С ней будут проблемы!
Шрифт:
«Ты кто?»
«Чего ты такая нервная? Я твой орх!»
«Мой кто?»
«Не трясись так, спалишь змеехвоста. А может, ты этого и добиваешься? Думаешь, он запеченный будет полезней? Никогда не пробовал жареных змей» – задумчиво рассуждала сущность в моей голове, пока тело изнутри вспыхивало жаром тысячи пожарищ.
– Та-Нья? – обеспокоенный блондин заглянул мне в лицо. – Что с тобой?
Больше всего горела спина. Я ощущала, как плавится кожа, как медленно сгорают мышцы, оголяя кости.
«Вот это ты придумала! Я, пожалуй, еще посплю, от греха подальше. А ты поучись на досуге, невежда. Да, не палкой махай, а про згинки читай», – фыркнул голос и исчез вместе с опаляющим тело пламенем.
– Та-Нья?
– Все хорошо, – улыбнулась я, размышляя о посетившем меня глюке и об ощущениях его сопровождавших.
Згинки, говорит.
– Я в библиотеку, – предупредила Ми-Раша, переступая порог дома и вспоминая, то, как в нем оказалась.
Сначала была боль. Я горела. Все тело, насколько хватал глаз, было объято неумолимым жаром чистого первозданного пламени. Огнем, сбить который или хоть как-то уменьшить не представлялось возможным, потому что это самое пламя выплескивалось из меня самой. Затихало на миг, словно прислушиваясь к разрушениям произведенным своим буйством, и вновь вступало в бой с остатками моего разума, жидкой расплавленной лавой растекаясь по венам. Причиняя боль. Покоряя и подчиняя.
Нос забивал запах паленых волос и горелой кожи, каждая клеточка которой нестерпимо жгла, доводя до исступления. В ушах стоял треск горящих ветвей, легкие обжигал полыхающий жар пожарищ. Но боль перекрывала всё, превратив меня в комок оголенных нервов, что корчился в бесконечной агонии.
Я умирала и воскресала. Теряла сознание, прячась в спасительной темноте, и выныривала из нее вновь. Хватаясь за соломинку, боролась за жизнь и остатки разума. Снова и снова.
В груди, в районе солнечного сплетения вспыхивала, скручиваясь в спираль, новая искра и, набрав силы, охватывала меня с ног до головы, пронзая до кончиков пальцев и до кроваво-алого водоворота перед глазами. Бесконечная череда вспышек и невыносимой боли. И я бы уже, наверное, давно не выдержала и сдалась, но именно эта адская боль, напоминая о том, что еще не все кончено, вынуждала из последних сил цепляться за жизнь.
«Врешь не возьмешь! – скручиваясь на земле в мучительных конвульсиях, мысленно твердила я. – Терпение, мой друг, главное терпение, – голосом Карлсона заклинало подсознание. – Вот, сейчас немного отпустит, и я обязательно покажу всем, где раки зимуют и мать того самого Кузьки»
Очередной приступ боли. Закатила глаза, больно прикусив язык. Стиснула кулаки, оставляя кровавые вмятины на ладонях. Новый источник боли немного отвлек мое внимание от огня.
«Прекрати! Подчинись! Я сильнее тебя!» – нашептывал чей-то голос в моей голове, возвращая меня в заполненное собственным бессилием детство.
«Да что ты говоришь! И не стыдно? Маленьких и слабеньких обижать.… Нашел с кем меряться силой», – не желала сдаваться я и снова выныривала из темной пустоты на поверхность бытия.
И вдруг окружающий мир странно сузился, померк, а когда вновь обрел краски, стал каким-то незнакомым и непривычно фиолетовым.
«Вот и я оценила фразу «мне фиолетово», – мелькнула в голове насмешка, перекрывая накатившее на меня отупение.
Мне, действительно, было все равно. Затекшее тело ничего не чувствовало – ни боли, ни покалывания, только тупое онемение в связанных конечностях.
«Куда меня тащат? И кто?» – задался вопросами пробудившийся разум, распознав за мельтешением разных оттенков фиолетового какое-то движение.
Хотела спросить, но с уст сорвался лишь жалобный хриплый стон.
На меня зашипели, так громко, что я невольно представила себя упавшей в гнездо со змеями. Равнодушно посмотрела на обвивший мою талию зеленый хвост.
– Сслушай, давай, вернемсся и возьмем еще ту другую? – странно растягивая шипящие звуки, пробормотал мужской голос.
– Отберем у дрейдаров? Как ты себе это представляешь? – ответил ему второй не шипящий, пока я пыталась разобраться в том, что это за язык и откуда я его понимаю.
– Та крассивее…, – мечтательно пробормотал первый.
– Можно подумать тебе что-то светит с ее красоты, – на несколько долгих ударов моего сердца воцарилась тишина, а потом второй добавил: – Эта огненная. У нее больше шансов стать гайнэ.
И снова повисла гнетущая тишина, в которой я под своим ухом вдруг распознала обертоны прерывистого дыхания и размеренное биение чего-то сердца. Значит, меня несут на руках, бережно прижимая мою голову к груди, и касаются очень нежно. Хвостом! Этой зеленой чешуйчатой мерзостью! Брр. Терпеть не могу пресмыкающихся!
– Ссс ней будут проблемы! – утвердительно заметил первый.
– Будут! – почти радостно подтвердил второй. – Но не у нас.
«И у вас тоже! Даже не сомневайтесь! Дайте только немного в себя прийти, – мысленно пообещала я, силясь разобраться в своих ощущениях, мыслях, глазах, световосприятии и удивительном вращающемся фиолетовом мире. – Понять бы еще, куда меня занесло и где Варька?»
Немного приоткрыла глаза и едва сдержала испуганный стон.
– Открывай портал. Пора убираться, пока никто не узнал о нашей находке.
– Ты уверен, что вссе ссработает, как задумано?
– Сколько можно сомневаться, Ми-Раш? Или ты хочешь выставить на отбор нашу невесту?
– Нет, что ты, Ти-Мер. Ты же знаешшь, что наша не-йри не пройдет и первой проверки, – и это рокочущее шипение было так близко, что я вдруг осознала, у кого именно нахожусь на руках.
– Не пройдет, – уверенно подтвердил Ти-Мер.
Скосила глаза, сквозь приоткрывшуюся щелочку пытаясь разглядеть говорившего. Но глаза наткнулись на накачанный торс обтянутый тонкой черной тканью и кубики пресса просматривающиеся сквозь нее.
– Думаешь, она ссспециально позвала нассс вчера ночью?
– А ты сомневаешься? – хмыкнул Ти-Мер. – Не-йри не пустышка. Нашла способ, как избежать призыва и тут же им воспользовалась. Не оставив нам выбора. Теперь либо нам удастся выдать эту простолюдку за призванную на роль будущей гайнэ, либо…
– Насс каззнят. Не-йри, наверное, не знала о том, что нам гроззит.
– Тьма, Ми-Раш, – выплюнул слова второй. – Всё Ли-Яра знала. Поэтому и подлила нам в вино чарнэ.
– Ты теперь откажешься быть ее нейром? – затаив дыхание, спросил змеехвостый.