S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
Кажется, по её взгляду, она что-то поняла.
– А я думала, это вы только мне дали.
Мося чертыхнулся. Продолжая ехать на "автопилоте", минут с десять пробыл в неком подобии транса. Потом огласил округу визгом тормозов и в заносе остановил машину. Глушить мотор не было времени. Перелетел в салон. Милашку бил эпилептический припадок, изо рта шла белая пена. Перехватив лёгкое тело поперёк, перевернул его и бросил себе на согнутое колено. Впился стальными пальцами в щёки и разжал зубы. Двумя пальцами другой руки, по языку добрался до горла и надавил основание языка. Пришлось там поелозить. Спазм дёрнул тело, и изо рта, наконец, вырвалась рвота. Содержимое пресловутой фляги полилось на пол буханки.
Перекрикивая рёв мотора заорал.
– Не то дал! Она ж, дура, коньяк весь выжрала, много ей надо?!
– А вы чего сидите, молчите! Даже не помогли ей!
Окаменелая белохалатница только лупала глазами, а мужик в спецовке, тихо матерился себе под нос. Беловолосый парнишка беспомощно размахивал длинными руками, но членораздельного ничего не сказал.
Мося взял девушку на руки и отнес на переднее сиденье:
– Как бы не окочурилась. Тело хорошее. Надо поспешить.
Поле боя осталось за группой Хасанова. Ночью, при свете звёзд, оставшиеся солдаты собрали трофеи и решили ехать обратно в Рынск. В паре рюкзаков убитых бандитов были найдены небольшие книжицы и "Буклет для начинающих иммунных". Перспективы найти Североармейск растаяли после первого же беглого взгляда на буклет. В нём был дан весь простой расклад по тому миру, в каком они оказались. Новая информация была жизненно необходима оставшимся в части и городе людям. Решили ехать до расстояния устойчивой радиосвязи и сразу же начинать передавать добытые знания.
Глава 4. Первое утро.
4. Первое утро.
Я проснулся, как только первые лучи солнца стали проникать в щели моего убежища. На магнитоле было семь утра. Электроника 53 не подавала признаков жизни. Очень сильно хотелось пить. Голова просто раскалывалась. Я взял единственный источник влаги в моём убежище - банку с зелёным горошком. Проткнул уголком острия топора две дырки в жестяной крышке - одну для воздуха, другую для вытекания рассола, и весь его, с жадностью, выпил. На десятой банке я понял, что скорее лопну, чем напьюсь. Это было странно. Потом принял, как и вчера, таблетки от головы. Есть не мог, тошнило даже от одной мысли о еде. С головой было что-то не так. Я прекрасно помнил, как обращаться с инструментом, оружием, автомобилем. Сохранились все навыки и умения. А вот в памяти лично о себе, своём имени, родственниках, событиях детства - ничего не было. Амнезия какая-то. Была, правда, в голове цель - прояснить, наконец, судьбу своих отношений с Алёнкой, объясниться ей в любви. А там, будь, что будет!
Соображал я плохо. Взгляд снова упал на приёмник в машине. Включил его.
– ..сему гражданскому населению. Сбор уцелевших в военной части на КПП. Не пытайтесь самостоятельно покинуть город. Здесь вам будет обеспечена охрана, питание и медицинская помощь. В дальнейшем эвакуация в безопасный район. Внимание! Всему гражданскому насе...
Я отключил приёмник.
Медицинская помощь, это хорошо. Охрана тоже. Наверное, вчера солдаты меня приняли за зомбака. Ох! Как же плохо. Надо двигать всё же к этому КПП. А чтобы у них не было сомнений, что я не ходячий, безмозглый, труп - поеду на машине. Может быть, и Алёнка там. Ведь как раз, когда всё это началось, она должна была ехать где-то в районе ворот воинской части.
Я извлёк заряженный обрез. Положил на сиденье рядом с водительским. Одел хозяйский, новенький "комок", ещё пахнущий маслом от швейной машинки, из какой-нибудь женской исправительной колонии, где их шили заключённые. Опоясался патронташем. За пояс заткнул топор.
Утреннюю тишину огласил резкий скрип открывающихся ворот. Вокруг "чисто", даже трупы на перекрёстке исчезли. Под ногами, оказывается, валялись какие-то сгоревшие бумажки, они захрустели и рассыпались в чёрный, угольный прах. Я потопал, очищая обувь перед дверью, и сел в машину. Не медля, завёл "Ниву" и, стараясь придерживаться второстепенных дорог, погнал как мог. Оказывается, звук мотора для заражённых, как красная тряпка для быка. Уже через пару кварталов за мной бежали, прыгали и даже ползли жадные до живой еды мертвецы. Заглохни сейчас мотор, или не справься я с управлением, и мне тут же настал бы конец. Но это было ещё не всё. Войдя в очередной поворот, я увидел пикирующего на меня с ближайшего балкона жилистого мертвяка с гипертрофированными челюстями, когтями и ногами. Этот прыгун упал на крышу моего авто, пробив её своими мощными пальцами. И таким образом закрепившись на ней, стал пытаться, как тот терминатор, прорваться ко мне в кабину. Приблизительно поняв, где находится атакующий, я сделал выстрел, прямо сквозь крышу. Мутант кубарем покатился по асфальту, бодро подскочил. И возглавил толпу моих преследователей. Теперь я старался держаться середины улицы, вдали от припаркованных грузовиков и разных построек. Этот урод, даже раненый, упорно сокращал расстояние. Кое-как, зажав обрез коленями, я смог его перезарядить. Выстрелил прямо через заднее стекло. Салон опять наполнился едким запахом пороха. Стекло растрескалось, но не высыпалось, лишив меня обзора сзади. Я снова перезарядил. Рука ныла от отдачи. Но я был неплохим подающим в волейболе и на хлипкость рук не жаловался. Хотя даже для меня отдача была сильновата. Триплекс осыпался, и в салон проникла скрюченная когтистая лапа. Я развернулся, выбросив вперёд руку с обрезом. И как раз вовремя. Вслед за передними конечностями ужасная образина показалась на срезе задней двери. Я выстрелил ей прямо в лоб. Продырявленная голова скрылась из вида, а вот лапы так и не отцепились. Моё секундное отвлечение чуть не обернулось новой катастрофой. Наперерез из перпендикулярного проспекта выскочили тонкокостные, длиннолапые и быстрые зверюги. Я даже не успел ничего понять, самая быстрая с хрустом шмякнулась о бампер и ушла вниз, машина подскочила. Вторая, прокатившись по капоту, выгнула внутрь осыпавшееся лобовое стекло, царапнула по крыше и через мгновение закувыркалась позади. Затем её накрыла волна моих преследователей. Я и так потерял контроль над машиной после прыжка, так ещё и обзор пропал. Высунул голову в боковое окно, выровнял пляшущую "Ниву", удачно проскочил между двумя брошенными машинами. Переключил передачу и бросил рычаг. Обрез куда-то пропал. Поэтому, ухватившись зубами за рукав комка, натянул его на кулак, сжал и несколькими отчаянными ударами выбил обвисшее стекло. Проспект я уже проскакивал, бежавшие наперерез стали сминать бежавших за мной задохликов. Да, да, те на фоне этих горилл выглядели именно так. Сначала моё сознание не восприняло картинку справа, на проскочившем широком проспекте. Это была бесконечная шевелящаяся масса. Когда по телевизору я видел митинги, диктор их оценивал в 3-5 тысяч человек. Те сохранённые в моём мозгу картинки совпадали с этой. Как ни странно, ни страха, ни паники у меня не было - была больше отрешённость и сосредоточенность. Я как- будто летел на сноуборде с горы. Может быть, такое же чувство испытывают и серфингисты, оседлавшие хорошую волну.
С прицепом и кортежем из своры монстров пролетел распахнутые ворота КПП. Навстречу мне пролетело несколько наводящих трассеров, а за ними свинец полился потоком. С крыши здания за вторым КПП работало что-то тяжёлое и очень скорострельное. Всё это пронеслось надо мной и устроило в тесных для такой толпы воротах кровавую мешанину. Ворота второй КПП отодвинулись, и я проскочил в них. Очутившись на техзоне, увидел машущего мне солдата, прижал машину под одним из забаррикадированных окон и прошмыгнул внутрь. Бой тем временем разгорался. Я мог бы подумать, что меня обвинят в том, что это я притащил хвост. Но ничего такого не было. Один из оборонявшихся здесь офицеров показал на ящики с лентами и патронами; рядом уже мелькали солдаты; приказал присоединиться к ним. И я стал подтаскивать боеприпасы к пулемётчикам на крыше. Но, честно говоря, силы мои здесь закончились, на третьей ходке я просто свалился под тяжестью очередного цинка с патронами. По всей видимости, к этому времени где-то провернулись властные шестерёнки, и решение по мне было принято. Подбежал тот же офицер, отдал мне рацию.
– Вот сюда нажимаешь и говоришь, отпускаешь - слушаешь. Понял?
Я кивнул головой. Красные точки на чёрном фоне закрывали мне обзор. Звуки как- бы проходили сквозь вату и, приглушённые, касались моего сознания.
– Парень! Как тебя зовут?
Рация ожила.
Я не сразу понял, что обращаются ко мне.
– Я не помню!
Честно ответил я.
– Это нормально. Так и должно быть. Тебе хреново? Пить сильно хочешь? Голова болит?
– Да.
– Слушай! Сейчас тебе принесут флягу, выпей из неё глотков пять. Потом, как будет плохо, пей по глотку. Это хорошо, что ты притащил на своей машине развитого заражённого. Мы сможем быстро сделать тебе лекарство. Потом всё объясню.
Ко мне уже подошли два офицера. От их рук сильно пахло спиртом. В руках одного ещё обтекал влагой белый платочек. И он что-то докладывал по рации. Другой протянул мне флягу в мокром от пролитого спирта брезентовом кожухе. Сильный запах не обманул. Первый глоток обжёг горло, я закашлялся. Густо вдохнул носом. Из глаз потекли слёзы. Но, как ни странно, сразу же стало лучше. Я не верил ощущениям своего организма - сила начинала наполнять меня. Я выпил рекомендованное количество и встал.
– Да, да, иммунному значительно легче.
Докладывал по рации один из офицеров.
Моя рация снова ожила.
– Как самочувствие?
– Отлично, это что, спирт с чем-то?
– Да. На затылке заражённого есть споровый мешок. Там паутина и горошина спорана. Споран надо растворить в спирте или водке, процедить от осадка, заметь обязательно, и пить по паре глотков в день. Иначе сдохнешь. Теперь тебе это пить всегда надо будет. Это "живец" называется. Вешай флягу себе на пояс.
Я пропустил ушко кожуха фляги в патронташ и застегнул его.
– Как тебя зовут? Я Стариков!
– Плохо всё помню; Калина, вроде, друзья звали.
Тем временем офицеры, получив новые указания, покинули меня.
Я спросил у всезнающего незнакомца.
– Вы назвали меня иммунным. Есть здесь ещё иммунные?
– Были. Колонна с ними ушла на север, но операция провалилась. Их отбили у нас какие-то террористы. По всей видимости, иммунные здесь представляют большую ценность.
– Списки есть?
– Как я полагаю, 99% иммунных погибли в городе ещё вчера. У нас их всего-то пять было. И то, это те, кто был возле ворот части, когда всё это началось. Ну, ты теперь шестой. Как ты уцелел вообще?