S-T-I-K-S Художник в улье
Шрифт:
Колесо нашло одно из замаскированных стеклянных донышек, сделало "пыш-ш-шь.."
Буханка остановилась. С пол минуты из неё никто не выходил. После, с пассажирского места вылез человек одетый в военную офисную форму, начал произносить матерные слова.
Следом показался водитель, одетый тоже по-военному, но уже в "пиксель", а не в "офис".
Я немного расслабился, уже почти поверил в мистику. Никогда не думал, что обычная машина, приехавшая непонятно откуда, может так напугать. На вид они просто свежаки. Хоть и военные, а оба без оружия, только кожаные папки сбоку болтаются, на ремешках.
– Мать её. Будь она проклята, эта буханка! Задолбала. Машина-говно, спасибо, что поехала. Мало того, что гниёт по минутам, сделана на отстань, я бы жопой лучше сделал, так она ещё и все беды мира на себя притягивает! Вот откуда здесь эта хрень на дороге... взялась? Что за? Полиэтилен?
Я наблюдая, думал, выходить ли нам, или нет.
Они сто процентов наступят на ловушки, каким-то чудом до сих пор этого не произошло, из ботинка никто ничего не вытаскивает. Человечность у меня не совсем атрофировалась, будет плохо, если кто-то пострадает зря, хотя этого могло и не произойти. Новички, надо бы им помочь, если выпала такая возможность.
Мы с Мультиком аккуратно вышли, стараясь не наступить на свои же заготовки. Мультик в любой момент может мгновенно достать пистолет, у меня кислота всегда с собой, так что, сумеем их озадачить, если что выкинут.
– Ох, грёбаный свет, вы кто такие? Не подходите ближе. Говорите, что здесь происходит, где мы, и чем здесь заняты вы? И что это там валяется? Мне это кажется? Это...
Он ошалело пошёл по дороге вперёд.
– Стой!
– неподобающе, опасно громко крикнул я, он чуть не наступил на "сюрпризик", - Здесь столько нехорошего на дороге раскидано, не ходи дальше!
– Ясно-понятно. Вы, мать вашу, суки, террористы! А вы знаете, что за это бывает? Ну-ка подошли!
Он попёр на нас. Но Мультик мгновенно подавил его порыв, достав пистолет. Тот опешил. Мигом подобрался снова, заорал:
– Пневмат свой убери смешной, или я тебе его...
Тут вмешался я, сняв с плеча арбалет, и он как ни странно, вопросов не вызвал.
– Спокойно. Просто выслушайте. Я вам кое что покажу, после, Мультик расскажет вам сказку-быль. Поверите вы или нет, нам похер.
– А почему это, я расскажу?
– возмутился Мульт.
– Потому, что я буду доделывать машину, не собираюсь задерживаться здесь из-за этих. А ты можешь одновременно работать языком и глазами, мне это сложнее.
– Вы чё там трёте? Свои смешные делишки будете доделывать в милиции, отмазываясь от прокурора!
– Если что, гаси его, ругать не буду. А вы, товарищ капитан, и товарищ лейтенант, пойдёмте, покажу вам плод любви Джейкоба и Эдварда. Идём по обочине!
Я подвёл их к трупу лоторейщика, который и заметил Капитан. Мы, когда его завалили, не смогли оттащить его в сторону, тяжёлый.
Они охренели. Лейтенант выразил вслух сомнения:
– Да это грёбанный манекен!
Я потыкал в него ножом в трёх местах, показал разводы на лезвии, предложил потрогать, отрезал мизинец с когтём, протянул лейтенанту:
– Нате, на память, пиво будете открывать. Вон там где этот куст, пройдите двадцать- тридцать метров в лес, лежат ещё манекены, уже слегка испортившиеся, задержались мы здесь. Будете дальше делать громкие звуки, увидите много живых манекенов, настолько много, что удивиться не успеете.
Лейтенант крутил коготь в руках, понюхал его, скривился:
– Как будто сырое мясо вороны, что жила, питаясь дарами помойки.
Капитан молча склонился над лоторейщиком, оттянул, не веря, кожу его щеки, с омерзением вытер пальцы об землю и о штаны, попытался придвинуться к пасти, тут же отшатнул лицо от смрада.
– Нахер, очерстветь, выглядит словно настоящий. Но я вот не могу поверить, просто нафиг не могу. Ладно, хутор с вами, рассказывайте, я послушаю. Край как интересно ваши объяснения выслушать.
От рассказа лица у них вытянулись, после, вновь обрели недоверчиво-насмешливое выражение. Последовали соответствующие комментарии, в том же духе, указывающие на нашу умственную неполноценность и требующие альтернативных объяснений, которых, разумеется, с нашей стороны не последовало, кроме новых доводов "за". Обычная реакция.
Мы вернулись к стоянке их машины. Из окна буханки показалась голова молодого парня в кителе, спросившего:
– А почему мы не едем?
– Ты вообще заткнись там!
– сержант подошёл к буханке, грубо задвинул его голову обратно в окно.
Мне это не понравилось. Себя вспомнил. Мало ли, что он там натворил, руки при себе.
– А что он сделал?
– спросил я.
– БТР сжёг, в наряде! Хотел покушать горячего и развёл огонь, вспыхнула маскировочная сеть. В Дисбат везём.
Я невольно хохотнул, представив эту ситуацию. Мультик так вообще заржал, никого не стесняясь:
– Ай-я-яй! Не стыдно тебе? А как ты подал сожжение БТРа, горячим?
В мозгу непроизвольно всплыли ироничные мысли о том, что пойдёт БТРу больше: покрышки натёртые гуталином, или копоть на бортах? Наболело у меня.
Весь этот тошный показной марафет, призванный удовлетворять непонятно кого - вот что ценится, а не подготовка солдата, он уборщик и клоун, вроде Бенни Хилла.
В то время, как жители, призванные из средней части страны, проходя военную службу, протирают "чиркаши", красят траву, стригут её маникюрными ножницами, хоронят "бычок", занимаются прочим бредом, лишь бы их со смазкой, а не без неё, в это же время, жители, призванные из южных окраин этой же страны, могут хоть танцевать лезгинку, чувствуют себя, словно в подростковом лагере, а командиры, разве что в ладоши им не прихлопывают, задавая ритм. Привыкли, никто не задаёт вопросов, наподобие: "Это какая-такая религия не позволяет вам мыть туалеты и ходить в наряды, как это делают все? И где это написано в священной книге, покажи? В смысле, вы мужчины, поэтому вы делать этого не будете? У вас что, только ваши любимые женщины туалеты моют, так у вас принято?
– примерный набор слов нормального командира, на просьбу о чьей-то исключительности. Вместо этого, дядя со звёздами, достаёт язык, засунутый в тёмное место, чтобы произнести им - "ок", и потакает просителям.