S-T-I-K-S. Леший
Шрифт:
– Хорошо.
– Ну, вы идете? – пиная трупы мертвяков, несдержанно прокричал Рыжий.
***
Живой мост из пресованного годами сухога камыша опасно хлюпал и булькал под ногами. Повсюду равномерно квакали лягушки. Леший вел пришлых, словно Сусанин поляков, извилистым путем. Болотная мошкара, от которой постоянно приходилось отмахиваться, неприятно кусала лица.
– Сколько еще осталось? – не выдержал Батя.
– Метров триста, – спокойно ответил Леший.
– Отсоси у тракториста! Ха-ха-ха! – шуткой подхватил
– Заткнись! – Пальцы мужичка нервно вздрогнули. Ему сильно захотелось обнажить шашку и с разворота лишить студента головы. – Еще раз пискнешь, я тебя накажу.
– Ага, – скривился приколист. – Ну конечно….
Остальной путь они прошли молча. Только когда впереди показалась торфяная пустошь, покрытая белесой соляной коркой, Леший обрадовал всех.
– Добрались! Поднимемся на бугор, там будут уже видны крыши домов.
– Магазин есть хоть у вас там? – с усмешкой произнес Рыжий.
– Есть.
– Хоть брюхо набьем.
– Батя!
– Что?
Леший подумал о родителях, которые сегодня собирались в гости к брату. Он надеялся, что их нет дома.
– Да, та-а-ак…. Подумал, ты говорил про мертвяков. Вы всех перебили?
– Вроде всех. – Батя задумался на секунду. – Они же, словно псы, срываются на свеженькую плоть. Сильный пожирает слабого. У них свой естественный отбор. За короткое время пустыш может стать жрачем или топтуном, если повезет. Вот такие дела…
– А кто такой пустыш?
– Свежий, зараженный. При попадании сюда не всем везет, как нам. – Батя вновь погрустнел. – Вообще сколько в твоем поселке домов?
– А зачем тебе?
– Хочу прикинуть, хватит ли мне патронов, – интригующе поднял брови. – Сразу предупреждаю: увидел мертвяка – без раздумий стреляй ему в голову. На, держи, – Батя вручил крестнику ТТ. – Надеюсь, стрелять умеешь?
– В армии служил.
– Это уже хорошо.
– Ну, вы че медлите? Давай! Давай быстрее. Ништяки ждут нас! – Рыжий побежал вниз по грунтовой дороге. Как только он скрылся из виду, раздалась автоматная очередь.
Батя и Леший сразу бросились вперед. На Рыжего с двух сторон напали мертвяки. По медлительным, напряженным и нескоординированным движениям было понятно, что это свежая гниль. Один от полученных ран постоянно заваливался на правое колено, но без чувства страха все равно продолжал ковылять. Второй, получив свинца в грудь и в голову, упал на колени. Изо рта вместе с черной кровью вырвался низкий гортанный стон. После чего он рухнул на живот и больше не поднялся.
– Береги патроны, Рыжий! – выкрикнул Батя. На ходу он оголил шашку и занес для удара.
Леший прицелился и на выдохе нажал на спусковой крючок. Пуля влетела точно в глаз зомбаку. Дернувшись назад, мертвяк еще сильнее озверел. Оскалившись, начал беспорядочно размахивать руками, словно царапая невидимого врага. Рыжий стрелял одиночными, чем сильно разозлил
– Блядь! В следующий раз с Гусем пойдешь. Нахуя ты тратишь патроны на пустышек? Ладно он, ему тренироваться надо. А ты? Балбес. Аааах! –
Словно выпив озверина, без всякой опаски мужичок линчевал мертвяка. Сначала подрезал ему ноги, затем руки и на последок со всей силой махнул шашкой. Голова мертвяка тут же слетела с плеч. Изрешеченное тело пошатнулось на культях и рухнуло на живот. Рыжему понравилось соло Бати. Он даже похлопал ему.
Леший почесав макушку, насторожился. Он узнал ребят, которые стали зомби. Валера и Серега, алкаши по жизни. Им всегда было на все фиолетово. Да и в человеческом обличии у них такая же походка была. Так же шаляй-валяй. Ничего не изменилось, кроме цвета кожи, она стала темно-синей. Друг у них был, собутыльник Пашка-ходуля, тот вообще как на протезах дробил. В прошлую зиму на остановке замерз. Там у него пост был. Каждое утро мелочь стрелял. У таких, как они, на завтрак, обед и ужин только сухаревский самогон. Но все же не заслужили они такой смерти. По-человечески Лешему стало их жалко.
– Эх… – тяжко вздохнул он.
– Запомни! – Выставив вперед шашку и жестикулируя ее, словно дирижер, Батя обратился к задумавшемуся свежаку: – Вокруг все твое оружие. День за днем ты ищешь прорехи в их броне. Ты учишься, становишься сильнее. В Улье по-другому никак.
Рыжий закатил глаза, посчитав слова полковника очередным выпендрежом.
– Да! Батя, ты крутой стратег. Воин, блядь. А все остальные так себе. Мошкара. Я вот, например, у тебя студент-недоучка. Но я, сука, никогда не дрейфил. Лесник кто у тебя?
– Ты че борзеешь? Давно люлей не получал? Нормальные пацаны мне уже сказали, что Гусь тебя специально ко мне приставил, чтобы уши греть. Не нравиться ему моя прямота.
– Чего? – потупился юноша. Опустил руки. – Вообще я сам по себе, – поднял подбородок и отрицательно покачал головой. – Мне никакой Гусь не указ. А ты тем более. Наговариваешь на меня всякую хрень. Никто не виноват, что твоя дочка стала мертвячкой. Никто.
В воздухе повисла неловкая тишина. Казалось, стоит только чиркнуть спичкой, и вспыхнет пожар гнева. Но, к счастью, оба остыли. Полковник как ни в чем не бывало пошагал к домам. Рыжий, косо посмотрев на лесника, кивком указал ему идти вперед.
– Иди! Че встал? Или тебе нужно особое приглашение?
Сверля взглядом напыщенного фазана, Леший убрал пистолет за спину. Сейчас так хотелось пробить «двоечку» этому мудаку за его дешевый пафос. В свое время на секции бокса таких, как Рыжий, он учил на ринге. Но первое правило спортсмена не позволяло ему ударить. Боец должен уметь контролировать свои эмоции. Пройдя мимо Рыжего, Леший прибавил шаг. Догнав полковника, указал на крышу своего дома.
– Давай проверим. Чую неладное… – поджал губы.