С/С том 27. Важнее денег. Сбей - и беги
Шрифт:
Благословляя Кэрри, я без сил прислонился к перилам.
— Вы уверены?
— Да, мистер, уверена. Я бы знала, если бы здесь проживал человек с такими приметами. Нет у нас такого человека.
Этот человек убил полицейского.
— Нет у нас такого человека, мистер, — стояла на своем Кэрри.
«Он убил полицейского! — Ужас сковал меня. — Итак, охранник все же умер!»
Я вернулся в комнату и ничком бросился на постель. Меня бросало то в жар, то в холод. Казалось, время остановилось.
Не знаю, сколько я пролежал вот так. Потом в дверь кто-то нерешительно постучал.
— Вы разрешите, мистер Джек?
Кэрри несмело вошла в комнату. Ее полное морщинистое лицо выражало озабоченность.
— Приходил детектив…
— Я в курсе, Кэрри. Присаживайся. — Я махнул в сторону табуретки и сел на постели. — Я у тебя в долгу. Разумеется, я никого не убивал, но все равно ты избавила меня от больших неприятностей.
Поднявшись, я взял с туалетного столика бумажник и вытащил купюру в пять долларов.
— Полицейский мог доставить мне массу хлопот. — Я протянул ей купюру. — Возьми, Кэрри.
Она решительно замахала рукой.
— Не нужно, мистер Джек. Я обманула детектива, потому что мы с вами друзья.
От волнения я едва не плакал.
— Так у вас большие неприятности? — Кэрри с тревогой смотрела на меня.
— Не то слово, Кэрри, но к убийству я не имею ни малейшего отношения. Я не способен убить человека.
— Знаю. Может, вам принести еще кофе?
— Не нужно.
— Не волнуйтесь, мистер Джек. Позже я принесу вам дневную газету.
Кэрри открыла дверь и кивнула в сторону двери номера Рут.
— Ушла?
— Да.
— Скатертью дорога. Вы не волнуйтесь, — вновь повторила она.
Вскоре после пяти Кэрри вновь пришла ко мне в комнату и протянула дневную газету. Бледная и встревоженная, Кэрри с беспокойством смотрела на меня, но не сказала ни слова. Как только за ней закрылась дверь, я торопливо раскрыл газету. Охранник скончался, так и не приходя в сознание. Полицейские продолжают поиски молодого человека со шрамом, и его арест ожидается с часу на час.
Нужно немедленно бежать отсюда, твердил я себе, с трудом удерживаясь от желания сейчас же покинуть эту мышеловку. Но сделать это было равносильно самоубийству.
Примерно в шесть я спустился в холл и позвонил Расти. Услышав его грубый голос, я облегченно вздохнул.
— Расти, у меня неприятности. Ты не мог бы навестить меня, когда стемнеет?
— А кто же останется в баре? — ворчливо произнес он.
Об этом я как-то не подумал.
— Да-а, будет лучше, если я зайду в бар.
— Так говоришь, неприятности?
— Не то слово. Хуже и быть не может.
Расти, видимо, уловил нотки панического страха в моем голосе.
— О’кей, — успокаивающе сказал он. — Ведь я могу оставить за себя Сэма. Так навестить тебя, когда стемнеет?
— Не раньше.
— Договорились.
Я вернулся к себе и принялся ждать. Минуты тянулись, словно часы, и казались мне бесконечными. Наконец солнце село за бухтой, и в портовых барах и плавучих игорных заведениях зажглись огни. Как ни странно, но наступающая ночь несколько поубавила мои страхи.
Вскоре после девяти я заметил, как старенький «олдс-мобиль» Расти вывернул из-за угла. Я спустился в холл и открыл парадную дверь. Мы молча поднялись в мой номер. Закрыв за Расти дверь, я с облегчением вздохнул.
— Рад, что ты пришел.
Расти сел на скрипнувший под его тяжестью табурет. Его одутловатое, до синевы выбритое лицо покрывал пот. Он озабоченно смотрел на меня.
— Так какие конкретно неприятности? — наконец спросил он. — Из-за этой особы?
— Да.
Я подал ему газету и указал на нужную заметку. Расти прочел и вопросительно глянул на меня.
— Но какое отношение к этому имеешь ты?
— Никакого, но вот она… На меня словно затмение какое-то нашло. Нужны были пять тысяч долларов на лечение Рут. Она сообщила мне, что нужную сумму можно найти в кабинете начальника отдела кадров киностудии «Пасифик». Но я не убивал, Расти, поверь мне!
Расти отложил газету, вытащил мятую пачку сигарет и, вытряхнув сигарету на огромную ладонь, закурил.
— Да, влип ты основательно. А я ведь предупреждал тебя, не так ли? Не я ли говорил, что с ней у тебя будут одни неприятности?
— Да уж…
— И что же ты намерен предпринять?
— Нужно уносить ноги из этого города. Уеду домой.
— Наконец-то я слышу слова не мальчика, но мужа. — Расти сунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил засаленный бумажник. — Держи. Как только услышал твой сигнал о бедствии, так сразу основательно почистил кассу бара.
Он протянул пять двадцатидолларовых бумажек.
— Но мне столько не нужно, Расти, — испуганно сказал я.
— Бери, бери.
— Но мне только и нужно, что на билет до родного города!
Расти вложил деньги в мой бумажник и повернулся ко мне.
— Так, тебе лучше не светиться на городском железнодорожном вокзале. Скорее всего, там полно полицейских. Я отвезу тебя в Сан-Франциско, и там ты сядешь на поезд.
— Но вдруг нас остановят и…
— Это уже мои заботы. Поехали.
Расти повернулся и вышел из комнаты. Мне ничего не оставалось, как идти за ним. Подхватив чемодан, я устремился следом. В вестибюле мы встретились с Кэрри.
— Я уезжаю, Кэрри.
Расти вышел на улицу, оставив нас вдвоем. Я протянул старушке две пятидолларовые банкноты.