С/С том 2. Вопрос времени. Как крошится печенье. Кейд
Шрифт:
— Это не ответ.
— Ее зовут Хуана Рока.
— Это я и сам уже узнал. Кто она?
— Я знаю, что она такое, — снова покачал головой Оросео. — В настоящее время она любовница сеньора Барреды. В этом нет никаких сомнений. А вот на вопрос, кто она, ответить уже труднее. Я наводил справки. Перед тем, как повстречать сеньора Барреду, она была танцовщицей в клубе «Сан Диего» в Мехико-Сити. Известно, что она была дружна со многими торреро. Или, точнее будет сказать, что многие торреро были дружны с нею. — Он сморщил нос и улыбнулся Кейду. — Тут есть тонкая разница. Это может означать, что работники плаща и шпаги, хотя и были весьма дружны с ней, но не заходили в своих
— Нет.
— И думаю, мне нет необходимости гадать о намерениях блестящего, талантливого фоторепортера, который проявляет такую очевидную заинтересованность в ней?
Кейд допил кофе.
— Давай повторим. Мексиканский кофе действительно превосходен.
— Да? Ты так думаешь? — просиял Оросео. Он щелкнул пальцами в сторону официанта. Пока им несли новые чашки с кофе, оба молчали.
Потом Кейд спросил:
— А что сеньор Барреда здесь делает? Мне кажется, что быть судовладельцем — дело довольно хлопотное, чтобы так вот прохлаждаться в Акапулько.
— Что ж, это верно, — задумчиво протянул Оросео. — Но не следует делать скоропалительных выводов. На самом деле он здесь не прохлаждается, а восстанавливает здоровье после сердечного приступа. Доктора посоветовали солнечный Акапулько. И вот он здесь. С кораблями неплохо справляются его сыновья.
— Сердечный приступ?
— И очень сильный. Были моменты, когда положение становилось очень серьезным.
Кейд обдумал услышанное. Оросео предупредил его очередной вопрос:
— Тебя поражает, что старик с больным сердцем живет в «Хилтоне» с такой прекрасной, полной жизни женщиной, как Хуана Рока. Над этим ты задумался?
— Да, была такая мыслишка, — признался Кейд, улыбаясь Оросео.
— Все очень просто и не лишено некоторого героизма. Дома сеньор Барреда столкнулся бы с трудностями. В Акапулько же никому нет дела до твоих любовных приключений. А такая женщина, как Хуана, может вдохновить… Так?
— Полагаю, что да.
Внезапно Кейд ощутил опустошенность. Он чувствовал, что просто не имеет морального права отбивать женщину у человека, рискующего ради нее жизнью, даже если сама женщина позаботилась поменять комнату. Он почувствовал уважение к этому пожилому джентльмену. Было бы слишком дурным вкусом испортить такой опасный медовый месяц.
Он пожал плечами.
— Ладно, Господь с ними, с сеньором Барреда и с его любовницей. Идем. Как насчет того, чтобы прокатиться в горы?
Оросео попросил счет.
— Не получится. Мне нужно вернуться в контору, — он поставил на принесенном счете размашистую подпись. — Могу я дать тебе один совет? Обычно я никому не даю советов, но ты мне нравишься. А совет мой таков: в Мексике много женщин, есть выбор, если нужно с приятностью провести время. Но, выбирая, будь осторожен. В Мехико-Сити поговаривают, что Хуана — женщина роковая. Это наша современная Кармен. Из-за нее уже погибли два торреро. Невозможно успешно вести бой с быком, когда голова твоя забита мыслями о женщине. Лучше обратить внимание на кого-нибудь другого. И с этим предложением я прощаюсь с тобой. Будь осторожен. Не завтра и не послезавтра, а сегодня, сейчас. Если будешь благоразумен, избежишь многих неприятностей. Помни, что женская красота часто бывает лишь привлекательной наживкой, под которой таится крепкий и острый крючок. — Он пожал Кейду руку. — Я восхищаюсь твоими работами. Надеюсь, скоро увидимся.
Кейд смотрел, как он быстро идет к своей машине. Теперь он думал, что не задержится
Когда Оросео отъехал, Кейд вышел из ресторана. У джипа он помешкал, гладя на необычайно яркие голубые звезды, усыпавшие черный бархат неба. Воздух был горяч и неподвижен. Слышался шум накатывающихся на берег волн. Вдали можно было увидеть гору. Огни придали ей абрис гигантской игуаны. По склонам горы пролегала автотрасса, и автомобильные фары были похожи на светлячков, вспыхивающих и снова исчезающих, когда автомобиль скрывался за стеной деревьев.
На обратном пути он думал о Барреде. Кейд решил позвонить Сэму Уонду и узнать, что тот хотел ему предложить. Тогда можно было покинуть Акапулько хоть завтра. Занятый новой работой, он и думать забудет о Хуане. Будет совершенно не по-джентльменски, говорил он себе, испортить Барреде такой месяц. Барреда не стал бы рисковать жизнью, если бы не был влюблен по уши.
В отеле Кейд сразу же прошел в свой номер и заказал разговор с Нью-Йорком. В ожидании звонка он опустился на кровать, закурил сигарету и стал любоваться лунной дорожкой на море.
Уонд позвонил минут через двадцать.
— А мне сказали, что ты на неделю слинял! — взревел он голосом, который специально выработал — с целью доказать окружающим, что все еще жив.
— Слушай, у меня барабанная перепонка лопнет. Я передумал. Что там у тебя, Сэм?
— Передумал? — Уонд слегка понизил голос. — А в чем дело? Что, она тебе не дала?
— Кончай дурака валять. Разговор денег стоит. Так что там у тебя?
— Бой быков, — ответил Уонд. — В следующем месяце выходит новое издание. «Посмотрите сами» называется. Высокоморальное, просветительское и поучительное. Но «бабок» у издателей до чертовой бабушки. Они полагают, что смогут прекратить бои быков, если настроят соответственно общественное мнение, а для этого им нужны именно твои снимки. Все очень просто, усекаешь? А предлагают они три тысячи. И двадцать пять процентов, если снимки будут печататься за пределами Штатов. А они, конечно же, будут там печататься. Сам понимаешь, чего издатели хотят: растерзанные лошади, агонизирующий бык, трусливый тореадор и туристы-садисты. Не мне тебя учить. В это воскресенье состоятся крупные бои. Я уже поговорил с Крилом. Он говорит, что быки на этот раз будут хороши. Выступает Диас — он сейчас популярен. Большой герой, большие деньги, все такое. Берешься?
«Сегодня пятница, — думал Кейд, — что ж, годится. Все устраивается наилучшим образом».
— Хорошо, Сэм, я берусь. Пусть Крил займется билетами. Второй ряд снизу. И пусть закупит места по обе стороны около меня. Мне нужно будет жизненное пространство.
— Будет сделано.
— И скажи ему, что я хочу побеседовать с самим Диасом до и после выступления.
— Ас этим сложнее. Диас сейчас на гребне. Он может и закапризничать.
— А это уже проблема Крила. Передай ему, что мне это необходимо.
— Ладно. Зарезервировать тебе комнату в «Эль Президенте»?
Кейд заколебался. Его глаза повернулись к двери между номерами.
— Не надо. Я сам обо всем позабочусь. Мои последние снимки ты получил?
— Только что пришли. Это забой! Вэл, ты действительно велик. Я тебе говорю… Я…
Кейд, который все это слышал уже не раз, мягко опустил трубку на рычаг. Некоторое время он обдумывал новое предложение. Работа ему нравилась. Трудностей предвиделось множество, но он любил преодолевать препятствия. Света будет мало, значит, надо пошире открыть диафрагму, а следовательно, работать с малой выдержкой. Сложности возникнут также с глубиной фона. Но это ему как пчеле бутон.