S-t-i-k-s Харон 2.0
Шрифт:
– Плохая привычка. Нам еще Черноту пережить! Ох, и достанется же вам... Зато немного окрепните, перестанете быть этакими хлюпиками.
– Запугал уже, прямо, - но по лицу Улисса не заметно, что он хоть немного напуган.
– А чего ждем-то? Пока все не заразятся, да? Двинули бы еще вчера, а то торчим тут.
– Можно, конечно. Но не хочу кабину броневика пачкать. Вдруг ты в ней превращаться начнешь, а? Оттирай
– Эх... все, молчу, молчу.
– Харон, - вмешалась Дита.
– Ты вот про регенерацию вчера говорил, все хочу спросить... А что у тебя с лицом?
– А, это... Пустяки, через месяц-другой как новый буду. Волосы вон уже отрасли, а то ходил, на Зверя похожий. Измененных в стабах пугали на пару.
– Я поняла. Значит, она не быстрая.
– Нормальная. Не как у зараженных, конечно, но жаловаться не вижу смысла. Вон у Улисса укус за пару-тройку дней затянется. Улисс, может, зашьем?
– Ну... Если умеешь... Было бы здорово. Только Диту внутрь отправим? Не будем нервировать девушку?
– Пусть привыкает. В жизни все может сгодиться, верно, девочка?
– Как скажешь, Харон, - покорная своей судьбе, согласилась Дита.
Достав из какого-то очередного кармана своей примечательной куртки вполне себе современный набор хирургической нити и игл, Харон усадил пациента, успевшего снять порванную джинсу, промыл рану живчиком, и, прежде чем приступить, поинтересовался:
– Могу, конечно, коньяка немного предложить...
– Если немного, не надо. Только душу травмировать.
– Хозяин-барин. В самом деле, что там терпеть-то? Ну, приступим.
И споро, за считанные минуты стянул края ровными, аккуратными скобами, комментируя каждое свое действие побледневшей Дите. Несложная операция тяжелее всех далась, пожалуй, именно ей.
– А теперь внутрь, полчашки. Со временем и шрама не останется.
– Серьезно? А... только шрамы?
– Я понял вопрос. Помолодеешь еще немного. Тут у каждого по-своему. Можешь внешне таким же остаться, на свои сорок-сорок пять, а можешь и лет десять скинуть. От тебя все зависит, - вот к этим словам уже с гораздо большей заинтересованностью прислушивалась и Дита.
– Ну что, позавтракаете и спать? По очереди, конечно.
– А что ждем-то, Харон? Ты ведь так и не ответил пока.
– Ждем? Пожалуй, что ждем, пока город не очистится.
– От зараженных? Так ведь по твоей логике, выжившие нажрутся и только сильнее станут.
– Зараженные не так страшны, как некоторые измененные, а их там сейчас много. Несколько команд грабят город. Ну, тот кусок, который перезагрузился. Расходники всякие - консервы, тряпки.
– А мы как же?
– И нам останется, не переживай, Улисс... Завтра поедем. Так... Оливки... Дита, твоя работа? Манго... Ага, тушенка. Ну, кто что принес, тот и получает, справедливо? Давайте, светает уже, надо за день выспаться.
– Харон, а ведь ты, как с нами связался, ни разу не ел. И живчик свой только Тузику подливаешь, - заметил Улисс.
– Что нам еще не известно?
– Да не накручивай ты себя, диета у меня такая. Лишние килограммы набрал, можешь считать так.
– У тебя лишние?
– изумилась уже Дита.
– Ага. Полтора. Девушкам не нравлюсь такой толстый. Все, ешьте и спать, а я первый немного подежурю.
Весь день и следующая ночь прошли довольно однообразно: разбежавшиеся было остатки перенесенных людей постепенно возвращались к дороге, подтягивались к броневичку. Чтобы в один не прекрасный вид начать похрюкивать, издавая отнюдь не человеческие звуки, тянуться к ближнему своему и... И успокаиваться навечно под ударами остающихся. Нет, вернулись, конечно, не все, но утро следующего, третьего дня возле БТР встречали еще семеро... назовем их пока выжившими, так как Харон не питал полной уверенности в окончании превращения.
Кстати, за это время со стороны перезагрузившегося кластера проехало еще с десяток машин. Некоторые водители с полубезумными глазами проносились мимо, некоторые останавливались на время, но, узнав, что владельцы БТР собираются в город, крутили пальцем у виска и ехали дальше.
– Харон, а тебе их совсем не жалко?
– спросила после очередного микроавтобуса Дита.
– Кого? Дита, тебе пора уяснить одну простую вещь - ежедневно в Стикс прибывает несметное число неудачников. Большинство сразу умирает, - он кивнул за плечо - машину уже дважды перегоняли, трупный запах давал себя знать.
– У меня не настолько большое сердце, чтобы вместить в себя всех, свидетелем смерти которых я был. И тебе пора немного черстветь.