S-T-I-K-S. Дикарь. Книга 4. Дикая охота
Шрифт:
Как только группа муров вошла в здание водонапорной башни, нимфа дала стронгам указание готовиться к отходу, а сама проверила состояние работника атомной станции. Судя по виду лысеющего интеллигента, свежаку крепко досталось – мало того что приложило откатом, так ещё и группа сопровождения угодила под радиоактивный дождик. Несмотря на то что инженер был обряжен в радиационный костюм весёленького ярко-жёлтого цвета, делавший его похожим на забавного неуклюжего телепузика, свою дозу микрозивертов он получил. По посеревшему лицу свежака градом катился пот – муры двигались быстро и загнали явно не привыкшего к таким физическим нагрузкам мужика, как скаковую лошадь. Едва они вошли под своды водонапорки, тот рухнул на пол и распластался на бетоне, словно яркая птица. Девушка приблизилась к нему и знаком приказала отстегнуть
Глава 3
– «Это пойдёт вашему стабу на пользу, клянусь!» Да эта курва белобрысая нашими руками прибрала к себе в карман белый жемчуг! И мы теперь должны закрыть на это глаза, а, босс?!
Смуглый поджарый человек, в жилах которого текла значительная доля восточной крови, не скрывал своего негодования, яростно сверкая чёрными глазами и потрясая крепко сжатыми кулаками перед носом у лидера Флюгера.
– Жгут, следи за своим языком! Ты сейчас говоришь о моём хорошем друге! Мы с Авророй топтали кластеры, когда тебя ещё даже в проекте Улья не было!
Лицо Грека налилось тёмными красками от едва сдерживаемого гнева. Он с хрустом сжал кулаки и сверлил тяжёлым взглядом начальника службы безопасности и разведки Флюгера, словно вознамерился прожечь в нём дыру. Палаш вздохнул – у этой парочки уже давно не клеились отношения. Формально Грек находился в подчинении у Жгута, но фактически он прожил в Стиксе, да и во Флюгере, значительно дольше и имел гораздо больше авторитета в глазах большинства опытных бойцов стаба. Откровенно говоря, именно Греку полагалось стать правой рукой Палаша и отвечать за те функции, что сейчас исполнял Жгут. Но у начальника караульной службы напрочь отсутствовали амбиции и карьеризм. Он и свой текущий пост занял лишь из-за значительной разницы в оплате по сравнению с заработком рядового охранника, и своевременного втыка своей благоверной. Причём, как весьма резонно считал Палаш, весомое слово Дины в этом его решении наверняка сыграло ключевую роль. Жгута, очевидно, это положение вещей всегда бесило, и он время от времени срывал на Греке своё раздражение, причём зачастую без особого повода. Тот, в силу своего довольно флегматичного характера, эти шпильки дипломатично игнорировал. До сегодняшнего дня, по крайней мере. Но сегодня Жгут перешёл ту черту, за которую заступать не стоило. И Палаш, который обычно старался не влезать в их взаимоотношения, дабы не нарушить хрупкий баланс и не лишиться одного из этой парочки, понял, что пришла пора поставить своего подручного на место. К тому же тот в последнее время и вправду стал многовато себе позволять.
– То, что мы прохлопали ушами наличие на наших территориях скреббера, это твоя прямая недоработка! – Тон лидера Флюгера был таков, что им вполне можно было замораживать воду. – И что-то таких недоработок в последнее время у тебя появилось многовато. Что скажешь на это?!
Жгута, который ещё мгновение назад буквально кипел от раздражения, словно окатили ледяной водой. Он резко вспомнил, кто тут начальник, и проглотил уже готовую сорваться с губ следующую гневную фразу. Палаш уже не в первый раз напоминал ему его промах, связанный с полным незнанием о деятельности килдингов на кластерах Флюгера, и это именно та реальная причина, из-за которой Жгут заимел зуб на нимфу. Ну а скреббер был, скорее, просто поводом, чтобы высказать собственное негодование.
Не дожидаясь ответа, лидер стаба кивнул лысеющей головой на дверь.
– Сходи проветрись пока, горячий парень! Потом с тобой поговорим.
Осознав, что его только что вышвырнули с совещания, словно нашкодившего кота, начальник службы безопасности скрипнул зубами, развернулся на каблуках и, гремя обувью по металлу, покинул капитанский мостик контейнеровоза.
Посмотрев в спину своему протеже, Палаш вздохнул. У Жгута было достаточно достоинств, но вот болезненное самолюбие к ним точно не относилось. Он не переносил, когда его тыкали носом в собственные промахи. Но только так Палаш мог быть уверен, что подобная ситуация не повторится вновь.
– Заносит его опять!
Собеседник лишь неопределённо пожал плечами. Лицо Грека практически сразу после этой перепалки вновь приобрело меланхоличное выражение, словно это его и не касалось вовсе. Он, в принципе, довольно редко терял самообладание. И если бы Жгут не прошёлся по нимфе, не утратил бы спокойствия и сейчас. И за эту вот непробиваемость Палаш его очень ценил.
Палаш налил себе воды и сделал несколько глотков. Несмотря ни на что, в словах начальника службы безопасности и впрямь было зерно истины. Нимфа, взяв взаймы у Флюгера «Грады», прибрала к рукам скреббера. Конечно, тот факт, что Палаш и его люди проморгали наличие хозяина Улья на своих территориях, это не её проблемы, но поступок всё равно не слишком красивый. С другой стороны, будь Палаш на её месте, он тоже вряд ли бы добровольно уступил такую добычу другим. А зная характер Стервы с Востока, можно было предполагать, что той такая мысль даже не пришла в голову. В любом случае махать кулаками после драки уже не имело никакого смысла. Белый жемчуг уплыл из рук Палаша, даже не успев там побывать. Да и обострять отношения с Греком, выражая своё недовольство по этому поводу, было бы весьма недальновидно.
К тому же стаб получил рад-жемчужину и закрыл давний долг перед группой Ржавого. Лидер Флюгера о нём не забыл, и теперь, когда нимфа вернулась с того света, выполнить свои обязательства считал своим долгом. Кроме того, тело скреббера само по себе имело немалую ценность. Буквально через несколько дней после убийства Хозяина к нему на порог прибыл посланник Института с запросом на покупку останков скреббера. И оплату за это институтские умники предложили довольно серьёзную. И как только умудрились разнюхать обо всём так быстро?! Собственно, от него Палаш и узнал, что нимфа арендовала его «Грады» вовсе не для того, чтобы наказать муров, атомитов или полосатых. И только выдержка и самообладание не дали ему опростоволоситься и продемонстрировать изумление от новости об убийстве скреббера прямо у него под носом.
Так что Флюгер в любом случае получил свою долю профита с этой истории. С паршивой овцы, как известно, хоть шерсти клок, а стаб получил целую кудель пряжи.
– Что тебе удалось выяснить насчёт вырезанных мелких стабов?
Несмотря на то что формально Грек отвечал лишь за систему охраны стаба, он зачастую выполнял разные тактичные поручения своего начальника. А всё потому, что имел множество связей среди рейдеров, трейсеров и стронгов. Чем Палаш и не гнушался пользоваться.
– Да эти поселения даже стабами называть стыдно. Так, места концентрации всякого сброда и мутной братии. Там никакого контроля, так что контингент подбирается соответствующий. Муры и их прихвостни, отщепенцы разные, всякие отбросы из чёрных списков ментатов и тому подобная шушера.
– Тем не менее это уже третий случай за месяц! А это уже серьёзный повод для раздумий! Что вообще удалось выяснить?
Начальник караульной службы пожал плечами.
– К тому моменту, когда туда пришли посланные мной группы, над телами хорошенько поработали заражённые. Их туда словно мёдом приманили, со всей округи сбежались. Одно могу сказать точно – напали на них внезапно и вырезали в мгновение ока. Там даже стрельбы практически не было, просто не успели дать никакого отпора. И убивали их, похоже, холодным оружием. А может, у нападавших была какая-то странная способность – тела словно на части разрубило и разорвало. Настоящее месиво, хрен что разберёшь, все трупы вперемешку.
Палаш потёр переносицу двумя пальцами. На него свалилась очередная головная боль.
– И что, никаких выживших?
– Ни одного. Тех, кто пытался улизнуть, догнали и прикончили всех до единого – в кустах остались лежать обгрызенные скелеты.
– Великолепно! Значит, у нас ровно ноль информации о том, кто и за что их приговорил?
Грек, не стесняясь признать собственную неудачу, вновь лишь неопределённо пожал плечами.
– Выходит, что так.
– Твою мать!
Палаш впервые за долгое время позволил себе продемонстрировать подчинённым собственное раздражение. Но быстро взял себя в руки и перевёл разговор в иное русло.