С детьми в лесах. Педагогическая флоэма с элементами осмоса и космоса.
Шрифт:
Поэтому сочетания профессиональных качеств учителя (например, эколога-биолога) с духовными его достоинствами в лесу и поле недостаточно. Даже этого – недостаточно! Учитель здесь должен уметь самое главное вот что: познакомить ученика с самым набольшим педагогом – Природой. Свести. Завязать дружбу. Создать условия для любви и понимания.
Вот чем и отличается истинное преподавание экологии и, во-многом, биологии в школе от иных дисциплин. Эти нельзя изучить во всей своей полноте только в классе. Нужно выходить на простор. Трогать, щупать, разглядывать, нюхать, осязать, слушать, наблюдать, подмечать, анализировать, сравнивать, восхищаться и восторгаться – но только не в четырех стенах! Так же, как медику нельзя учиться заочно, а компьютерщику изучать компьютер по книге, так и экологу-биологу невозможно
Взаимодействия в триаде Природа-Педагог-Ученик напоминают всем известные отношения путешественников прошлого со своими верными проводниками, но с некоторыми оговорками. Я веду речь, прежде всего, о парах Арсеньев – Дерсу Узала и Федосеев – Улукиткан. В первом случае, офицер, во втором – геолог, русские мужчины в расцвете сил и с большими амбициями вступают в таежные дебри, еще мало понимая глубинные смыслы и тайны лесной жизни. Их учат проводники. И учат на примерах живой жизни, прямо в гуще событий, когда нередко на кону стоит вопрос самой их жизни. Когда смерть подступает вплотную – и, собственно, учиться уже нет времени! Именно «жизненность», актуальность заставляют русских отважных и интеллигентных людей беспрекословно подчиняться неграмотным проводникам. Признавать главенство неумытых, необразованных, порой до смешного суеверных туземцев. Иначе – не выжить.
«…Человеку не напрасно дан ум, – заключил Улукиткан. – Если нашел на снегу кучу перьев – не ходи дальше, непременно узнай, чьи они и почему лежат тут; если заметишь сломанную веточку – тоже узнай, кто и зачем её сломал; увидишь след бежавшего сокжоя – разберись, от кого он удирал. Глаз все должен видеть. Но только видеть – это мало, нужно и понимать, что видишь. – И махнув на нас безнадежно рукой, он стал распрягать оленей».
(Г.Федосеев, Тропой испытаний)
С каким неподдельным удивлением, с каким радостным изумлением читают под руководством своих мудрых проводников путешественники таежную книгу! Им становятся понятны и наполнены смыслом все мелочи, все прошедшие события, всё скрытое от глаз, все следы, звуки и запахи, на которые они ранее совершенно бы не обратили внимания своего. В отличие от наших учеников, они мотивированы. Они настроены твердо – научиться самим понимать книгу леса. А вот как настроить на такое обучение наших малолетних путешественников? Здесь потребуется немало усилий со стороны педагога, и он должен проявить все свои качества, чтобы заинтересовать, увлечь, убедить, сделать так, чтобы ребенок прочувствовал вместе с ним величие и мудрость природы. Как бы все это ни пафосно и напыщенно звучало!
Вот и получается, что, не будучи профессионалом-биологом, Учитель не даст ребенку правильного толкования увиденного, а не будучи духовным наставником – не сможет он окрасить в теплые тона все те чувства, которые вызывает в нем самом дикая природа и, соответственно, не сообщит эту любовь ученику.
В далеком предвоенном 1939 году молодой австриец Генрих Харрер отправился покорять Гималаи. Однако его восхождению на Нанга-Парбат помешала война: его вместе с друзьями-немцами арестовывают англичане и помещают в лагерь для интернированных в Индии. Неугомонная душа альпиниста рвется к свободе, и Генрих несколько раз предпринимает побег. Только третий оказался удачным. Так он попадает в закрытый тогда для европейцев Тибет. Не случайно, конечно: он стремился всегда именно на север, в горы – и через горы, в загадочную и неизвестную для белых людей страну. Инкогнито, с другом, через заснеженные перевалы, превозмогая голод и холод, чудом избегая смерти от разбойничающих бродяг, преодолевая приступы отчаянья, он добирается до столицы – священного «запретного» города Лхаса. И там остается на семь лет! Это чудо, но его принимают за своего. Конечно, не сразу, конечно, с трудностями и интригами. Тибет закрыт настолько, что там подавляющее большинство населения все еще не знают колеса и не ведают, что такое самолеты.
Волею судеб, по стечению обстоятельств, Харрер в Лхасе встречается с будущим Далай-ламой XIV. Последний тогда еще – 14-летний мальчик (до интронизации ему предстоит провести практически в изоляции от людей почти 2 года). Харрер незаметно становится близким другом, а затем и педагогом-наставником юному, умному и любопытному от рождения «Его Святейшеству». Неофициально он становится Учителем (переводчиком и фотографом, как значится в служебном документе), преподнося своему подопечному знания географии, техники фотографии и видео-съемок, естественных наук, обучая основам английского языка. Эта история, известная множеству людей благодаря книге Г. Харрера «Семь лет в Тибете» и одноименному художественному фильму (1997), где роль автора играет Бред Питт, замечательно показывает удивительное перевоплощение двух людей. Происходящее от их взаимного духовного проникновения друг в друга. Тонкий и удивительно трогательный процесс диффузии двух совершенно несхожих культур, западноевропейской и тибетской, носителями которых оказались два конкретных человека – австрийский альпинист и юный правитель Страны Снегов.
Пожалуй, если влияние европейца на тибетца легко описать в привычных нам терминах классической педагогики, то обратное сделать весьма сложно. Однако, по неоднократным признаниям самого Харрера, это влияние оказалось огромным. Настолько, что изменило полностью его будущую жизнь: свои взгляды на жизнь и судьбу, свои представления о людях, свое отношение к природе и её силам рационально мыслящий австриец достаточно радикально пересмотрел или скорректировал. Этот пример «перерождения» (термин из тибетской буддистской традиции), пожалуй, как ничто иное, может быть рассмотрен нами в этой главе. Основа этого «перерождения» (реинкарнации, если хотите) – иррационально-мистическое, не всегда поддающееся описанию словами, чувственное влияние одного человека на другого. Именно так в идеале и происходит в нашем случае – когда в Лесу встречаются настоящие Учитель и Ученик. Кстати, хочу добавить: и Харрер, и Далай-лама XIV родились в один день – 6 июля…
«Планете не нужно большое количество «успешных людей». Планета отчаянно нуждается в миротворцах, целителях, реставраторах, рассказчиках и любящих всех видов. Она нуждается в людях, рядом с которыми хорошо жить. Планета нуждается в людях с моралью, которые готовы включиться в борьбу, чтобы сделать мир живым и гуманным».
(Далай-лама XIV)
ПРОБЛЕМНЫЙ РЕБЕНОК НА ЛОНЕ ПРИРОДЫ
«Кто-то сказал, что для человека, вступающего в джунгли,
бывает только два приятных дня. Первый день, когда, ослеплённый их чарующим великолепием и могуществом, он думает, что попал в рай, и последний день, когда, близкий к сумасшествию, он бежит из этого зеленого ада».
(Аркадий Фидлер).
Примерно так (или почти так) многие дети, к сожалению, воспринимают дикую природу, впервые столкнувшись с ней в реальности полевого экологического лагеря. Полный радужных надежд, ребенок едет туда, в чудный непознанный мир, о котором ему так много и восторженно жужжали в уши родители и бабушки с дедушками. И который он видел на страничках красочных книг или в телевизоре. И первое знакомство может быть ему вполне приятным: всё кругом зеленое, красивое, опрятное, любопытно-неведомое. Но через некоторое время, обнаружив комаров, противные супы и храпящего соседа по комнате, а также туалет на улице, где даже сесть толком никак, а также жару на солнцепеке, слепней и изнуряющий поход как вершину всех страданий, дитя взвоет раненой волчицей и запросится в привычный мир. В милый сердцу комфорт без комаров и солнцепека.
Но, в отличие от человека, описанного амазонским путешественником Фидлером, дрогнет ребенок не в последний день (если родители его сразу же не заберут по первому его рёву и истерикам). Он дрогнет в день второй-третий. А затем, если его не трогать, будет только мужать. Вот эти первые дни и есть самые важные. Если руководитель (учитель) сможет найти средства помочь дитяте перетерпеть трудности, найти рычаги, которые поднимут страдальца над собственными слабостями и заставят поверить в свои «сильности», то тогда будет взят главный перевал. Лха жьяло! Механизмов работы с такими дрогнувшими детьми довольно много.