S-T-I-K-S. Змей
Шрифт:
После живой воды в животе предательски заурчало, думы думами, а пожрать бы - не помешало. Сухпаек изрядно уже поднадоел, так что Оружейник решил сготовить простейшее, благо вода, газ и все остальное, что нужно было в наличие. Видимо таинство приготовления пищи крыски наблюдали в первые, они даже не носились кругами, как обычно, а застыли немыми, неподвижными столбиками, уставившись на булькающий котелок, как на божество, какое. Макароны по-флотски, их поразили даже больше, чем шоколадные батончики. Умято было все, подчистую, даже котел вылизан до блеска и куда в них столько влезло, удивительно.
Весь остаток дня он провел на столе, разбираясь с техникой и просматривая архивы записей, и не безрезультатно.
Первую запись с людьми, если можно так сказать, о тварях в личинах человеческих, он нашел от тридцатого декабря. Оружейник с неподдельным интересом и надеждой приступил к просмотру.
Шесть чесов утра, в двухъярусных кроватях их было пятнадцать, с виду все как в обычной казарме: притушенный свет, тумбочки, табуретки, из одежды армейская обувь, камуфляжные горки.
Без пятнадцати семь что-то просигналило, один из спавших встал с кровати, отключил будильник на часах. Скорей всего главный, это можно было определить, на втором ярусе ни кто не спал, и по ключу от сейфа, болтающемуся на шее, хотя понять было трудно - это шея или сразу второй подбородок. Вставший Ключник, был больше похож на элитную свиноматку. Огромный с множеством складок, под два метра ростом, неимоверно пузат и волосат.
Донельзя хмурый Хряк почесался пятерней, позевал, разлепил глазки-пуговки и сразу же их захлопнул, еще посидел немного решаясь. Наконец, тяжело вздохнув, звуком стравливания воздуха компрессором, образина поднялся и на автомате пошлепал к сейфу. Открыть, удалось не сразу, пришлось еще немного проснуться. Уже раздраженный, но еще не совсем проснувшийся достал бутылку виски, налил полный стакан, вылил в себя как в унитаз, и только после этого окончательно разлепил свои мелкие гляделки.
С мордой «кого бы убить», подошел к ближайшей кровати и пнул со знанием дела в прогнувшуюся сеть кровати. Там охнуло.
– Подъем нежить! Цитрамон, паскуда мелкая, кто кого будить должен? Допляшешься ты у меня долбоеб сказочный, пущу в переработку.
Мелкий, тщедушный мужичонка, с впалой грудью с неимоверно выпученными глазами, вскочил и начал одеваться, по быстроте облачения он и вправду мог претендовать на титул «сказочный».
– Прости, прости Ливер, не надо Цитрамона в переработку, он полезный, он верный пес хозяина, завсегда следящий, чтоб Главному на его вопрос всегда был правдивый ответ.
Ливер расплылся толи в улыбке, толи в оскале, толи хотел похвастаться своим поистине впечатляющим жевательным агрегатом, и
как водится, для острастки заехал слегка в ухо проштрафившемуся.
– Давай, давай, полезный-болезный жополиз, пошевеливай мослами, буди Бригаду, пересменка уже скоро, а они еще не жравши и все такое. А после и поговорим, - плотоядно оскалился Ливер.
– Подъем, Потрошители!
– фальцетом завопил донельзя напуганный Цитрамон. Ливер, зная, на что способен его с утра накрученный подручный, заранее заткнул уши. И верно, при желании подобным ультразвуком можно было и душу от тела отлучить. Зато деятельно, чтобы ты не делал: спал, не спал или сидел, философствуя на горшке, вскочишь и побежишь куда-нибудь за горизонт. Жилая зона будто взорвалась, крики, мат, грохот, летели подушки, одеяла, падали кровати, люди метались как тараканы, вспрыснутые дихлофосом, полный хаос и паника, как только не поубивали друг друга.
Ливер, отбежав к сейфу, трясся всем своим жиром, ржал и плакал в полный голос, иногда переходя на глухое бульканье, несколько раз шумно втянет воздух и опять, и по кругу, между тем показывая сыгравшему побудку большой палец, мол, зачет и полная реабилитация, а может и вовсе премия. В конце концов, Ливер отдышался и заорал своей луженой глоткой:
– Хорош, долборезы гребаные. Замерли!
– и как в детской игре все будто примерзло, кому охота Ливера ослушаться, это равносильно умереть тут же, и хорошо если сразу. Даю вам, дети греха и порока, на все про все сорок минут, кто накосорезит, по кускам отправится в этот морозильник и в конце концов принесет мне прибыль, - и он с толикой обожания, похлопал по крышке морозильного шкафа.
– Вы меня знаете. Отомри!
– опять заорал он.
За сорок минут все уложились: и оправиться и поесть и оружие свое еще раз проверить.
– Построились, - посмотрев на часы гаркнул Ливер.
– Так, хорошо, надеюсь сегодня от вашей работы получить больше, чем в прошлый раз, долги нужно отдавать а пока вы больше жрете, пьете и боеприпас попусту жжете. Где жемчуг, спрашиваю я вас, где перлы? Вот Ваши сменщики уже пяток черных красавиц набили и даже одну красную. И всего больше у них и споранов и гороха. Предупреждаю, если так и дальше будет продолжаться, я лично, со знанием дела всем без исключения унылую пластику лица сделаю, навечно, - и Ливер опять похлопал по крышке большого белого холодильного гроба.
– Кто из Вас лабухов агрит тварей, и на убой водит?
– руку поднял долговязый рыжий парень.
– Дар?
– ткнув пальцем сосиской, спросил Ливер.
– Быстрый бег и прыжки, погоняло Тушкан.
– Тушкан значится, - Ливер осклабился.
– Да какого же ты хрена, Тушканище гребаное, одно фуфло на убой гонишь? Побегай по городу, пошуми, рискуй сученок, иначе и дальше будешь только постных бегунов да спидеров таскать, на кой хрен они нужны нам, да и ты вместе с ними.
– Внял?
– с тычком пальца в грудь, спросил Ливер. Парня шатнуло.
– Да понял я все, Ливер, постараюсь, - скривившись, потирая ушибленное место, ответил Тушкан.
– То-то, а теперь, сукины дети, марш работать, и удивите меня.
Знал бы он, сосредоточение всего плохого, больной на голову и тело недочеловечишко, чем это обернется - застрелился тут же.
Оружейник с интересом, не отрываясь, смотрел на разыгрываемое действо на мониторе, будто фильм про постапокалипсис, многое ему стало понятно. А многое еще больше запуталось.
Эти люди на мониторе больше всего ему напоминали рецидивистов, злые, излишне агрессивны друг к другу, настоящая волчья стая, хотя в среде волков, можно сказать, идиллия и любовь если сравнить то, что он видел на мониторе.
Ему стало понятно, что это место где он оказался, называется Стикс. Чудовища имеют свою иерархию и видимо обширную. И оказывается, у всех здесь есть таланты, называемые «даром» - сверх способности, дарованные этим миром.
На мониторе появилась пришедшая с крыши смена, уставшие, с рыбьими глазами, как роботы по очереди укладывали свое оружие на длинный пристенный стенд. Оружейник хоть и не мог почувствовать запах, но представить, вполне, он еще хорошо его помнил: резкое, въедливое амбре затяжного огнестрельного боя, запах пороховых газов, пота и перегретого оружия.