«С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953 гг
Шрифт:
О Берии (как, впрочем, и о Булганине, о Маленкове) Василий Сталин образца 1959 года не сказал ни одного доброго слова, представив их подлецами и интриганами. И в более раннем письме в Президиум ЦК КПСС от 23 февраля 1953 года Василий писал не менее резко:
«Тут я должен оговориться о Берии.
Отвращение к Берии внушено мне было матерью. Она ненавидела его и прямо говорила: «Он много зла и несчастья принесёт отцу». До сих пор смерть матери я в какой-то мере связываю с влиянием Берии на отца. Позже я утверждался в плохом мнении об этом человеке…»
В письме от 19 января 1959 года Василий заявлял:
«Еще
Всё бы здесь было бы, может быть, и правдой, если бы не прямо противоположноеповедение Василия образца 1953 года. Есть малоизвестная и небольшая, но очень интересная книга Виктора Полянского «10 лет с Василием Сталиным». Она написана сыном подполковника Виктора Семёновича Полянского, многолетнего адъютанта, порученца, офицера для особых поручений Василия Сталина. Полянский-отец был арестован в июне 1953 года по делу Василия Сталина и просидел на Лубянке полгода. В январе 1954 года был освобождён и реабилитирован. Умер в 1975 году, шестидесяти одного года от роду.
Так вот, В.В. Полянский пишет:
«Находясь на Лубянке, Василий неоднократно просил о встрече с Берией, этого же добивались все его арестованные соратники. Отец, например, много раз писал заявления на имя Берии, даже тогда, когда его не было на свете, о чём отец не знал. А писал он приблизительно так: «Дорогой Лаврентий Павлович! Убедительно прошу Вас разобраться с моим делом…» и т. д.».
Это мемуарное свидетельство подтверждается документами. Так, 8 августа 1953 года министр внутренних дел СССР Круглов направил Маленкову в ЦК КПСС рапорт, с которым ознакомились Хрущёв и Молотов. В частности, Круглов докладывал:
«В течение последнего месяца СТАЛИН В.И. неоднократно просил следователя ускорить прием к БЕРИИ, объясняя это тем, что хотел бы знать, какое решение по его делу будет принято Советским правительством.
Докладываю на Ваше распоряжение».
Спрашивается, если Василий Сталин образца 1953 года и его близкие подчинённые знали Берию как «нечистоплотного» человека и интригана, если Василий в глаза при Сталине действительно обвинял Берию как «лжеца, подлеца, лицемера», о чём тот же Полянский не знать не мог от самого Василия, то стали бы Василий и остальные так настойчиво добиваться встречи с Берией?
Ведь покаянные речи такихподследственных могли доставить Берии — если бы он действительно был подлецом, лишь злую, подлую радость и удовлетворение от возможности лишний раз поглумиться над их нынешним состоянием!
Простите, но Василий Сталин в 1953 году был отнюдь не наивным мальчиком. И если бы их отношения с Берией были такими, как Василий описал их в 1955, 1958, 1959 годах, то Лаврентий Павлович был бы последним, с кем Василий Сталин пожелал бы встретиться. Он был сыном Сталина, всех основных руководителей страны хорошо знал с детства, и они его знали хорошо и знали его как старшие товарищи. Василий мог добиваться встречи с любым из них, с тем же «дорогим Никитой Сергеевичем» или
А Василий Сталин добивался личной встречи с Берией.
Что ж так, если числил его среди своих открытых врагов?
Берия и женщины… Излюбленная тема для всех сексуально озабоченных сплетников анфисо-чеховского пошиба. Но сегодня можно говорить, пожалуй, лишь о, скорее всего, одной, кроме его жены, женщине Берии, достоверно существовавшей не в сплетнях и стенограмме июльского, 1953 года Пленуме ЦК КПСС, а в жизни.
Неизвестная мне по имени женщина появилась у Берии где-то в 1942 году, и о ней упоминает Нино Берия в своём письме Хрущёву от 7 января 1954 года. Это интереснейшее письмо было опубликовано впервые в 1994 году в журнале «Источник» (№ 2, стр. 74–76), а я цитирую его по сборнику документов 2000 года «Реабилитация: как это было. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы» (в 3 томах, том 1. Март 1953 — февраль 1956, стр. 85–87).
В письме вдовы Берии имеется много «информации к размышлению» не только на «женскую» тему. Однако Нино Берия затронула, в частности, и её:
«Исходя из его полезной деятельности, я много труда и энергии затратила в уходе за его здоровьем (в молодости он болел легкими, позже почками). За время нашей совместной жизни я видела его дома только в процессе еды или сна. а с 1942 г., когда я узнала от него же(выделение жирным курсивом везде моё. — С.К.) о его супружеской неверности, я отказалась быть ему женой и жила с 1943 г. вначале одна, а затем с семьей своего сына. Я за это время не раз ему предлагала, для создания ему нормальных условий, развестись со мной с тем. чтобы жениться на женщине, которая может быть его полюбит и согласится быть его женой.
Он мне в этом отказывал, мотивируя это тем, что без меня он на известное время может выбыть как-то из колеи жизни. Я, поверив в силу привычки человека, осталась дома с тем, чтобы не нарушать ему семью и дать ему возможность, когда он этого захочет, отдохнуть в этой семье. Я примирилась со своим позорным положением в семье с тем, чтобы не повлиять на его работоспособность отрицательно, которую я считала направленной не вражеским, а нужным и полезным (так в тексте. — С.К.).
О его аморальных поступках в отношении семьи, о которых мне также было сказано в процессе следствия, я ничего не знала. Его измену мне, как жене, считала случайнойи отчасти винила и себя, т. к. в эти годы часто уезжала к сыну, который жил и учился в другом городе (Ленинграде. — С.К.)».
О ком здесь сказано, я не знаю. Однако вряд ли выше речь о пресловутой несовершеннолетней Вале Дроздовой, изнасилование которой инкриминировал Берии хрущёвец Руденко в 1953 году. Если всё же Нино имеет в виду Дроздову, то она должна быть старше, чем обычно утверждается. Дроздову подают порой также не как жертву насилия «вурдалака Берия», а как просто послевоенную пассию Л.П. Берии, которая якобы даже имела от него дочь Марту. Вот только хотелось бы хоть раз увидеть хотя бы фото этой Марты и факсимиле её документов, где указаны её родители.