S-T-I-K-S. Тарч
Шрифт:
Если зверь услышал звуки побега – Максиму конец. Такая тварь запросто запрыгнет в окно третьего этажа. Или найдёт в подъезде по запаху. Высадит дверь, и человеку будет нечего противопоставить. Понимая бессмысленность своих действий, Максим заперся в ванной, но замкнутое пространство угнетало и порождало панику. В итоге он сел в спальне на кровать, к стене, поджал колени и начал прислушиваться, не решаясь подойти к окнам или к входной двери.
Через полчаса тревожного бдения стало понятно, что для монстра Максим остался незамеченным. Кроме того, у хищника на улице явно добавилось забот – рычало уже несколько глоток. Кто-то или претендовал на охотничьи владения убившего Кирилла зверя,
Через пару часов, когда шумы на время стихли, Максим отважился перебраться на кухню и выпить остатки воды в фильтре. Дело уже шло к вечеру. Пора было появиться голоду, но от мысли о еде воротило.
После недолгих размышлений Максим утвердился в мысли, что из дома, на окраину города, выбираться придётся в любом случае. Но следовало выждать некоторое время, когда монстры уйдут из города, или когда в город введут войска – в общем, главное подольше сидеть у реки, а там что-нибудь да проплывёт – или ишак, или падишах.
И всё было бы хорошо: воду можно найти в открытых квартирах, еды человеку, единственная цель которого – выжить, много не нужно… Если бы за дверью, да и по всему дому, не лежали разорванные на части, от пояса донизу обгаженные трупы. Запах уже начал проникать в квартиру, прилипал к одежде и рюкзаку, оседал на вещах, пропитывая ткани и дерево, придавая воде и пище отвратительный тошнотворный вкус. Максимум сутки – и в доме невозможно будет находиться.
Но даже не запах был главной проблемой. В тридцати километрах отсюда, в Боброво, находилась семья Максима: жена Надя и дочка Катя. И добраться до них нужно было как можно быстрее.
Выходить из дома ночью Максим не решился. За окнами раздавались звуки передвижения крупных монстров, не особенно разбиравших дорогу, таранящих автомобили, запрыгивающих на капоты, дерущихся между собой то ли за добычу, то ли за право охотиться на территории ближайших дворов. Было слышно, как звери залезают в окна квартир и пробираются по подъездам, отыскивая выживших.
Примешивались и новые шумы – изредка вдалеке раздавались звуки моторов, стрельбы из автоматов и чего-то крупнокалиберного. Кто мог в ночном городе устраивать охоту на монстров, да и откуда у жителей небольшого городка крупнокалиберное оружие, можно было только догадываться.
Всю ночь Максим просидел в спальне, накрывшись одеялом от накатывающего озноба, периодически выбегая в ванную, где, стоя на коленях, выворачивал наружу пустой желудок. Следить через окна за передвижениями монстров и отыскивать взглядом неизвестных стрелков не хотелось. Слишком высока была вероятность засветиться. К тому же непрерывная головная боль и слабость отвлекали, не давали сосредоточиться.
Иногда Максиму казалось, что он заразился и превращается в зомби. Но час шел за часом, а изменений в организме не происходило, кроме усиливающейся жажды и вялости. За ночь он несколько раз погружался в полуобморочное состояние и очухивался только через несколько часов. К рассвету мужчина представлял собой измученную мумию: глаза впали и покраснели, руки и ноги двигались с трудом, а думать и контролировать сознание становилось всё сложнее.
Утром шум за окном стих, и к восьми часам Максим решил выйти из дома и сделать попытку выбраться из города. До ближайшего перелеска по жилым районам и участку промзоны идти несколько километров. А дальше – или осваивать профессию угонщика, благо никому уже не принадлежавших автомобилей вокруг было множество, или пробираться до деревни пешком. Если в соседних дворах сейчас так же тихо, шанс выбраться из города есть.
Выбор одежды не был сложным: плотные стёганные штаны, приобретённые когда-то для зимней рыбалки, куртка из толстой кожи, зимние кожаные перчатки и берцы – от укусов слабых зомби вполне могли спасти. А от сильных не защитят даже средневековые доспехи. Кстати, о доспехах. Их у Максима не было, а вот меч и щит он, как и советовал Кирилл, взял. Заточка клинка была не как у киношных японских катан, но пятисантиметровое деревце позволяла срезать одним сильным взмахом. Пользоваться этим архаичным, но весьма эффективным оружием Максим не умел. Но меч в руке – это точно лучше, чем кухонный нож или лыжная палка.
Возникшая было мысль пройти по квартирам подъезда и поискать огнестрел не выдержала критики. Большинство дверей заперты. Попытки их открыть приведут к излишним шумовым эффектам. Кроме того, эффективность огнестрельного оружия в сложившейся ситуации – штука спорная из-за того же шума. Чтобы не привлекать к себе внимание, передвигаться по городу стоило тихо и незаметно, от подъезда к подъезду, от здания к зданию.
К соседу рядом, которого они с Кириллом вместе зарубили, Максим всё же зашёл. Не стоило пренебрегать возможностью найти что-то полезное в открытой квартире. Максим завязал лицо тряпкой, смочив уголок уксусом, чтобы перебить запах, и, боком пройдя мимо трупа, прокрался в квартиру. Тело Ирины он увидел сразу. Женщина лежала в неловкой позе в проходе на кухню с грубо разорванным горлом, но в остальном не тронутая. Это позволило сделать вывод, что Ирина, как и её муж, заразилась, переродилась в зомби, но проиграла борьбу за выживание более сильной и удачливой особи. А вот зайдя в спальню, Максим пожалел, что вообще сунулся в эту квартиру.
Дмитрий не зря полдня проторчал здесь, и не случайно оказался быстрее, сильнее и умнее остальных встреченных в подъезде зомби. По всей комнате были разбросаны огрызки человеческих костей, тщательно очищенные от мяса и сухожилий, со следами жадных зубов на мягких частях, разломанные и высосанные изнутри. Максиму одного взгляда хватило понять, что за трагедия развернулась в спальне. Ему до этого момента казалось, что он достаточно насмотрелся, привык, чтобы спокойно разглядывать место, на котором чуть меньше суток назад отец разорвал и сожрал своих сыновей. Но вид остатков пиршества мутанта выбил из равновесия – как душевного, так и физического.
От подкатившей дурноты Максима пошатнуло. Он поймал рукой стену коридора и попытался выйти из квартиры, но споткнулся о порог и упал, с размаху врезавшись лбом в металлический короб электрощита. Сознание не потерял, опёрся на руки, измазавшись вывалившимся на пол из штанин Дмитрия экскрементами, встал и вернулся в свою квартиру. Руки пришлось вытирать кухонными полотенцами, выбрасывая их в подъезд, а потом тратить запас драгоценной воды, пытаясь дочиста отмыться. Рассечённый лоб он старательно перевязал, благо рана была небольшая, и кровь быстро остановилась.
Придя в себя, Максим решил прекратить эксперименты с обыском квартир. Он ещё раз проверил рюкзак, снаряжение и одежду. Бросил прощальный взгляд на успевшую за три года стать родной, но сейчас такую неприветливую квартиру, и вышел в подъезд, надеясь не возвращаться назад в ближайшие дни – но по привычке при этом проверив, в кармане ли ключи.
Первые шаги из подъезда оказались настоящим испытанием. Максим стоял в паре метров от приоткрытой двери, оглядывал окрестности и не мог переступить порог. За спиной – относительная надёжность и безопасность. Впереди – неизвестность и смерть. Несмотря на проблемы с вонью, водой, канализацией и пищей – прятаться в квартире можно было неделями. И чтобы покинуть этот островок безопасности, требовались веские причины.