С чистого листа 1

Лоусон Ролли

Я не ответил, и только пожал плечами. Затем я развернулся к Марку.

– Что здесь происходит? Вы пытаетесь заменить все финансирование. Почему? Что не так с нынешним?

– GE развели шумиху, как будто они перестают давать депозиты, или как минимум изменяют ставки и условия. Очень мало кто из местных банков будут заинтересованы в финансировании домов, – объяснил Марк.

– А что насчет Greentree или Conseco? Tammac? GMAC? – все эти имена в какие-то моменты светились в этом бизнесе.

Большой Боб выпучил глаза, когда я отбрехался от них. Не думаю,

что он понял, как много я знаю о его делах. Марк же воспринял это спокойно. Во многом он был куда более опытным бизнесменом, чем Большой Боб.

– Большинство из них не хочет возглавлять сферу, так что нам нужно будет разделить их займы, и это может повлечь еще и изменения в дополнительных соглашениях.

– Другими словами, они хотят более строгих договоренностей, так?

Заемные обязательства – это требования о возврате долга, на которые заемщик соглашается целиком и полностью. Типичные договоренности подразумевают собой установку максимальной доли долга от общего капитала, запреты на иное финансирование или его использование, требования на независимую проверку финансовой отчетности, минимальные потоки денег, и так далее. Даже если вы стабильно выплачиваете займ, если вы нарушаете обязательства, то вы технически считаетесь неплательщиком, и займ может быть затребован назад. Это как пушка, которую банк приставляет к вашей голове, чтобы убедиться, что вы не спустите их деньги.

Марк слегка перекосился, а Большой Боб выглядел так, будто ему скормили сэндвич с дерьмом.

– Были некоторые намеки, что заемные обязательства могут ужесточиться, – ответил Марк.

Я кивнул.

– Ну, могу это понять. Могу представить себе, что любой новый заемщик захотел бы построить положительную историю, прежде чем расслабиться насчет обязательств. Скорее всего, если бы Бакмэн Групп работала в этой сфере, и к нам пришел бы новый клиент, мы бы ожидали похожих изменений, – еще один выстрел с намеком – мы были бы также требовательны, как и банки.

Всё шло не так, как Большой Боб предполагал. Он смотрел на это, как отец, а я смотрел на это с точки зрения бизнеса. Он представить себе не мог, будто кто-либо из его детей не пошел бы у него на поводу в чем-либо, связанном с бизнесом, и у него не было никакой власти надо мной, кроме того, что он мог настроить свою дочь против меня. Он пытался рассказать мне о чудесах бизнеса, а я просто спросил, что было такого в обязательствах, что ему не понравилось. Эмоции против логики, но я был тем, у кого деньги.

Через пару минут я жестом предложил взять перерыв.

– Дайте мне пару минут. Я хочу сначала поговорить с Мэрилин, – я поднялся и покинул кабинет, и Большой Боб сразу же наклонил голову и начал перешептываться с Марком.

Если бы я делал ставку – я бы поставил на то, что Марк уже сказал ему, что это хреновая идея и я не соглашусь. Если я был достаточно умен, чтобы зарабатывать самому, то я был слишком умен для того, чтобы вложиться в Дома Лефлеров!

Я вышел из офиса и нашел Мэрилин, болтающую с матерью, на кухне в новом доме. Я подошел к ней сзади, и легонько

похлопал по плечу.

– Нам нужно поговорить, – сказал я.

Ее лицо просияло, когда она увидела меня.

– Мама только что сказала, что ты вкладываешься в компанию!

Я взглянул на Хэрриет, но не улыбнулся.

– Да? Как я уже сказал, нам нужно поговорить.

Они обе перестали улыбаться. Мэрилин поднялась и я проводил ее наружу. Я пошел в сторону от офиса к дому, и сел на ступеньку. Мэрилин села рядом.

– Что стряслось? Ты не выглядишь довольным.

– Я и не доволен. Ты уже об этом знала?

– Нет, мама рассказала, что происходит уже после того, как ты ушел к папе.

– И никаких наводок не было? – продолжал я.

– Нет! Как я уже сказала, она рассказала мне только после того, как ты ушел. Почему? Что случилось? Ты не хочешь вкладываться в компанию? – спросила она.

Я вздохнул.

– Да ни в жисть! Они не хотят, чтобы я вложился в компанию. Они хотят, чтобы я занял им восемь миллионов без каких-либо ограничений на то, что они будут с ними делать! Мы не банк! Мы покупаем и продаем акции и доли компаний! Мы не даем займы! Это безумие!

– Мама объяснила это не так. Восемь миллионов? Что за бред? Ты не хочешь давать им в долг?

– Как я уже сказал, мы не даем займы. Мы покупаем доли компаний, и только тех, которые хорошо управляются и развиваются. Если бы я был владельцем этой компании, первым делом я бы уволил твоего отца, и затем еще и половину твоих братьев и сестер! Они ужасны!

– Карл!

– Мэрилин, я люблю тебя всем сердцем, но это правда перед лицом Бога. Твой отец, безусловно, отличный отец, и настолько же отвратительный бизнесмен. Избавиться от него, перестать использовать компанию как контору по трудоустройству твоей семьи, и можно вырастить компанию в три раза! Запросто! Это было бы легко!

– Карл! Это ужасно!

– Да, я знаю. Так что ты мне скажи. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Она в замешательстве посмотрела на меня.

– Что ты имеешь ввиду?

– Я имею ввиду, что ты для меня важнее восьми лимонов, – сказал я.

Ее глаза от этого широко раскрылись.

– Он правда хотел занять у тебя восемь миллионов долларов? Зачем?

Я пожал плечами.

– Затем что банки хотят, чтобы он перестал разбрасываться деньгами и держал их в компании, и они не будут давать ему займы, пока он не начнет вести себя как взрослый. И он думает, что его старый добрый зять может дать ему денег и не заметить, что он валяет дурака.

Настал ее черед вздыхать.

– Я хочу возразить, но не могу. Это в его духе. Ты можешь что-нибудь для него сделать?

– Дорогая, ради тебя я мог бы дать ему денег, но не могу рисковать своей компанией. Там не только я, ты же знаешь. Если я это и сделаю, то это должны быть деньги из моего кармана.

– Это просто бред какой-то. И он ждет, что я заставлю тебя под него прогнуться, так?

Я кивнул.

– Ты любящая и покорная дочь, а я просто идиот, за которого она вышла.