Ржевский. Том 2
Шрифт:
Понятно. Тоже специалист по чужим мыслям и скорее всего — хозяин пленного.
Интересно, кто его навёл? Кто доложил о происходящем?
Амулет, о котором толковала Мадина, и сработать ещё не должен был успеть, и среагировали бы на него иначе — не появлением в халате странного хлыща, явно пившего поутру кофе в кресле.
Егорычева. Вот же… нехорошая. Оглядевшись по сторонам, вижу по ней — её рук дело.
Зря стерву пожалел, подумав, что слабый пол. А с другой стороны, валить бабу? Ещё и школьницу?
М-да
Настроение слегка поднимается оттого, что удержался от сквернословия: значит, курсом самоулучшения следую успешно.
— Дим, этот извращенец — племянник вашего императора, — спокойно продолжает менталистка. — Это о его рейдерской компании я упоминала, они мои единственные коллеги в вашем городе.
— Помню. Понял. Спасибо.
Ух ты. Так вот кто на мой участок нацелился.
Языка Залива тип не понимает, видно по нему.
К своей просьбе задержаться он попытался добавить ментальное принуждение, которое на мне предсказуемо не сработало — вот и стоит озадаченный, видимо, бросая каст за кастом.
Которые не проходят.
— А почему он извращенец? — спрашиваю по-японски.
Наджиб, как окзалось, за ночь этот язык тоже понимать начала, плюс-минус. Грамматические формы специально употребляю попроще, как и лексику.
Шу обозначает свой интерес, демонстрируя, что слушает.
— Шёлк же, — брови подопечной возмущённо ползут вверх. — У нас есть две вещи, разрешённые женщинам, но запрещённые мужчинам: одежда из чистого шёлка и украшения из золота.
— Ну, он не у вас, а тут. — Японского тип тоже не понимает, я специально проверил.
Прочесть из нас троих может только Норимацу, но на неё он как раз и внимания не обращает: напряжённо переводит взгляд с меня на Наджиб, даже губу закусил.
— Не могу я задержаться, — вежливо перехожу на русский, обходя владельца шёлкового халата по дуге в сторону выхода с территории. — Дело срочное.
Живую поклажу добросовестно тащу на плече.
— Я бы очень вас попросил! — лицо племянника императора затвердевает.
— Сколько угодно, — разрешаю. — Просить — это сколько угодно.
И топаю дальше. Свою линию в переговорах можно гнуть разными способами.
— Стоп. Вы знаете, с кем сейчас разговариваете?! — он догоняет меня, старательно семеня по каменной мостовой тапочками без задников. — Вы…
— Так, подержи. — Передаю Мадине тело, сбрасывая его с плеча и перебивая самоуверенного типа.
Менталистка может усилиться через этот свой буст и в состоянии держать такой вес хоть на вытянутых руках, она сильная.
А я пока на шёлкового вручную наеду, оно порой результату только способствует. Особенно если стороны переговоров не планируют переходить к протоколу согласований.
— Ё*нулся? — неподдельно удивляется подопечная
При этом и не думает принимать у меня груз — руки прячет за спину.
Чёрт. Выходит несколько неловко.
Пленный со всего размаху падает на камни, прикладываясь в том числе головой.
— Ладно, — закусываю нижнюю губу, озадаченно глядя под ноги. — Бывает.
А что здесь ещё сказать. Ничего подобающего в голову не приходит: одноклассники, видимо, признали типа в халате и толпой ломанулись следом.
Стоят вон рядом, внимательно ловят каждое слово.
— Господин Рже… — договорить у хлыща не выходит.
Делаю шаг вплотную, одну ладонь бросаю ему на подбородок и захлопываю чужой рот:
— Помолчите.
Второй рукой, прихватив за пояс халата, перебрасываю уже его через плечо:
— Если вы хотите переговоров, то поедете со мной. Безопасность и неприкосновенность гарантирую, Слово Ржевского.
Толпа учеников начинает гудеть десятком шёпотов, как растревоженный пчелиной улей. Суть можно передать короткой фразой:
— Ржевский, что ты творишь?!
Видимо, только мой Род не испытывает пиетета перед любыми чинами.
— Напор и манёвр, — отмахиваюсь от одноклассников, после чего опять меняю язык. — Мадина, можешь пока понести своего коллегу? Ты сильная, я знаю, а у меня руки заняты.
— ЖЕНСКИЙ ХОР ТЕБЯ ЗАЖДАЛСЯ! — Она с мрачным видом направляется ко мне, и не думая подымать второе тело с земли. — А НУ ИДИ СЮДА, Я ТЕБЕ КОЕ-ЧТО ПОПУЛЯРНО РАСТОЛКУЮ!
— Эй, стоп! — вскидываю руки в защитном жесте.
С неё станется.
Второй менталист тарахтит головой о камни.
— Чёрт, напугала. — Отскакиваю на всякий случай ещё на один шаг и повторно смотрю под ноги.
Снова озадаченно.
— Ладно, на разных плечах их понесу, — нахожу единственно возможное решение. — Только не нервничай! — прошу подопечную, потому что выражения её глаз реально опасаюсь.
Шу с нечитаемым лицом хлопает несколько раз в ладоши:
— Ржевский-сан, вы меня второй день восхищаете.
— Чем же? — интересуюсь, с кряхтением возгромождая на себя оба тела.
Так, на плечи их, допустим, положил. Но тапочки слетели и сейчас сиротливо лежат без хозяина.
Плюнуть и бросить? Или?..
— Мадина, а хоть тапки его можешь взять?! — шестое чувство вовремя подсказывает бросить после просьбы взгляд на Наджиб. — ПОНЯЛ! НЕ НАДО! ПУСТЬ ЛЕЖАТ!
Ничего не понимаю.
Чего она так взъелась? Можно подумать, я её прошу меня прямо тут обслужить, как профессионалки Норимацу.
Владелец шёлкового халата, в отличие от коллеги-подчинённого, слабо шевелится, пытаясь протестовать. Из его рассечённой головы мне на ногу падает капелька крови.