С любовью, Луков
Шрифт:
Я не могла не прищуриться.
— Кого?
Иван улыбнулся.
— Пэтти.
— А кто такая Пэтти?
Его улыбка поникла.
— Та девочка из КИЛ, за которую ты вступилась. Ну та, которая похожа на тебя и очень общительная.
— Ааа, — ах вот кто. Я и не подозревала, что мы похожи. — Она мне что-то прислала?
Но зачем?
— Это открытка.
Хм.
— Ей не стоило этого делать.
— Может и нет, но Пэтти разыскала меня за день до нашего отлета, умоляя передать ее тебе. У меня тоже есть кое-что для тебя. Это, конечно, не души всех тех, кто выводил тебя из себя,
Его слова заставили меня закрыть рот. Всего на секунду.
— Я собирался отдать его тебе потом, но, похоже, сейчас самое время.
Поджав губы, я медленно спросила.
— И что же это?
Иван повернулся к своему огромному чемодану на колесиках и сунул руку в большой карман.
— Мне казалось, мы уже прошли тот период, когда ты считала, что я собираюсь случайно тебя убить.
— Не думаю, что это когда-нибудь случится.
Иван засмеялся, стоя ко мне спиной.
— Мой план — убить тебя после мирового чемпионата. Так будет вернее.
— Запишу в свой календарь. Спасибо, что предупредил.
Покачав головой, он вытащил из кармана что-то, завернутое в тонкую бумагу, и еще кое-что в белом конверте.
— Я ожидала увидеть по крайней мере скорпиона, но не думаю, что ты подвергнешь свою жизнь опасности только ради того, чтобы и мне досталось.
— Заткнись, положу открытку сюда. Прочтешь ее позже, — снова пробормотал Иван, поворачиваясь ко мне с улыбкой. — Дай мне свою руку.
Я протянула правую руку, но парень мягко шлепнул по ней. Поэтому пришлось поднять левую. Я наблюдала, как он положил завернутую в бумагу вещь на столешницу и взял меня за запястье своими большими руками. Затем задрал рукав моего костюма, обнажив браслет, который я всегда носила. Утром пришлось затянуть кожаные шнурки потуже, чтобы украшение оставалось под костюмом.
И я не придавала этому особого значения, пока Иван большим пальцем не коснулся тонкой металлической пластины, удерживаемой кожаными шнурками, которые приходилось менять раз в год с тех пор, как мне исполнилось двенадцать, и мне сделали подарок на ярмарке.
Для Жасмин.
От твоей лучшей подруги, Жасмин.
Вот что было выгравировано на ней. Моя мама закатила глаза, когда оплачивала покупку. Я показала ей документальный фильм о фигуристке, которой восхищалась, и которая носила такое же украшение. Девушка была удивительной для своего времени, конкурентоспособной, и плевать хотела на то, что думали о ней другие. Казалось, она считала себя неудачницей, но если честно, девушка ошибалась.
Это всегда было моим напоминанием о том, что нужно верить в себя.
И с тех пор я носила его с гордостью.
Однако мой партнёр потянулся к крепко затянутым шнуркам и начал развязывать узелок своими длинными изящными пальцами. Мне хотелось поинтересоваться, какого черта он делает и почему снимает мой браслет, но... я решила ему довериться. Поэтому молчала, наблюдая, как парень стянул его и положил на стол рядом с завернутым в пергамент предметом.
Окей.
Плавным движением Иван схватил вещь со стола и развернул бумагу, вытащив что-то, что выглядело почти как мой браслет. Кусочек металла с кожаными шнурками. Только их цвет оказался
— Не хочу, чтобы ты нервничала сегодня, — начал мой напарник, удерживая браслет в своей руке и пристально наблюдая на меня.
Я переводила взгляд с него на украшение.
— Я не нервничаю.
Иван хмыкнул.
— Ладно, ты не нервничаешь. Но я хочу, чтобы ты знала: что бы ни случилось сегодня и завтра, это не имеет значения, Пончик.
И его слова заставили меня вскинуть голову, чтобы посмотреть парню в глаза. О чем это он вообще?
— Конечно же имеет.
— Нет, все не так, — настаивал Иван. — Это всего лишь соревнование. Выиграем мы или проиграем, ничего не изменится.
О чем он?
Парень взял меня за руку и потер большим пальцем тыльную сторону моего запястья.
— Я не собираюсь злиться. Не буду переживать. Надеюсь, и ты тоже.
Я внимательно наблюдала за ним, но ничего не отвечала.
Он подвигал челюстью и прикрыл свои потрясающие глаза, когда спросил:
— Ммм?
— Расстроюсь ли я, если мы не победим?
Мне не понравился его кивок в ответ.
Но на мгновение я задумалась над его словами. Буду ли разочарована, если облажаюсь, или если облажается Иван, и все пойдет прахом, а мы окажемся на шестом месте сегодня или завтра? Буду ли я в ярости, как уже бывало в прошлом?
— Нет, — я бы не стала. — Ты ведь тоже займёшь шестое место. Я буду не одна. Если потерпим неудачу, по крайней мере, сделаем это вместе, — прошептала я, и какое-то странное чувство охватило меня изнутри.
Оно было похоже на... Облегчение. Осознание неизбежного. И стало вторым самым прекрасным чувством в моей жизни.
Стоящим сразу после любви к этому идиоту и моей семье.
По-видимому, мой ответ оказался верным, потому что улыбка на лице Ивана засияла ярче, чем в любые другие дни.
— Дай сюда свое запястье, коротышка, — приказал он, продолжая улыбаться той яркой улыбкой, которая, надеюсь, принадлежала мне и только мне. По крайней мере, я желала этого всем сердцем.
Если бы не его собаки, свинья и кролик, он определённо улыбался бы так исключительно мне.
Поэтому я протянула ему свое запястье.
А затем проследила, как Иван связал розовые кожаные шнурки вместе, туго, но не слишком, и оставил браслет на моей руке, в идеальном месте, которое скрывалось рукавом моего костюма. Едва парень закончил завязывать узелок, как я поднесла руку к своему лицу и прочитала тонкую надпись на металле.
Пончику,
От твоего лучшего друга, Ивана.
И за то время, пока я четыре раза перечитывала надпись на металлической пластинке, Иван уже привязал мой браслет к своему запястью.
К сожалению, украшение не помещалось у него под рукавом.
Но затем Иван улыбнулся мне, и я поняла, что ему все равно.
Глава 23
— Обычно я не даю Ивану никаких наставлений перед выступлением, Жасмин, но если тебя нужно подбодрить, просто скажи, — произнесла тренер Ли, пока мы стояли в стороне от катка, наблюдая за одной из пар, которая прокатывала свою короткую программу.