S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
Глаз был заботливо усажен Мутным на диванчик, рядом с Квопой.
Мося, не найдя себе места, сел без приглашения на крутящийся стул Кучера. Мельком глянул на экран. Почка, сентябрь, литры, селезёнка, кровь, требуется, поставлено. Бандит развернулся на стуле в сторону администратора:
– Так что, норму сделаем за сентябрь?
– Как? Две недели будет простоя. Должны будем, в октябре отдадим. Я поговорю с ними. Когда Слон сгинул, они пошли навстречу.
Кучер положил руку на плечо Мосе:
– А у меня вопрос к Глазу, чтоб, так сказать, исключить все вопросы в дальнейшем.
Глаз с усилием вышел из состояния дремоты и посмотрел на Кучера.
Тот спросил:
– Правду ли говорит Мося о том, что было в крайнем
Мося опешил, даже дёрнулся слегка от неожиданности.
– Не используй свой дар, - осекла его Квопа, - я всё увижу.
Она вертела в руках блестящий никелем, неизвестно откуда взявшийся пистолет "Десерт игл".
Столкнувшись взглядом с Глазом, Мося почувствовал себя бандерлогом под взглядом удава Каа. Вся жизнь пронеслась за секунду. Вот и конец: "Кучер, падла, решил своими разговорами моё внимание притупить, типа я ему ещё нужен".
Повисшее напряжение разрядилось через несколько бесконечных секунд.
– Он говорил правду.
Глаз не отвёл свой, совсем не пьяный, взор.
Мося, затравленным зверем, быстро обвёл взглядом всех присутствующих:
– Ну, что? Убедились?
Мося закашлялся в кулак. Затем достал плоскую фляжку из внутреннего кармана и сделал пару глотков живчика на коньяке.
Квопа засмеялась. Кучер повёз за спинку стула Мосю прямо на выход.
– Реабилитируешься, когда в октябре долг за сентябрь наш Муравейник покроет. А пока ты не бригадир и не бугор. Свободен!
– Покедово!
Глаз встал. Встала и Квопа.
– Пойдём, мальчик, я тебя полечу.
– Пошли.
Противно заскрипел под плюхнувшимся на него Кучером стул. В жёлтом прямоугольнике фургона было видно, как администратор вновь взялся за работу.
Мося шёл и не понимал, какой резон для Глаза был врать. Этот свежак, конечно, не отдупляется совсем. И бухой к тому же был. Может, в кореша хочет набиться. И вообще, какой-то он странный: то "буханку" из боя выводит прямо на псиона; то горло режет, да ещё с той ловкостью, какой нет здесь даже у Квопы. А она тут с самого начала органы вырезает из "скотины". И вообще, как- то он быстро вливается в "коллектив". Талантливый парень, далеко пойдёт. Надо с ним быть на одной стороне. Только ведь Мося у него сейчас, считай, что в кармане. Вот какая штука нехорошая получается...
И на ферму хода нет.
– Вот козёл!
Мысли лились нескончаемым потоком: «А надо. Надо бы как- то разрядиться, нервы на место поставить. И эта из головы всё не идёт, тянет к ней. Таак, Квопа с Глазом свалили, долго их не будет. Медблок, значит, без присмотра остался. А ведь завтра с утра уезжать, и не на десять дней, а больше. Да! Это шанс. Призрачный, но его надо проверить. Ведь есть жемчужина Малыша. Её надо слить. И вот это случай, может очухаться, реально! Главное айс фриз снять, сделать своё дело. Чтобы она была его, Моси. А уж потом хоть потоп. Что будет, и думать не хочется. Сюда он уже со своей группой приедет, с ним по другому надо будет говорить, с уважением, и братва за Стекловату зауважает. Ведь по его выйдет, потому, что он - Мося, круче всех».
А вот и медблок. Запертая дверь не помеха. Бандит встал на дверную ручку и отжал ножом штапики на наддверном, кустарном окошке. Аккуратно вытащил стекло. Поднял шпингалет и распахнул обе створки. Штапики с торчащими гвоздиками и стекло пока положил на почти плоскую крышу-навес над дверью. Сам влез в помещение. Тусклый свет проходил через большое матовое окно операционной. Тишина, только слегка скрипели половицы под вытертым линолеумом. Тело на кушетке можно было определить лишь по освещённым выпуклостям. Вскоре глаза привыкли, и Мося смог видеть всё остекленевшее тело. Фантазии уже начали рисовать различные картины услаждения терзающей душу похоти. Дрожащими руками мур извлёк красную жемчужину и вложил её в слегка распахнутый рот своего объекта вожделения. Пошли томительные минуты ожидания. Жемчуг должен раствориться в любом случае, таковы законы Стикса. И что-то должно измениться. Мося молил всех богов, чтобы это что-то было разморозкой, а не новым свойством или квазированием. И да ладно, пусть она потом станет квазом, или нимфой, всё равно. Главное, чтобы сейчас она растаяла. Но нет...
Ничего не происходило, шли минуты, где-то через час стало ясно. Жемчуг потрачен даром, надо валить обратно.
Стекло встало на место, гвоздики вдавлены в старые дырки. Даже ручку обтёр от песка с ботинок.
В апатии и расстройстве неудавшийся насильник отправился за бухлом, чтобы залить все мысли и паршивое настроение алкоголем. "Отформатировать жёсткий диск", как говаривал его завтрашний бригадир Жбан. А "форматировал" он его часто, после каждого рейда по автозаправкам. Если бы не здоровье иммунного, давно бы уже печень отвалилась. Вот и сейчас Жбан сидел у себя в балке (жилище-бочка) с каким-то водилой из своей группы и пил. Всё это открылось Мосе в распахнутое окно, а звуки "базара" слышны были даже в медблоке. Жбан принял нового собутыльника в компанию. На полу под панцирной сеткой кровати стоял ящик водки. На столе красовались две полторашки пива в качестве закуски. Из переполненной пепельницы на столе вываливались окурки. С гранёными стаканчиками в руках и дымящими сигаретами бандиты "тёрли за жизнь". К открытой банке шпротов никто даже и не притронулся. Понять, о чём разговор, гость ещё не мог, не в той кондиции был. Решил пока съесть шпротинку. Ухватил за кончик хвоста янтарную рыбку и отправил её в рот. Капли масла полетели на одежду. Но вот Жбан прервался.
– Ты что? Сюда жрать пришёл?
Он отдал свой, доверху наполненный стакан. А его друган, по отечески заботливо взглянув на Мосю, протянул со стола полторашку пива на запивку. Дело пошло.
Очухался мур в середине следующего дня на заднем сиденье Уазика. Трясло безбожно, и внутри, и в буквальном смысле. Дорога прилетала тут раздолбанная, латанная - перелатанная.
– Пить!
Хриплым голосом просипел Мося и протянул раскрытую ладонь между водительским и пассажирским сиденьем. В неё молча вложили пластиковую бутылку с водой. Некоторое время были слышны жадные, глубокие глотки. Потом бутылка с треском вернула себе прежнюю форму. Теперь уже спереди появилась рука с открытой солдатской флягой. Мося выпил из неё живца. Алкоголь! Рвотный спазм согнул бандита, но тут же начало приходить облегчение. Противный писк в ушах утих, тремор (дрожь) в теле сошла на нет. Приняв ещё водицы, - пациент ожил.
– Чё? Где мы уже?
– Чемизово.
Донеслось с переднего сиденья.
– Эт уже триста километров отъехали?
– Да, около того. А что, забыл чего взять?
– Не знаю ещё.
– Ну, вас со Жбаном и Харей с утра грузили, пустых. Без оружия. А, да тут хватает и так.
– Ясно.
И Мося решил ещё дремануть до вечера. "Диск отформатировался", мыслей не было, всё чисто, как кардиограмма у покойника.
А за триста километров от Моси в Муравейник прибывала колонна внешников. Связист получил сообщение, затем в небе послышалось жужжание лёгких разведывательных дронов. Вскоре пыльный столб с северной дороги стал приближаться. Десять герметичных грузовых автомобилей с пусковыми платформами для беспилотников на крышах, два колёсных танка и бронеджип с крутящимся локатором в кузове.
Квопа, затянутая в чёрно-белый мотокостюм, щурилась, смотря на приближающихся внешников. Она не любила с ними контактировать, поэтому сейчас сидела на мотоцикле. Сзади сидел Глаз, он тоже воспользовался поводом уехать на время из стаба. Поводом была перезагрузка озера, что напротив черноты на юге. Иногда там прилетали рыбаки и туристы. Но главное, там было много рыбы. Два сложенных спиннинга торчали из рюкзака ментата.
– Ладно, поехали мы.
Знахарка махнула рукой Кучеру и надвинула на голову чёрный шлем. Мотор взревел, и парочка помчалась к озеру.