S-T-I-K-S. Дети подземелий
Шрифт:
– Дай.
Фая уступила сигарету. Новую зажигать не торопилась. Курить - вредно. Успеет еще.
Затянувшись, Бритни наконец собрала свои мысли в оформленную кучу.
– Я не знаю что делать, Фая. Ты уже жизнь прожила, а мне всего двадцать. Помоги.
Жалости не было. Вместо нее клокотала злоба, грозящая вывернуться раскаленной лавой на маленькую эгоцентричную голову собеседницы. Воистину все беды от женщин.
– Давай сначала. Когда ты стала отказывать ему в близости?
– С полгода назад. Он нагрубил мне, и Рената
– Это которая у меня в кухрабочих бегает?
– Да. Она посоветовала бойкотировать его в постели. Ну у меня на следующую ночь заболела голова.
Эпическая дура. Это ж надо додуматься послушать бредни глупой мечтательницы, которая замужем и дня не была. Да и еще придумать отговорку, просто фантастически не вяжущуюся с реальностью. Для приличия можно было мышцу потянуть. На йоге, например. Гипс тоже не идиот, понял, что борщ скис. И пошел в ресторан. Значит, кого вешаем? Правильно, Ренату.
– Бритни, я искренне не понимаю, как больная голова может помешать раздвинуть ноги.
– Да ты вообще них@я не понимаешь, - блондинка завизжала недорезанной свиньей. Ага, котенок превращается в рысь. Посмотрим-посмотрим.
– Тон сбавь. До меня уже давно дошла суть твоих воплей. Ты, отчего-то решив, что твои обиды самые тяжкие на свете, перестала удовлетворять своего урода. Хотя еще недавно радовалась, что являешься женой олигарха. Поправь меня, если что-то не так. Молчишь? И правильно делаешь. Когда до Гипса доперло, что птичка для него больше не поет, вместо того, чтобы попоить ее сладким нектаром, он просто стал без разбору трахать чужих жен. Верно?
Бритни трясло. Если бы не дымящийся окурок в ее руке, наверняка Фаина схлопотала бы как минимум пощечину. Или клок выдранных с мясом волос. Ничего. Пусть понервничает. А потом подумает.
Женщина поднялась, окинув пристальным взглядом опущенную голову собеседницы. Та так и застыла, уставившись в одну точку.
– По полкам я все разложила, а ты посиди, обмозгуй хорошенько.
– Я просила тебя помочь, - тихим голосом отозвалась Бритни.
– Спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Что надумаешь дельное - приходи, помогу по мере возможности.
С этими словами Фаина удалилась. Сейчас вправлять мозги Бритни бессмысленно. Как там девчонки, накрыли? Пора проведать свою безраздельную вотчину. Зашагала по коридору, остановилась.
Канат, держаший ее в состоянии напряжения, лопнул, срезанный острым лезвием. Тумана больше нет. По крайней мере, здесь. Пуповина, прежде никак не ощущаемая, змеилась по полу уродливым отростком. Вот и все.
Раненых понесли минут через пятнадцать. Фаина, до этого сидевшая в столовой, все-таки надеющаяся увидеть Тумана целым и невредимым, пошла будить Рыбника. У знахарей сегодня аврал. Нужно будет забежать в лазарет, помощь лишней не будет.
Гипс сидел у себя в кабинете, обхватив голову руками. Дверь закрыта на замок. Сейчас ему нужно одиночество. И хорошенько все обдумать.
Потери в масштабах поселка были страшными. Сорок семь человек убитыми, чуть больше - раненными. Как с этим объемом справится пяток знахарей -неизвестно. Благо обезболивающего было вагон и маленькая тележка.
Личная охрана. Пятнадцать человек, прекрасно подготовленных, с развитыми способностями, потеряли свой функционал. В живых остались только двое, и те еще неизвестно, когда на ноги встанут. Гипс беззвучно выругался. Больше всего хотелось уйти из этой реальности в условия помягче. Нельзя.
Он огляделся, встал, скрипя гипертрофированными суставами. Открыл сейф. Достал из небольшого непрозрачного контейнера пять красных кругляшей. Душила жаба, но ситуация обязывает.
Вышел, не забыв закрыть свой кабинет на замок.
В лазарете царила специфическая атмосфера. Женщины поселка сидели рядом с близкими, сочувственно ахая и пытаясь утешать. Раненные были немногословны. Кто-то, к кому никто не подошел, полусидели - полулежали на койках, стиснув зубы, ожидая, когда до них дойдет очередь, чтобы получить обезболивающее. Знахари кружили, в основном, над тяжелыми больными.
Фая, переступив порог медблока, сначала засомневалась, туда ли она попала. Огромный зал, с забрызганным кровью полом, и заставленный койками, больницу не напоминал совершенно. Базар. Гомон десятков голосов мешал сосредоточиться.
Фаина отыскала глазами Рыбника. Определив направление, женщина двинулась к приятелю.
– Выгони их отсюда.
– Не я здесь главный.
– Минуточку внимания, - Фая повысила голос настолько, что гул голосов находяшихся в лазарете людей слился незначительным фоновым шумом.
– новостями обменяетесь позже. Всех посторонних прошу покинуть помещение.
– Сволочь.
– Коза.
– Тварь.
Бабы, оторванные от своих мужей в выражениях не стеснялись. Но просьбу выполнили. Через минуту в помещении остались лишь знахари и Фаина. Тунгус, закончив с тяжелораненым подошел, утирая пот со лба.
– Спасибо. Их трескотня мешала мне сосредоточиться.
– Мог бы сделать это и раньше. Помощь нужна?
– Ты же не знахарь.
– Чтобы вколоть обезболивающее много ума не надо.
– Тогда добро пожаловать. Там, - Тунгус махнул рукой в сторону шкафа с медикаментами. Найдешь все, что надо. В маркировке разбираешься?
– Да. И в дозировку тоже могу высчитать.
– Вот и отлично, - знахарь повернулся к очередному пациенту.
– Что у тебя, Валет?
Фаина летала доброй феей. Сначала обезболивая, с этим делом она управилась в течении получас. Потом - зашивая раны легкой степени сложности. Всю работу, которая требовала более менее квалифицированной помощи, она оставляла профессионалам.
Пришлось позвать еще около десятка добровольцев - вытаскивать пули и осколки одному человеку сложно, без ассистентов здесь как без рук.