорошие вещи портить? Зачем на столе… это самое? Если постель есть?
В своём дзене кое-что видит, но не всё, констатировала про себя менталистка. А вслух компетентно сказала:
— На кровати — не то. По крайней мере, с точки зрения адреналинового наркомана совсем не те ощущения.
— Так Дмитрий вроде подобным не страдает? — задумалась японка, в родном языке которой не существовало гендера существительных.
— А кто говорит о Дмитрии? — саркастически ухмыльнулась Наджиб. — Это адреналиновый наркоман женского рода резвится, не наш муж!
Девчонки вопросительно подняли подбородки, предчувствуя занимательное.
— Это Ржевского на письменном столе расположили! — нехотя пояснила менталистка. — Спиной вниз, мордой в потолок. Он сейчас снизу, ошарашено смотрит вверх и хлопает глазами. Хорошо, что все системы работают нормально, м-да уж… О, руки вперёд потянул: видимо, справился с первичным ошеломлением.
— А-ХА-ХА! — Барсуковы ещё больше развеселились. — А ты как сквозь дверь видишь? — они потыкали пальцем за спины. — Если Ржевский для тебя в ментале непрозрачен?
— Далию читаю, — флегматично пожала плечами Мадина. — Материалы стен ментально проницаемы, по крайней мере, на такой дистанции. Двери тоже. Свою двойника знаю как облупленную и чувствую далеко. Что происходит, в таких случаях при желании вижу её глазами.
Там же, через пять минут.
Аль-Футаим вышла первой, в помятой одежде, со сверкающими глазами и слегка озадаченым лицом. На скрестившиеся на ней вопросительные женские взгляды она лаконично подняла вверх большой палец:
— Норм. — Затем подумала, опустила эту руку и на другой оттопырила указательный и средний.
— Два раза, — перевела посыл в вербальный менталистка, оцифровывая исходящую от монарха информацию для окружающих.
— А-ха-ха-ха-ха! — обрадовалась прямолинейная и простодушная Норимацу. — Вот это вы кролики! За какую-то пару минут.
— Не мы. — Многозначительно покачала головой принцесса, расплываясь в улыбке. — Попрошу не обобщать.
Когда следом появился потомок гусара, все тут же перевели взгляды на него.
Сверкая уже знакомым оптимизмом в мимике, Ржевский зажимал подмышкой зачем-то снятые носки и пытался справиться с застёжкой на брюках:
— А-а-а, хорошо-то как! — его взгляд мечтательно запетлял по сторонам, не останавливаясь ни на чём конкретно.
— О. Всё на месте, всё как раньше, — буднично кивнула самой себе Наджиб, резко успокаиваясь. — Наталья была права. Надо ж было так ошибиться на ровном месте… Каковы будут наши ближайшие планы, о муж наш?
— Разные. Вы пока тут побудете, а я в китайский квартал мотнусь, — супруг задумчиво покосился на двери спальни, из которой только что вышел. — Только что под влиянием инсайта идея неожиданно в голову пришла! Хочу поехать к хань, кое с кем интересную тему обсудить.
Присутствующие многозначительно переглянулись еще раз и без слов затеяли обмениваться красноречивыми хлопками ладоней. Несмотря на различия культур, этносов и происхождений, все дамы отлично понимали друг друга в моменте.
Неужели женская солидарность всё-таки возможна, отстранённо отметила менталистка. Занятно, как говорит кое-кто.
— Эй, это не то, что вы подумали! — возмутился потомок гусара, верно оценив и лица жён, и кое-что неозвученное.
— Пха-ха-ха-ха-ха, лично я конечно же тебе верю! — покладисто закивала Далия, падая на диван спиной между Натальей и Викторией. — Нас тут только что с кроликами сравнили, так что охотно верю, мр-р-р-р, мой кроличек! А-ха-ха-ха-ха.
— Вот здесь было почти обидно, — шмыгнул носом блондин. — Уже молчу, что после китайского квартала у нас по плану повторный выход — арест того церковного опера в Троице!