S-T-I-K-S. Шпилька
Шрифт:
– Кто такой Жнец? – немного осмелев после ухода Танка, поинтересовалась Анна.
Жив удивлённо отпрянул, а потом рассмеялся.
– Совсем забыл, что ты свежая ещё. Жнец, он… ну, скоро сама увидишь, его в двух словах не описать.
– А что значит «свежая»?
Паренёк немного помолчал.
– Это тоже вот так запросто не объяснить.
– Ну пожалуйста, – включила всё своё обаяние Анна.
– Ладно, – махнул рукой Жив. – Только все уточнения – потом. Хорошо?
Анна старательно закивала.
– Свежими мы зовём тех, кто попал в кисляк при перезагрузке кластера и умудрился не стать мертвяком. Ну то есть у тебя обнаружился иммунитет к той дряни, которая в тумане была.
– А все остальные умерли?
– Не совсем, – уклончиво ответил Жив. – Они заразились. Ну, типа вирусом или грибком. И стали зомби. Мутантами. Да ты видела одного такого, я его днём снял, когда ты на дорогу вышла.
Анна ахнула.
– Да какой он зомби? Обычный человек.
– Только с виду, – покачал головой Жив. – Просто он пока медляк. Пустыш. В смысле, тупой совсем. Муры ночью пальбу ближе к центру устроили, а у мертвяков слух хороший, они все туда и сбежались. Иначе у тебя под окнами такое бы творилось, что мы с Танком и не сунулись бы. А этот пустыш, видимо, всё веселье пропустил, вот и слонялся по дороге. У них поначалу силёнок совсем мало, а жратвы, кроме тебя, не нашлось.
Анна схватилась за голову.
– Но тогда они не зомби и не мертвяки, а заражённые. Может, лекарство какое есть…
– Есть, – кивнул Жив. – Только им оно уже не поможет. А таким, как мы – самое то. Ты, кстати, как себя чувствуешь?
– Голова болит, – обмякнув, пожаловалась Анна. – Тошнит. И пить хочется. У меня дома только газировка была, три бутылки выпила, одну с собой взяла. А ощущение такое, что уже неделю ни капли жидкости в рот не брала. Это с похмелья, наверное, корпоратив вчера был…
– Ясно. На вот, глотни. Только немного, – Жив вытащил из кармана штанов крохотную фляжку, протянул Анне.
– Что это?
– То самое лекарство.
Анна открутила пробку, принюхалась и едва успела зажать нос.
– Дрянь какая!
– Нам эту дрянь теперь всю жизнь употреблять, – нравоучительно заметил Жив. – Это Танка живчик, он любит покрепче.
– А кто-то любит поговорить вместо того, чтоб по сторонам смотреть.
Жив втянул голову в плечи, Анна ойкнула.
– Что, прозевали? – недовольно поинтересовался Танк. – А если б бегун был? Или рубер?
– Танк, я тут живчик твой Анне дал, она кисляка надышалась, да ещё с похмелья…
– Ну раз дал, так пусть пьёт, – грубо ответил Танк.
– Спасибо, но я воздержусь, – Анна завинтила крышку, протянула флягу Живу.
– Пей! – неожиданно навис над ней Танк. – Или хочешь мертвяком стать?
– Н-не хочу, – замотала головой Анна.
– Ну так и не тяни. Время дорого.
Что-то в тоне его голоса заставило Анну послушаться. Нет, в то, что она превратится в мертвяка или зомби, она не верила – ведь не превратилась же до сих пор. Но, похоже, Танк был чем-то сильно недоволен, и злить его сейчас не стоило от слова «совсем».
Ладно, лишь бы не наркота какая. В бога Анна не верила, но всё же помолилась и задержала дыхание перед тем, как поднести фляжку ко рту, сделала крохотный глоток.
Горло обожгло, желудок чертыхнулся. Анна зажала рот и затряслась в беззвучном кашле.
– Пока достаточно. А там, если повезёт выжить, свой живчик научишься делать, – Танк забрал фляжку, завинтил и отдал Живу. – Ну что, Анна, как теперь себя чувствуешь?
Анна помотала головой, показывая, что прямо сейчас не может ответить, и вдруг поняла, что боль исчезла.
– Вот и хорошо, одной проблемой меньше, – подытожил Танк. – Нас это, правда, уже не спасёт.
– Что случилось? – всполошился Жив.
– То, что и предполагалось, – мрачно ответил Танк. – Нет больше Жнеца. И команды нет, одни трупы и ни одного грузовика. И я даже не знаю, что лучше, остаться тут и помереть от зубов честных мертвяков или идти сквозь Пекло пешком с двумя стволами и наполовину пустыми магазинами.
Глава 3. К слову о туфлях и собачьей верности
– Вот это – запад, – привычная Анне шариковая ручка прочертила с левой стороны тетрадного листа вертикальную полосу. – Здесь – Пекло, – рядом с полосой появился неровный овал. – То есть место, где появляются всякие мегаполисы. А вот тут, на самом краю – твоя Москва.
От объяснений Жива о том, как устроен Улей, у Анны волосы вставали дыбом. Хотелось то плакать, то смеяться. Вчера она ни за что бы не поверила в этот бред. Но сегодня, своими глазами увидев восход там, где раньше был запад, посмотрев на оборванную сразу за МКАДом ленту Можайки и воткнутый в неё обрубок совсем другой дороги, на отсутствие привычных торговых центров…
Правильно ей вчера ничего не объяснили. Вытащили из столицы – и на том спасибо, могли ведь и бросить, уйти вместе со всеми. И тогда Анну ждала нерадостная и очень короткая жизнь.
Танк и Жив были рейдерами – одними из многих, кого собрал под своим началом Жнец. Группа была сильная – сплошь бывшие военные, – и сработанная. К тому же – хорошо экипированная. Работали они по зоне, в которую мало кто решался заходить. Вглубь, разумеется, не лезли, а вот окраины щипали, как следует. Главное – всё сделать быстро, пока пустыши не развились в кого посильнее. Охотой на заражённых они не занимались, а вот оружие, патроны, снаряжение вытаскивали из только что перезагрузившихся кластеров в таких количествах, что овчинка явно стоила выделки.
В этот раз что-то пошло не так. Вернее, не так пошло вообще всё.
Жнец, уже третий год подряд грабивший мегаполисы на границе Пекла, стал слишком беспечен. Он искренне считал, что никто другой в Пекло не сунется, и опасность тут может исходить только от заражённых.
Теперь Жнеца не стало, как и его группы. В живых остались только Танк и Жив – и то исключительно потому, что по несвойственной местным доброте решили спасти Анну.
– Красивая ты, – буркнул Танк в ответ на прямой вопрос. – Мало у нас тут баб, слабые они, не выживают. А красивых так вообще днём с огнём не найти.