С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф
Шрифт:
— Вал!
Никакого ответа. Я дотронулся до нее рукой. Никакой реакции. Нужно было решаться.
Подняв руку, я два раза щелкнул пальцами. Она отреагировала мгновенно конвульсивным движением. Глаза ее стали оживать, и она посмотрела на меня.
— Все в порядке, дорогая. Это я — Клей!
Немного отпрянув на подушке, она подняла руку и затряслась.
— Вал! Это я — Клей!
— Ты не Клей. Убирайся! Я знаю, кто ты. Ты дьявол. Вон!
В ее глазах застыл ужас. Я отскочил к двери.
— Убирайся! — Голос ее перешел в визг.
Трясущийся
Пройдя коридор, я спустился по лестнице и подошел к машине. Уже сидя в машине и пытаясь овладеть собой, я, наконец, принял решение.
ЕГО НАДО УБИТЬ!
Но вначале нужно приобрести револьвер.
Я остановился на углу Тэрнпайк и Ист-стрит и, поставив машину на стоянку у небольшого отеля, двинулся в северном направлении к кварталу Гарлэм. Весь мой путь меня сопровождали любопытные, настороженные или попросту враждебные взгляды. Не оглядываясь и не обращая на них внимания, я шел, оглядываясь по сторонам в поисках лавки для мелочей.
Наконец на углу Сазэрн Бич я нашел одну. Толкнув скрипящую дверь, я вошел внутрь. Меня сразу же обдало тяжелым запахом, исходившим от потных черных человеческих тел. У длинного прилавка толпилось человек двадцать — тридцать цветных со свертками и узлами, в которых находился их жалкий скарб. Его-то они и пытались сбыть трем разбитным клеркам, шнырявшим между ними и прилавком с безразличным и надменным видом.
Наконец меня заметили, и чья-то черная костлявая рука знаком предложила следовать за ней.
Отойдя от прилавка и направившись вслед за поманившей меня рукой, я очутился в небольшом закутке, где увидел старого негра в черной полотняной робе, накинутой поверх серой фланелевой рубашки. Лицо его расплылось в подобострастной улыбке.
— Что вам угодно, сэр?
— Я хотел бы купить револьвер, — сказал я.
Мне было наплевать, что он обо мне подумает.
— Понятно, сэр.
Он не выразил ни малейшего удивления, ну, как если бы я спросил, например, вазу для цветов или будильник.
— Вам нужен револьвер, а может быть, хотите спортивное ружье, сэр? У нас большой выбор, например, есть «Винчестер» 22-го калибра. Интересует?
— Мне нужен револьвер, я уже сказал.
Я больше ничего не мог добавить к этому, так как совсем не знал систем оружия.
Он улыбнулся, обнажив ряд желтых, напоминавших клавиатуру, зубов.
— Да, да… теперь многие интересуются ручным оружием… очень современно… часто приходится стоять перед необходимостью самозащиты… не так ли, сэр? У меня найдется кое-что для вас. — Черные проницательные глаза ощупывали мое лицо. — Цена немного выше обычной, но зато оружие отличное: полицейский автоматический пистолет, калибр 3,38 — редкий экземпляр.
Я не знал, что ему ответить. Мне нужен был револьвер, чтобы убить Видаля, но об этом я не мог сказать.
— Я вам отдам его за сто тридцать долларов. — Черные глаза испытующе смотрели на меня. — Великолепный экземпляр, сэр.
— Ну что ж, покажите.
Он вышел и вскоре вернулся, положив передо мной револьвер. Холодная дрожь пробежала по моему телу, когда я рассматривал короткий ствол, спусковой крючок и вороненую металлическую рукоятку.
— Вы живете поблизости, сэр? Теперь здесь стало опасно. Лет тридцать назад здесь было спокойно, а теперь люди приходят ко мне в страхе: они боятся, и им нужно защищаться. Но с такой штучкой, — он поднял револьвер и любовно погладил его, — можно спать спокойно.
— Я ничего не понимаю в револьверах. Покажите, пожалуйста, как им пользоваться.
Десятью минутами спустя я вновь окунулся в жару и истер. В кармане брюк притаился купленный пистолет.
Вернувшись в резиденцию Видаля и оставив машину на стоянке, я направился к дому. Тут я увидел, как по ступенькам лестницы спускались доктор Фонтэн и какой-то плотный невысокий мужчина, который, по-видимому, был приглашенным специалистом по нервным заболеваниям. Они увлеченно о чем-то спорили. Фонтэн, наклонившись вперед своим птичьим лицом, полным беспокойства и тревоги, видимо, в чем-то не соглашался с коллегой, так как отрицательно махал рукой. Они сели в машину Фонтэна и уехали.
Неожиданно откуда-то вынырнул Дайер. Увидев меня, он спустился со ступенек и направился в мою сторону.
— Где вы были? — спросил он.
— Ездил по делу, а что случилось?
— Состоялся консилиум. Они считают, что это нервное потрясение. Фонтэн сообщил Видалю, и тот возвращается.
Внезапный шквал дождя и ветра заставил его отступить внутрь помещения. Я последовал за ним.
— Ну и ну! — воскликнул Дайер. — Видимо, урагану не миновать нас. Вы слышали полчаса назад предупреждение по радио?
Все эти разговоры об урагане меня ничуть не трогали.
— Так вы говорите, что это нервное потрясение?
Он пожал плечами.
— Смотрите, как кругом все заволокло. Сообщили, что урагана такой разрушительной силы не было с 1928 года.
Он посмотрел на низко нависшее над нами свинцовое небо, затем, покачав головой, вышел под дождь и побежал по дорожке к служебному корпусу. Я медленно побрел к себе.
Конни разговаривала по телефону, зажав в толстых пальцах надкушенную сосиску. Вскоре она закончила разговор и повесила трубку.
— Я заказала две визы, мистер Бэрдн, для мистера и миссис Мауэр. Я послала за ними Поттера.
— Хорошо, — ответил я. — Что еще было без меня?
— Была одна заявка…
До меня не доходило ни одно ее слово. Итак, он возвращается, но когда? Я щелкнул выключателем коммутатора.
— Это Бэрдн, — сказал я, когда Дайер снял трубку. — Когда возвращается Видаль? Может, надо заказать билеты?
— Он уже в пути. Ожидаем завтра в шесть. Шофера уже предупредили. Для вас, Бэрдн, на этот счет ничего не осталось.