С автоматом в руках
Шрифт:
– Ага, - сказал Цыган и встал. - Кажется, танцы для нас кончаются. Прощупаем его?
Мужчина, думая, что они хотят пройти внутрь, посторонился, давая им дорогу. Ему было лет тридцать пять. На нем был коричневый костюм и легкое серое зимнее пальто. Цыган сразу же обратил внимание на его промокшие полуботинки с прилипшей к ним хвоей.
– Ну, как вечер? Как вам здесь нравится? - начал Олива.
– Хорошо, - ответил тот и сунул руки в карманы пальто.
– Проходите в зал, места хватит всем, - предложил Цыган.
– Но... Я пришел в гости
– Конечно, конечно, - усмехнулся Олива, тоже по смотрев на обувь незнакомца. - Я вам их найду. Здесь собралась вся деревня. Как их зовут?
Мужчина заколебался. Было видно, что ему не хочется продолжать разговор.
– Извините, - сказал он и направился к выходу, однако подошедший Мачек, сразу разобравшись в сути дела, загородил ему дорогу с другой стороны коридора.
– Документы! - резко потребовал Цыган.
– Я...
– Руки вверх! - приказал Олива, не повышая голоса. Они внимательно смотрели, как незнакомец медленно
вынимает руки из карманов. Этот момент мог оказаться роковым. Олива быстро захлопнул двери перед носом у любопытных и вытолкнул незнакомца во двор ресторанчика, слабо освещенный фонарем.
– Ну так как? Кто вы такой, куда шли? - задал Олива обычный для пограничников вопрос, помахивая перед лицом мужчины пистолетом, с которым никогда не расставался. Даже нарядившись чертом, Олива держал пистолет при себе.
– Поднимите-ка руки вверх! - приказал Цыган и, по дойдя к задержанному сзади, обыскал его.
Олива многозначительно посмотрел на Яниша, когда тот вытащил из кармана, мужчины пистолет. Иван резко спросил:
– А это у тебя для родственников к празднику? Ну, признавайся! Хотел махнуть через границу, так?
Мужчина побледнел и что-то забормотал, но потом отчаянно махнул рукой. Цыган между тем достал из его кармана несколько патронов. Засмеявшись чему-то, он снял с шеи Мачека парадный галстук и связал задержанному руки. Документов у мужчины не оказалось. Черным ходом пограничники вывели задержанного из ресторана. Ребята досадовали, что самая интересная часть вечера пройдет без них. Заспанный Павелка сразу же приступил к допросу. Когда он услышал об оружии, сон с него как рукой сняло.
– Только не говорите, что шли к знакомым или заблудились. Это нам уже надоело! - заранее предупредил задержанного Цыган.
Мужчина выпрямился на стуле и глубоко вздохнул:
– Запираться нет смысла. Мне всегда не везет. Я шел к брату. Во время войны он был летчиком в Англии, там и остался.
* - Что значит "всегда не везет"? - спросил прапорщик.
– Да однажды я уже пытался. Серьезно... Мы заблудились и нарвались на патруль. Попали в тюрьму, товарищ и я. Теперь снова туда же...
Он был продавцом в каком-то магазине в Бероуне. Жена с ребенком ушла от него. Вот он и отправился к брату.
– С пистолетом?
– Он был у меня с войны, и я думал... просто так. Для храбрости. Стрелять я не хотел.
– Вы были когда-нибудь в армии? Служили? - спросил Цыган.
– Нет.
– Все ясно. Пан
– А зачем вы пошли в ресторан? - продолжал Павелка, усмехнувшись при взгляде на оружие.
– Я заблудился... как и в тот раз. Страшно мне не везет. Жена... и вообще. Я проголодался, хотел поесть.
– Ведь вы должны были знать, что в ресторане находятся и пограничники.
– Я знал, но думал: они не обратят на меня внимания.
– И на эту хвою на ботинках тоже? - улыбнулся Цыган.
Мужчина посмотрел на свои полуботинки, носки которых были покрыты толстым слоем хвои, и грустно пожал плечами.
– Впервые я пытался перейти границу вблизи Кленчи. Теперь же я доехал до Планы, прошел пешком до леса и потерял ориентировку. Услышав звуки музыки, пошел в этом направлении и так дошел до ресторанчика. Я ре шил подкрепиться, поговорить с кем-нибудь и снова отправиться в путь... Будьте так любезны, дайте мне сигарету.
Павелка не курил, сигарету протянул ему Олива.
– Больше, приятель, ты уж таких попыток не делай, а то в следующий раз постучишь прямо в окно дежурному по заставе, - засмеялся Иван.
Ребята так выразительно посмотрели на часы, что этого не мог не заметить даже прапорщик.
– Позовите дежурного, пан вахмистр, - сказал Павелка. - Протокол я составлю сам. Возвращайтесь на вечер и скажите Зиме, чтобы примерно через часок кто-нибудь из них был на станции.
– Слушаюсь, пан прапорщик! - выпалил Цыган, и вахмистры устремились назад к ярко освещенному ресторанчику Киндла. Девушки, увидев их, улыбнулись. Танцы продолжались, людям не хотелось расходиться по до мам.
В этом году зима тоже легла необычайно рано и сразу же показала свой норов. Пограничники на этот раз вовремя получили, необходимое зимнее обмундирование, которое им так давно обещали, и теперь мороз им больше не был страшен. Ветви деревьев склонялись к земле под тяжестью пушистого снега. Вскоре наступили лютые морозы. Не обошлось без снежных обвалов. Рабочих рук явно не хватало...
– Час от часу не легче, - причитала тетя Благоутова. - Сначала такое сухое лето, теперь такая лютая зима. Брат писал из Будейовице, что у них еще хуже. Скот пришлось ликвидировать, просто нечем кормить. У нас два колодца, да третий внизу, в погребе, а воды в каждом - на дне. Надо бы раздобыть хотя бы два воза сена.
– Где ты их, скажи на милость, раздобудешь? - воз разил ей супруг.
– Если будешь сидеть дома, то, конечно, не раздобудешь. Надо съездить в Гуть или в Уезд, расспросить там.
– Попробую, - сказал Благоут. - Завтра собирается сельскохозяйственная комиссия. Правда, и у других дела обстоят так же.
– Говорят, по карточкам будут давать меньше продуктов?
– Урожай был наполовину меньше обычного, - вступил в разговор Стромек. - Однако Готвальд был в конце ноября в Москве. Нам будет оказана помощь. А национальные социалисты еще говорят, будто коммунисты не умеют вести хозяйство!..