С любимыми не расставайтесь! (сборник)
Шрифт:
УШАСТЫЙ (поддаваясь). Иду, иду. (Смущенно Ящерице.) Любит меня.
Черепашка увлекла его за собой.
Яшерица осталась одна. И вдруг увидела двух молодых скорпионов с луками. И обрадовалась, и устремилась к ним.
ЯЩЕРИЦА. Лук-к!..
Скорпионы
Ящерица упала.
Люди сидели вокруг Главы.
ГЛАВА. Итак, можно сделать выводы.
КРАСНОРЕЧИВЫЙ. Какие выводы! Она ничего нам не рассказала. Она все забыла.
ГЛАВА. Она не сказала о скорпионах ничего плохого. Она не ругала, не поносила их. А если бы они отнеслись к ней враждебно, то этого она бы не забыла.
ЧЕЛОВЕК БОЯ. А не значит ли это, что она предала нас скорпионам?
ГЛАВА. Я думаю, это значит, что скорпионы не испытывают к нам вражды. Не собираются на нас нападать, преследовать и уничтожать. Кстати, на этот раз не они напали на нас, а мы на них…
ЧЕЛОВЕК БОЯ. Потому что они трусы.
ГЛАВА. Потому что они трусы. Но, может быть, это значит, что мы можем вернуться в наши дома, на наше озеро, залечить там раны и жить, как прежде? Ловить рыбу, охотиться на кабанов, рожать детей…
ЛЮДИ. Домой!
– Домой, на наше озеро!
– Ловить рыбу и охотиться!
– Охотиться и рожать детей!
ЧЕЛОВЕК БОЯ. Прошу слова!
ГЛАВА. Я все сказал, больше не надо говорить.
ЧЕЛОВЕК БОЯ. А я хочу задать вопрос.
ГЛАВА. На все вопросы отвечено.
КРАСНОРЕЧИВЫЙ. Если бы я и хотел поспорить с тобою, Глава, то все равно не мог бы. Так красноречиво выразил наши общие чаяния. Да! Ловить рыбу! Да! Охотиться на кабанов! Да! Рожать детей! Хлестко сказано, хлестко!..
– Домой! Домой! – кричали женщины.
ГЛАВА (Человеку Боя). Распорядись, кто будет нести раненых. Проверь, чтобы никто не остался.
ЧЕЛОВЕК БОЯ. А ну живей! А ну шевелись! Кто не может идти? Так, ты. Героев боя в голову колонны. Тебя ведет Долгоносик. Тебя несут Щербатый и Ушастый… Кто там копается? А ну веселее!..
УШАСТЫЙ. Ящерица где? Ящерица здесь?
ЧЕЛОВЕК БОЯ. Все здесь, все. Держи носилки ровнее. Глава, все. Можно трогаться.
ГЛАВА. Трогаемся.
Люди пошли, сначала опасливо оглядываясь. Потом зашагали смелее. Потом побежали. В мигающем свете грозовых сполохов бежали вперед, домой. И кричали счастливо:
Домой! Домой! Домой!
Мимо лежащей Ящерицы, над убитой Ящерицей – к покою, к счастью, которое, как верилось, ждет их впереди…
Сценарии
Мать Иисуса
Тридцать третий год нашей эры. Дом Марии, матери Иисуса. В открытой двери стоит ее младшая сестра. Она вглядывается в сумрак дома.
– Мария! – тихо позвала она.
– Что там? Где мальчик? – отозвалась Мария.
– Отвела ребеночка, нашлись люди, приютили.
– Видишь – побоялись.
– Ну кто теперь не боится! Тоже дрожат. Самые верные друзья попрятались. Все куда-то исчезли, никого не найти. А первый друг, Петр, первый и отрекся.
– Вот ругаешься. Нехорошо.
– Почему нехорошо?
– А вот потому и нехорошо.
– Почему нехорошо? Ты можешь объяснить членораздельно?
– Что?
– Почему, спрашиваю, нехорошо?
Мария прислушивалась к тому, что происходит на улице. Гомон голосов нарастал.
– А… Он что говорил? Других не надо судить. Тогда и тебя судить не будут.
– Не знаю, не слышала, чтоб он это говорил.
– Спроси у людей, которые слышали.
– Все что-нибудь слышали. Каждый что-нибудь да слышал. Мы, говорят, ученики. Учились, учились, ничему не научились.
– Я все-таки пойду, – сказала Мария.
– Куда?
– Туда, где Он.
– Сейчас? Зачем?
– Не знаю, не знаю. Лягу на гробницу, полежу.
– Заберут.
– Ну и заберут.
– Тогда я тоже с тобой. Пускай видят. А то правда, живой был – за ним толпы ходили, а казнили – никого нет…
Дверь отворилась. Вошел мальчик лет шестнадцати.
– Почему ты ушел? – спросила Мария.
– Они сказали – иди домой.
– Кто сказал?
– Там хозяин пришел. Он сказал, чтоб я убирался домой, не хватает, чтобы меня у них нашли.
– Еще один смельчак, – сказала сестра.
– Я есть хочу, – жалобно сказал мальчик.
– Что ты сразу начинаешь ныть? Как будто ему не дают. Не дадут – тогда будешь ныть.
– Смотри, мама, она опять придирается.
– Потому что не строй из себя ребеночка.
– Не ссорьтесь, – сказала Мария.
– Поцелуй его, – сказала сестра.
– Я и тебя могу поцеловать.
– Мы уйдем, а его куда денем?
– Я дома буду, я есть хочу, – сказал мальчик.
– Сейчас покормлю, – сказала Мария.
– А вы куда собрались?
– Мы в Ерусалим идем.
– Зачем?
– Пойдем к гробнице, где лежит Иисус.
– В гробнице Его уже нет.
– Как нет? – не поняла Мария.
– Так, нет.
– Где же Он? – спросила сестра.
– А Его унесли оттуда.
– Куда унесли? Кто унес? Где Он? Где? – всполошилась Мария.
– Неизвестно. Кто-то вытащил и унес.
– Что-то недослышал, что-то недопонял и болтает, – сказала сестра.
– Мама, она опять.
– Объясни, недоразвитый, – что ты там недопонял?