С думой о Земле
Шрифт:
Основываясь на собственном опыте, могу сказать, что на психологическом состоянии в значительной мере сказывается усталость. К концу полета она накапливается, и вероятность допустить ошибку возрастает. Это вызывает обратную связь: начинаешь нервничать. Мне запомнился один из таких моментов. После разговора с оператором ЦУП мне показалось, что он чего-то не договаривает. Я по характеру не люблю недомолвок, и от этого разговора остался неприятный осадок. Попросил встречи с инструктором Василием Зориным. Еще до полета мы договорились с ним не скрывать друг от друга правду. Вася, выйдя на связь, успокоил меня, закончив примерно так:
— Денисыч, это говорит усталость. Не забывай принцип Штирлица. Любой срыв в конце работы смажет впечатление от вашего труда, многие ваши заслуги.
Что касается
Еще несколько слов о психологической поддержке. Я уже упоминал об усталости, которая накапливается в процессе полета. Об этом знают корреспонденты и нередко задают такой вопрос:
— Как вы отдыхаете на орбите?
— В космос летают не для отдыха, — ответил я одному из них в последний раз.
Не изменю своего мнения по этому вопросу и сегодня. Более того, уверен, что при длительных полетах работа не дает человеку впасть в уныние от слишком медленного течения времени, от замкнутости среды обитания и оторванности от привычных земных условий. Но работа не исключает психологической разрядки. Наоборот, как показала жизнь, психологи умеют не только поднять настроение, но и повысить производительность труда. Среди средств психологической поддержки в печати чаще всего выделяют встречи с интересными людьми. Действительно, они дают хороший настрой в работе, производят большое эмоциональное впечатление. Однако на первое место в плане психологической поддержки я поставил бы встречи с семьями, близкими, почту с Земли.
Когда грузовик стыкуется со станцией, по технологии требуется еще несколько часов на всякие проверки. Эти часы наиболее утомительны. Корреспонденция, подарки лежат совсем рядом, а взять их нельзя. Письма из дома перечитывали по многу раз. Но больше всего мы ждали встреч с семьями. Их организовывали для нас почти каждую неделю. Телевидение помогло нам увидеть, что наши жены, до этого не знавшие друг друга, тоже «слетались» в экипаж. Они легко контактировали, быстро находили общий язык.
Большую радость мне и моим товарищам доставили два фильма, подготовленные специалистами Центра подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина и присланные нам на «Прогрессе-21». Группа операторов совместно с врачом экипажа Сашей Кулевым в канун праздника 1 Мая сняла весеннюю праздничную Москву. Соловьев увидел свою родную Таганку, где родился и вырос, Атьков — свой дом у метро «Динамо», а я — Звездный. На нас смотрели и говорили добрые слова наши близкие. Какой подарок может быть лучше, какое лекарство может быть сильнее, чем то, что получили мы после четырехмесячного пребывания в космосе?
Не меньшую радость доставил мне и второй фильм о встрече моей жены в Звездном из роддома. Во время нашего полета у меня родилась дочь. Таня — так назвал ее сын. Этот фильм доставил истинное удовлетворение. Да и когда дома все в порядке, работается легче. У Соловьева заболела теща, и, естественно, он переживал. Ведь ее болезнь отражается и на здоровье ее дочери — жены Володи. Трудно говорить, но случилось горе и у меня: во время нашего полета скончался мой отец. На его могиле сумел побывать лишь в декабре.
В формировании благоприятного психологического климата на борту важное значение имел стиль работы группы управления полетом. Правильная оценка ситуаций, складывающихся на орбитальном комплексе, понимание нашего состояния и реальных возможностей в любой момент, наконец, личные отношения главных операторов и других представителей наземных служб к нам во многом способствовали нормальному ходу работы.
Основным связующим звеном между экипажем на борту и наземными службами, представителями учреждений в Центре управления полетом был, есть и останется главный оператор. Его функции выполняли специалисты ЦПК имени Ю. А. Гагарина, которые, как и экипаж, прошли тренировки на всех тренажерах и стендах, готовили свой организм к деятельности в различных условиях космоса. Они хорошо знали работы, которые нам предстояло выполнить на борту. Поэтому они смогли до конца понять, почувствовать, осознать состояние космонавтов и стать надежной опорой экипажу во время полета. Непосредственно через главных операторов шла вся информация на «Салют-7», на них замыкалась вся наша деятельность, связанная с динамикой станции, проведением экспериментов и исследований, они принимали наши личные просьбы и пожелания. Их четкая, безукоризненная работа очень помогла нам в психологическом плане. Может быть, поэтому, когда нас спрашивали, что дать: музыку, новости? — мы отвечали: главный зал управления. Это был кусочек родной нам земли, это было общение с хорошо знакомыми людьми.
На завершающем этапе полета мы понимали, что идем дорогой неизведанного, что так долго в космосе еще никто не летал. Это налагало особую ответственность, старались работать как можно лучше. Наша работа была бы невозможной без труда большого коллектива ученых, инженеров, служащих и рабочих, чья смелая мысль и энергия, добросовестный труд воплощены в сложную космическую технику.
Величественна и необъятна земля, раскинувшаяся к востоку от Уральских гор. Даже с высоты полета «Салюта-7» не охватишь ее взглядом. По территории Сибирь больше всей Европы. Несколько часовых поясов уместилось здесь. Когда над Якутском стоит полуденное солнце, в Тюмени лишь начинается рабочий день. Во все времена года довелось мне наблюдать в полете природные зоны этого обширного края. Словно цветные ковры, расстелились они на просторной сибирской земле. Белая арктическая пустыня сменяется тундрой, а та сливается с зеленым пологом тайги, которая затем растворяется в лиственных лесах. А на юге широкие степи чередуются с горами. И во всех зонах сверкают хрустальные бусинки озер, извиваются темные нити рек.
Сегодня это край не только удивительной красоты и богатств, но и всемирно известных строек. Как считает Международный институт прикладного системного анализа в Вене, освоение Сибири служит примером рационального развития новых территорий для многих государств. Коллектив ученых Сибирского отделения АН СССР разработал программу «Сибирь», в которой отражены важнейшие народнохозяйственные проблемы развития Сибири.
Программа «Сибирь» — фундаментальный труд, состоящий из 40 целевых научных программ, посвященных проблемам изучения и эффективного использования топливно-энергетических, минерально-сырьевых и биологических ресурсов, охране окружающей среды, сложным техническим и технологическим аспектам, формированию территориально-производственных комплексов, в том числе мощного агропромышленного. В реализации части этих программ принял участие и наш экипаж. При проведении экспериментов мы использовали блочный принцип. Это значит, что по каждому из направлений исследования велись относительно длительными отрезками времени (две и более недели). Такой подход позволяет углубиться в существо эксперимента, анализировать полученные результаты и вносить необходимые коррективы.
Основное место в программе «Сибирь» отводится проблемам, связанным с энергетикой и топливно-энергетическими ресурсами, созданием в Сибири мощного агропромышленного комплекса. Одновременно этот край должен превратиться в крупнейшую продовольственную базу.
Каскад мощных гидроэлектростанций на Ангаре и Енисее создал сибирское энергетическое кольцо с очень дешевой электроэнергией. Мощнейшие ГЭС планеты — Красноярская, Братская, Усть-Илимская — вырабатывают дешевую электроэнергию для Братского, Красноярского, Иркутского алюминиевых заводов, для предприятий химии, машиностроения, деревообработки.
На таежных просторах Восточной Сибири от Байкала до Амура, через тайгу, болота, горы, районы вечной мерзлоты советские строители проложили железную дорогу длиной 3200 километров. Ее «золотое звено» укладывалось в дни нашего полета. Мы горячо, от всего сердца поздравили с орбиты весь героический коллектив этой всесоюзной стройки с замечательным успехом.
Сибирь необычайно богата углем. Наиболее изучен Кузнецкий бассейн. По насыщенности углем кузнецкая земля не знает себе равных. Под каждым ее квадратным километром лежит почти 30 миллионов тонн угля. А в Донбассе — только 3,5, в Подмосковном угольном бассейне — лишь «крохи», почти в 200 раз меньше.