S-T-I-K-S Изолированный стаб

Горшенев Герман

Быстро. Круто. Отработанно. Пригнуть голову заражённого с помощью бронепластин на брюхе, ударить в споровый мешок. Ни одного лишнего движения, школа, выучка, даже можно сказать, натасканный до инстинктов. Батюшка Айболит посмотрел на меня так, что давай потом поговорим, я это тоже всё увидел и имею на этот счёт, как и положено Святой Церкви, своё мнение. Я кивнул. Да, надо сейчас быстро потрошить и перейти в другое место. По факту наши рукопашники среагировать не успели. Неплохого компаньона себе заимела наша Голодная Настенька, если только гарантированно знать, что он за неё,

то она практически в безопасности. А вот с этим, кто тут за кого, у меня всё больше и больше вопросов возникало.

После того как наш собак очень легко расправился с элитником, он вокруг него прыгал, рычал и бумкал. Это он так гавкал, всё-таки глотка у него лужёная, а голосовой аппарат кваза. Как будто по тамтаму пустой кастрюлей стучали. Если не учитывать пары нюансов, то собака собакой. Добыча у него, и он зовёт показать, какой он герой. Хвостом виляет, ко всем подбегает, мордой тыкается и бежит в добычу тыкает: «Вот мол, добытчик я, крупного зверя завалил». Тут, конечно, всё по-собачьи, не спорю, но вот я не верю.

У меня и Сестры Аси под одеждой была надета пуленепробиваемая подложка скафа нео. От случайной пули в упор из ручного пулемёта мы были защищены, но я сам видел, как сквозь кольчугу внешников могучая лапа кваза преспокойно ломала позвонки, дробя кости шеи в куски, и не обязательно пробивать. Я как обычный человек не мог отреагировать на такую опасность, и это был полностью просчёт рукопашников.

Поменяли место, но возвращаться в наполненные сквозняками проходы не стали, а выбрали одно из ответвлений траншеи с небольшим тупиком. Туда вёл узкий проход, метра в полтора шириной. Я ещё на полянке попросил Настю Лёню нарубить деревьев, а сам собрал целую охапку сушняка. Псу тоже досталось не слабого размера бревно, которое он гордо тащил, задрав морду. Мы переместились буквально метров на пятьсот.

Ровный квадрат, вырытый бульдозером, который чёрным силуэтом нависал над нашим местом стоянки, а внизу, вполне себе ничего, жиденькая травка, уже обживающая глину и пыль дна ямы. Настя Лёня разместились у единственного входа, а Тотошка улёгся метрах в пяти дальше, практически полностью перегородив собой проход.

Самый огромный, кого мы встретили в подземельях, это был заражённый из большой кошки, которому голову Настя Лёня оторвали. С такой командой, как наша, мы готовы на равных рвать заражённых направо и налево, главное, не допускать таких оплошностей. Сила нашей группы превосходила потребности в разы, и это ещё без учёта пулек нео.

В этот вечер мы устроились у костра. Горели палки. В Стиксе и сигарета роскошь, а ночёвка у огня — это привилегия только таких отморозков, как наша банда, усиленная бродячими монстрами из квазисобаки и груды легированной стали. Разогревалась тушёнка для нас, и огромный ломоть мяса, выдранный из небольшого заражённого, которого походя придушил Тотошка, запекался на куске арматуры для пса. Небо над головой поднимало настроение.

— Святой Отец, скажите, что вы об этом всём думаете?

— А ты что думаешь?

— А почему вы с Королём Артуром мне на вопрос вопросом отвечать начали?

— Птху на тебя. С тобой и не так начнёшь. Говори

давай.

— Церковь имеет своё мнение, но вначале хочет собрать информацию? Ну ладно, это уже традиция. Я думаю, Тотошка — это ваш рукопашный коллега, но не ваш конкретно и не Насти Лёни, а рукопашный коллега, скорее, Адольфа Штирлица с его двуручными клинками и подлыми кинжалами, сильный, хитрованский, с кучей подвывертов.

— Да, согласен.

— А ещё Святой Отец, вы видели, что произошло?

— Видел. И что? Давай вначале ты.

— Ха! Ну давайте. Тотошка, чтобы добраться до спорового мешка твари, прыгнул и принял удар на бронеплиты брюха. Заражённый открыл за счёт крена головы свой споровый мешок, и он туда ударил. Ну, это же не просто так, этому надо учиться. А вы знаете, что собаку можно натаскать на кусать руку, кусать ногу, кусать шею, но как натаскать собаку использовать вес тела противника, я не знаю. И не слышал об этом даже приблизительно.

— Да, согласен.

— Я вот о чём думаю. Собака, она всегда на инстинктах будет защищать брюхо. Какие бы там защиты ни стояли, это у неё в голове самое уязвимое место. Я всего одно животное знаю, которое даст возможность в пресс пробить, чтобы противник подставился, а в ответ ему связку в голову провести.

— Вот именно об этом я и думаю. Не прост наш Тотошка. И как бы он во много раз больше ни был непрост, чем мы об этом думаем.

— Батюшка Айболит, я сейчас твоими словами отвечу. Да, согласен. Ну что церковники, пошли ребёнка пытать?

— Птьху на тебя. Пошли.

Перебрались поближе к проходу, где расположились Голодная Настенька и её родители, а затем пристали к девочке с расспросами:

— Голодная Настенька, хорошее ты имя ему придумала.

— А я не придумала, это он сам сказал, что он Тотошка, и когда мы шли долго-долго по переходам, он мне всё время сказки рассказывал.

— И какие тебе сказки рассказывал?

— Разные сказки рассказывал. Он очень любит «Волшебник Изумрудного города» рассказывать.

Ха! Я так и думал. Очередная девочковая фантазия из разряда, как она элитных элитников прогоняла. Хотя в принципе нормально. Вон, у нас дети за неимением собак и кошек в городских квартирах придумывают себе воображаемых друзей. Где они у них только не обитают. Их можно найти в шкафах, в носках или ящичках из-под канцелярии. А тут есть настоящий друг, почти два метра в холке и тонн пять веса с бронёй, само собой наделить его свойством поболтать, тем более рассказать знакомую тебе сказку и поиграть вместе. Очень даже неплохая альтернатива домашнему пёсику.

Голодная Настенька и банда исследователей в составе меня и Святого Отца потихонечку переместились ко входу, где нас радостно встретил наш собак, виляющий хвостом и явно подлавливающий момент лизнуть послюнявей.

— Он мне правда рассказывает. Много разных историй. Вот правда! — продолжала говорить девочка.

На меня Тотошка подозрительно покосился. Если сейчас не попробую, то себе этого не прощу.

Хватаю псину за бронированную морду и практически ору в пасть:

— Я знаю! Ты говоришь! Кто тебя научил? Она нам всё рассказала!