С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф
Шрифт:
Он покачал головой.
— Боюсь, что нет. Да этого и не следует делать. Лично я бы не стал. Это нереально. Контрвлияние, направленное на объект гипноза, привело бы лишь к серьезному нарушению ее умственной деятельности, а может быть, и к полному ее разрушению. Это очень опасная попытка. Она могла бы оказаться роковой.
Я вынул носовой платок и вытер вспотевшее лицо.
— Итак, единственным решением было бы убедить Доуса отпустить ее?
— Да, или неожиданная смерть гипнотизера. Есть такая книга «Трильби»…
— Я знаю ее. Там Свенгали умирает,
— Совершенно верно, мистер Феллоуз.
— Мне бы очень не хотелось так решать конфликт в моей книге.
Он приподнял свои старые плечи и взглянул на часы.
— Ну что же. Если его нельзя убедить отпустить жертву, тогда пусть он погибнет, ну, скажем, в автомобильной катастрофе или как-нибудь еще. Не сомневаюсь, что у вас хватит на это фантазии, мистер Феллоуз, раз вы сумели создать такую феерическую ситуацию. — Он улыбнулся. — Если это детектив, то героиня могла бы и сама его убить, узнав обо всем.
Глава 7
Итак, доктор Раппак, предположим, что мы еще не закончили нашего разговора, хотя я уже и заплатил вам за визит пятьдесят долларов, распрощался с вами и уехал, преследуемый любопытными и недоверчивыми взглядами наших детей.
Я выбрал уединенное местечко на побережье, где и остановил свою машину. Здесь нас могут подслушать только молчаливые кипарисы и пальмы. Прежде всего благодарю вас за консультацию, доктор. Вы сказали, что берете с пациентов двадцать пять центов за визит. Похвальная умеренность. Тем более, вам нечего жалеть потерянного времени, своими пятьюдесятью долларами я возместил многих из ваших детей. Вы подтвердили то, что во мне вызревало, а теперь окончательно созрело. Есть только одно решение для спасения Вал, и оно совпадает с ее словами:
«ПОКА ОН ЖИВ, Я НИКОГДА НЕ ОСВОБОЖУСЬ ОТ ЕГО ВЛИЯНИЯ».
Теперь я убежден, что она может освободиться от пут Видаля только после его смерти. Если посмотреть на него, то трудно себе представить, что он может скоро умереть собственной смертью.
Он в самом расцвете сил, полон энергии, не курит, не пьет, очень следит за собой и тем не менее только его смерть спасет Вал. Вы сами сказали, доктор:
«ЕСЛИ ЭТО ДЕТЕКТИВ, ТО ГЕРОИНЯ МОГЛА БЫ И САМА УБИТЬ ЕГО, УЗНАВ ОБО ВСЕМ».
Горячий ветер врывался через открытое окно машины, но я похолодел от этой мысли.
Намек очень ценный, доктор, но неверный… скажем, не совсем верный. Ценный потому, что я никогда серьезно не помышлял об убийстве. Чтобы объяснить вам, что ваше допущение о возможности убийства Видаля его собственной женой неверно, я должен признаться вам, что значит для меня Вал. Вал значит для меня больше, чем жизнь. И это не громкая фраза — это действительность, реальность.
Я не прекращал любить Вал все эти шесть лет. Убийство — вещь рискованная, и я не позволю, чтобы она брала его на себя. Я должен ей помочь. Я возьму весь риск на себя.
Но смогу ли я совершить убийство?
Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте повнимательней взглянем еще раз на Видаля, доктор Раппак, Я не верю ни в каких
Ко я, конечно, не пойду в полицию, и вы это прекрасно понимаете. Вы знаете не хуже меня, что полиция не примет всерьез всего этого, увидев в моем поступке лишь проснувшуюся зависть к могущественному и преуспевающему магнату.
Я еще, правда, не ответил на ваш вопрос: способен ли я убить Видаля? Откровенно говоря, сидя здесь в своей машине под пальмами, обдуваемый приятным ветерком, глядя на отдаленные огни Парадиз-Сити, я чувствую, что эта мысль не бросает меня в дрожь. Возможно потому, что это пока всего лишь мысль. Теперь я твердо уверен в том, что убийство Видаля не только единственное решение проблемы, но и правильное. Убив его, мы с Вал наконец разорвали бы цепи, которыми он сковал ее шесть лет тому назад.
Если бы не он, мы могли бы уже много лет быть женатыми и жить счастливо. Я, правда, женат, но что это за брак? Даже Рода это понимает.
Вы думаете, что я буду испытывать угрызения совести всю свою жизнь после убийства Видаля? Не думаю.
И опять я слышу ваш вопрос: способен ли я совершить убийство? И опять я отвечаю — не знаю! Мысленно я могу это сделать, могу составить план убийства такой, чтобы мы с Вал остались вне подозрений, смогу, как мне кажется, жить, не терзаясь сомнениями. Но это голые рассуждения. А если настанет момент действовать?
Теплые капли начавшегося дождя, подгоняемые ветром, проникли в машину через открытое окно. Это вернуло меня к действительности, вырвав из мира раздумий.
Порыв сильного ветра содрогнул величественные стволы пальм, стало закипать море. Тяжелые, темные массы облаков сразу же заволокли луну. Сверкнула молния, разорвавшая небо надвое, и оглушительный удар грома потряс весь этот темный сгустившийся хаос.
Дождь стал стремительно нарастать. Небо разверзлось и плотный занавес дождя небывалой силы мгновенно все поглотил.
Я закрыл окно, включил дворники и завел мотор.
Впереди еще было много времени на обдумывание: Видаля не будет целых шесть дней.
Сквозь непроницаемую пелену дождя я мчался домой.
В течение последующих двух дней дождь лил не переставая. Метеослужба сообщила, что в Вест Индии сформировался мощный поток урагана, приближение и прохождение которого будет сопровождаться ветром огромной силы и непрекращающимися ливнями. Направление движения урагана пока что точно не называлось. Он мог миновать нас, но мы могли оказаться и в зоне его разрушительного действия.