(С)нежная королева для Властелина
Шрифт:
— А если там враг, — раздражённо бросил Адриан, прожигая золотым взглядом вампира, — который не подвластен слову Майи? Ты об этом подумал?
Такое проявление заботы заставило меня чуть не оттаять, но я вовремя напомнила себе, что рано сдаваться. Иначе тёмный начнёт из меня верёвки вить. А ещё я в кое-чём убедилась — в этом замке у меня есть хотя бы один союзник.
— Пока госпожа рядом с господином ей ничего не угрожает. — Уверенно произнес вампир, и в его глазах промелькнула ирония, когда он уточнил: — Не так ли, Ваше Темнейшество? — И пока Адриан не рванул душить, куда большую язву, чем он сам, вампир серьёзно закончил: — Однако у
Раз уж Эшесс так говорит, я решила уточнить у ближайшего эксперта по Ледяным Пустошам:
— Вьюга, это возможно?
Молчаливая сова, которая стала такой после посещения эльфийского дворца, покосилась на меня и устало ответила:
— Я тебе уже говорила: все монстры — порождение твоей магии, а в ней ты полный профан.
Хоть такой ответ отметал слова Эшесса, но интуиция подсказывала, что мне стоит отправиться вместе с Адрианом. Пока я усиленно скрипела шестерёнками, вдруг заметила, что оба мужчины как-то странно на меня смотрят.
— Что? — вопросительно вскинула бровь, переводя взгляд с мужа на вампира и обратно.
— Ты понимаешь свою сову? — спросил Адриан с нескрываемым любопытством.
— Ну да, она же умеет говорить, — пожала плечами, совершенно не понимая такой реакции.
— Вообще-то нет, — удивил меня муж. — Сейчас она щебетала по-птичьи.
— Или мы просто не слышим её, — почтительно уточнил вампир, с куда большим интересом разглядывая именно Вьюгу, на что она угрожающе защёлкала клювом.
— Мне казалось, Вьюгу слышат все, — протянула я и, тут же осенённая идеей, воспользовалась возникшим языковом барьером. — Она что-то вроде наставницы Снежных Королев и сейчас Вьюга согласилась, что моя помощь может тебе понадобиться.
— Врушка, — хмыкнула сова, но не стала выдавать мой обман своим поведеньем. Если бы она отвесила мне затрещину, то сомневаюсь, что Адриан и Эшесс так легко купились на моё лукавство.
Хоть муж явно был недоволен, и моё глупое сердечко хотело верить, что дело именно в заботе и нежелании подвергать меня опасности, но в итоге он процедил:
— У тебя двадцать минут, чтобы переодеться. Не успеешь — уйду без тебя.
Вот же… противный человек! Не удивительно, что такой смог подчинить себе не только Тьму, но и демонов. Однако в его словах был смысл — в моём нынешнем виде куда-то отправляться непрактично. Потому раздосадовано рыкнув, я подняла пышную юбку и, не тратя время на ответ, помчалась из подземелья.
Уже стремительно пробегая коридор, поняла, что трачу драгоценное время и поспешила это исправить — удерживая подол одной рукой, чтобы не споткнуться, начала на ходу избавляться от шпилек. Парочка выскользнула из пальцев и зазвенела по чёрному мрамору пола, но я не стала останавливаться: в ближайшем алькове завозилось что-то с хвостом. Прислуга тут, конечно, своеобразная, но своё дело она знала. Так что я была уверена, что мои потерянные украшения в итоге окажутся на нужном месте, а чуть позже я обязательно поблагодарю тактичный демонический персонал.
Влетев в комнату, принялась срывать с себя корону и оставшиеся украшения, оставляя их на всех подвернувшихся поверхностях. Хорошо хоть платье снималось достаточно просто — Вьюга пару раз дёрнула клювом шнуровку на спине и корсаж «отлип» от моей кожи. Оставив «кекс» из ткани на полу я выскочила из него, после чего метнулась к гардеробной и, выбрав самый простой наряд, облачилась
Когда я не менее спешно возвращалась к подземному залу телепортации, на ногах вместо туфель уже были замшевые сапожки без каблука, а на голове вместо прически трепетали распущенные волосы. Платье же под руку подвернулось одно из моих — облегающее сверху оно золотистым кружевом плавно стекало к коленям, что позволяло свободно двигаться. Хорошо хоть обычно вредная птица всеми своими немалыми силами помогла мне, иначе застёжку на спине я бы в спешке оторвала. Вьюга, так же зацепив клювом уголок тонкой накидки из мягкого белого меха, сбросила её на меня уже в зале, тем самым завершая сборы.
Правда, если бы могла, то я предпочла бы штаны, но благо длина юбки на этом платье едва достигала икр, так что в таком виде можно смело отправляться в любое путешествие.
Адриан непринужденно стоял под обвиняющим взглядом вампира, который, не смотря на свой жуткий вид, начинал нравиться мне всё больше и больше. Кстати, муж к нашей спешной вылазке подошёл совсем безответственно — он был всё так же в начищенных сапогах, чёрных штанах и рубашке, избавившись лишь от парадного камзола разбавляющего её любимый цвет. На локте Адриана покоилось нечто похожее на плащ — пусть к холоду он относился с большим безразличием, чем другие, но в отличие от меня низкие температуры точно доставляли ему дискомфорт.
Глядя на то, как я, запыхавшись, остановилась рядом с ним, он вдруг с толикой вины в голосе произнес:
— В самом деле, ты могла так не спешить. Я бы дождался.
Услышав эти слова, я замерла и громко дыша, уставилась на тёмного как на идиота. Это у него шутки опять такие? Или он просто наглядно мне продемонстрировал Властелина, а я как дура прониклась и повелась? И выходит я могла не нестись сломя голову, да и вообще зря лезла из кожи вон?
Притихшая обида всколыхнулась с новой силой, которая нашла неожиданный для меня выход. Ну, всё — достал!
У каждого есть точка, после которой ты перестаешь отвечать за свои действия. Раньше я полагала, что моё терпение не имеет границ, что я всегда способна если не сдержаться, то хотя бы вовремя шлёпнуться в обморок, чтобы не устроить истерику, но оказывается «правильный» человек способен открыть в тебе самые неправильные стороны. Или может за этот день произошло слишком много всего.
Пусть Адриан считает меня истеричкой, пусть думает обо мне что хочет, но я больше не могла держаться, не могла делать вид, что мне всё по плечу и… я завизжала! От души выдала звук, больно бьющий по барабанным перепонкам. Зажмурив от усердия глаза и сжимая кулаки, я вложила в этот своеобразный крик души всё, что копилось на протяжении последних недель. Как бы было проще будь у меня в груди кусок льда вместо сердца, но теперь там теплилось что-то слишком нежное, слишком живое. И я просто не могла продолжать теперь.
Казалось бы, такая детская, совершенно некрасивая истерика, что в ней может быть хорошего? Но она помогла мне почувствовать себя… освобождённой. Это определённо лучше, чем размахивать кулаками или портить жизнь другим. Как жаль, что я больше не решусь себе такого позволить.
Так что когда воздуха в лёгких стало не хватать, я замолчала, ощутив блаженное опустошение и, рвано задышав, расслабила пальцы, а затем открыла глаза. Первое, что мне довелось увидеть это — Адриан, очень странный и непривычный Адриан. На его лице застыла растерянность, а в глазах плескалось самое натуральное раскаяние.