С кратким визитом (сборник)
Шрифт:
– Вовремя же вы успели избавиться от акций РАО. Нынче они падают и падают. И у крупных банков, и у мелких. Не так ли?
– А… Я давно за этим перестал следить. Да и не так много на них заработал. В долги все же пришлось влезть.
Когда Фризе покидал уютную квартиру Августина Николаевича, они были почти друзьями. Седиков даже сумел дотянуться до лица сыщика и расцеловал его в обе щеки. Владимир до омерзения не любил целоваться с мужчинами, но стерпел.
– Я вызову свою машину? – предложил Седиков.
– Моя тачка припаркована на Пушкинской.
– Так ведь в переулке лужа! Опять промочите ноги. – То, что гостю, выпившему с ним бутылку виски, предстояло сесть за руль, Августина не смутило.
Фризе хотел сказать, что богатенькие обитатели Козицкого переулка могли бы скинуться да привести в порядок стоки. И поменять покрытие на проезжей части. Сэкономили бы на ремонте своих дорогущих тачек. Но воспитывать нуворишей не входило в его обязанности. И еще ему показалось, что его призыв не будет услышан.
Оказалось, что Августин Николаевич был не настолько пьян, чтобы забыть о своих интересах. Уже в дверях он сказал:
– Владимир Петрович, господин сыщик! Не дадите мне свою визитку? Может, я чего-нибудь вспомню. Или ваша помощь потребуется.
Фризе вручил Августину чуть подмокшую во время ливня визитку.
Когда он вышел из подъезда, дождь уже закончился. В узком просвете между домами голубело небо, и чувствовалось, что изнуряющая жара вернется снова. Над огромной лужей стоял не то туман, не то дымка от выхлопных газов. Чья-то сердобольная рука набросала в воду кирпичей, по которым, если повезет, можно было перебраться на твердь земную. Владимиру не повезло. На самой середине лужи один из кирпичей «взбрыкнул», и сыщик оказался в воде по щиколотку. И дальше уже шел, не глядя под ноги. Единственно о чем он пожалел, так это о том, что в мокрой обуви и брюках не может появиться в ресторане. Но зато – меньше шансов попасть на глаза гаишнику. Литровая бутылка «Джонни Уокера» на двоих – многовато, чтобы свободно раскатывать по центру города.
Что же в итоге?
Владимир приготовил себе яичницу с ветчиной, сварил крепкий кофе. Голова начала понемногу проясняться.
«Если к вечеру проголодаюсь по-настоящему, приготовлю свинину на ребрышках. Или…» Он поморщился. Думать о еде, едва покончив с яичницей, не хотелось. Владимир с удовольствием растянулся на диване, натянул на себя плед и закрыл глаза. И почувствовал, как его качает на утлой лодочке мертвая зыбь. Он открыл глаза. Качка прекратилась. Фризе стал вспоминать шаг за шагом детали своего визита в Козицкий переулок.
Чего же новенького он там выяснил?
Августин на поверку оказался Августом. Для всех знакомых, друзей, наверное, для жены и детишек. Фризе подумал о том, что дети остались за кадром. Седиков о них не обмолвился, и никаких признаков их обитания в квартире сыщик не заметил. Впрочем, всей квартиры он и не видел. Только в официальных документах Август становился Августином. Значит, на службе знают, что хозяин – Августин, но зовут его, скорее всего, Августом. Августом Николаевичем. Августом Николаевичем Седиковым. Выходит, полный тезка клиента.
Тепло, Фризе, тепло.
А дальше потеплело еще больше. Стало даже горячо: клиент живет по адресу Козловский переулок, дом 7, квартира 51, а толстяк, владелец турагентства, – в Козицком. И тоже в доме 7, квартире 51. Не слабо? Козу с козлом, конечно, спутать трудно. И Козицкий переулок с Козловским тоже. Но когда все остальное совпадает тютелька в тютельку… В «Экспресс-доставке» люди работают, а не роботы. Могут и ошибиться.
Стоп, стоп, стоп! Тему этой чертовой доставки он уже закрыл! В первый день расследования позвонил главному менеджеру – у дамы был очень приятный, совсем молодой голосок – и выяснил, что доставкой денег пока там не занимаются. И тот, кто приносил пакеты, – самозванец.
По привычке сыщик принялся искать слабые места в только что выстроенной теории.
Ошибка с адресом. Во-первых, можно ошибиться однажды. Речь же не идет о затерявшейся открытке ко дню рождения! Пятьдесят тысяч баксов бесследно могут исчезнуть только в государственном бюджете. Там и миллиарды исчезали. О такой посылке должны знать обе стороны – и отправитель, и адресат. И деньги обычно передаются из рук в руки. А сам факт отправки большой суммы с курьером наводит на мысль о криминале. Для тех, кому нечего скрывать, существуют банковские счета.
Почему же в течение, как минимум, месяца не забили тревогу ни отправитель, ни адресат?
Во-вторых: почему этот чертов Августин, если он недосчитался трех солидных «порций» долларов, и бровью не повел, узнав о миссии Фризе? Еще одно очко в пользу того, что деньги криминальные.
В-третьих: почему замялся, когда стал рассказывать о продаже своих акций энергетической компании? Не за эти ли акции ему посылали деньги? Но тогда здесь нет ничего криминального. А он потел и хватался за грудь, стараясь уйти от этой темы.
Почему?
«Потому! – рассердился Фризе. – И жуку ясно, почему. Еще один штришок в общую картину. Мог ведь покупатель расплачиваться за акции черным налом?»
Оставалось выяснить, что заставило Августина так легко отказаться от больших денег.
«Не поверил мне? – рассуждал сыщик. – Напугался провокации. Мой визит, конечно, навел его на мысль о тезке, которому достались денежки. Разыскать его – дело техники. И посредники не нужны. Разные там частные детективы. Пожалуй, надо срочно предупредить клиента. А то пошлют к нему „выбивал“. – Владимир с удовольствием потянулся в предвкушении того, что наконец-то уснет. Подумал: – Да, дело идет к концу. Простенькое в конце концов оказалось расследование».
Знал бы Владимир Петрович, куда заведет его это «простенькое» расследование!
Заснул Фризе с мыслью о том, что сегодня же вечером позвонит клиенту домой. Или даже зайдет к нему. Кстати, может быть, и его дочка Маргарита приехала с дачи?
Проснулся он, когда за окном стемнело, проснулся от настойчивого телефонного звонка. В темноте Владимир уронил трубку, а когда поднял, в ней уже слышались короткие гудки. Он зажег торшер, стоявший в изголовье дивана, и положил трубку на место. И тут же телефон зажуржал снова.