S-T-I-K-S. Зовите меня Форс-Мажор
Шрифт:
На востоке чернота совсем уж серьёзная. Возможно — бесконечная, ведь конца-края её не видно. И добираться до тех мест придется через самые опасные кластеры, где экспедиционные силы за каждой пядью земли следят в восемь глаз. Так рисковать, ради неизвестно чего, Трэш не готов. Никто ведь не знает, найдутся ли среди деструктивных аномалий удобные уголки.
Ну а что на западе? Там – сложнее всего, там ведь вообще — неизвестно что. Судя по памятке, взятой у Большой Стервы, там, прилегая к зонам контроля экспедиционных сил, тянется полоса, плотно обжитая туземцами. А за ней начинается местность,
Как правило – неприятные.
Плюс, это слишком далеко. Он окажется в местах, откуда ничего не сможет сделать людям, сломавшим первую его жизнь.
И едва не сломавшим вторую.
Да кого он хочет обмануть? Он ведь сейчас живёт лишь одним – ожиданием мести. Других стратегических целей попросту нет. Это почти мания.
А может и не почти.
Скорее всего, одно лишь это отделяет его от нехороших мыслей.
Мыслей о суициде.
Трэш потихоньку начал вникать в причуды геометрии Стикса. В прежней жизни он не очень-то задумывался над некоторыми вещами, бросающимися в глаза. Они ему не угрожали и пользу не приносили, так зачем голову напрягать.
А в этой жизни напрягать приходится.
Вот и заметил, что частенько на стыках трёх кластеров остаётся стабильный островок. Такой никогда не обновляется. Покрытый неухоженной растительностью, без свежих следов пребывания человека, искусственных сооружений или нет вообще, или они сильно обветшалые. По терминологии туземцев – стаб.
Как правило, площадь такого треугольника невелика. Полгектара — уже много, а гектар и больше – редкий случай. Причём, разницы нет, обычные кластеры вокруг, или аномальные, или вперемешку. В большинстве случаев на пересечении трёх границ остаётся неизменяемый малыш.
Вот на одном из них Трэш сейчас и пребывал. От базы до него приблизительно восемь километров по пересечённой местности. И разумеется, местность эта полностью чёрная.
Сам треугольник ничего особенного из себя не представляет. По площади вряд ли полгектара наберётся, полностью зарос кустарниками, деревьев мало и они невысокие, корявые. Пришлось немало веток переломать, чтобы пробраться в центр.
А дальше Трэш начал работать. Лопата ему не требовалась, у него обе руки – оснащённые твердосплавными зубцами лопаты. Такими разве что гранитную скалу не взять, а уж глинистая почва для них — лёгкое развлечение.
Яму он вырыл быстро. Затем положил в неё связку из двух огромных пластиковых фляг, или скорее — бочек. Их широченные крышки тщательно завинчены и для надежности обмотаны пищевой плёнкой и скотчем. Если грунтовые воды всё же доберутся до содержимого, то это случится спустя годы и годы подземного хранения.
Да и содержимое не сразу испортится из-за попадания влаги. В основном это увесистые консервные банки с отборной тушёнкой. Немного алкоголя и уксуса, бутылки с водой, готовыми споровым и гороховым растворами. Одна большая и несколько маленьких самодельных накидок защищающих от дождя и тепловизоров.
Если
И не куда глаза глядят, а к следующему миниатюрному стабу. Там ещё позавчера устроена аналогичная закладка.
Как и ещё на без малого полутора десятках стабильных треугольников. Трэш выбирал лишь те, которые плохо просматриваются издали и сильно заросшие. Ну а дальше всё одинаково: сначала копал, потом закапывал и прикрывал аккуратно содранным дёрном. Так себе маскировка, конечно. Но зачем стараться, ведь по черноте редко кто шастает. Если и забредёт такой бродяга, забираться в густые заросли вряд ли захочет.
Нечего бродягам там делать.
Вот уже несколько дней Трэш в основном только тем и занимается, что таскается по черноте от одного микроскопического стаба к другому. Но это не значит, что все прочие дела паутиной зарастают. Правая и Левая руки беспрерывно обшивают кевларом пластины композитной брони. Без прямого управления, а только под наблюдением, вмешиваться приходится нечасто. Не сильно на них отвлекаешься, но и результат получается кривой да косой. Однако, за красотой никто не гонится – сойдёт.
Когда придёт время собирать из этих заготовок бронежилеты и шлемы, Трэш возьмёт процесс под неотрывный контроль. А до тех пор только присматривает, изредка применяя полный контроль.
Спасибо гороховому раствору. При его регулярном потреблении члены стаи способны относительно неплохо действовать автономно.
Если грамотно их направить.
Псы тоже без дела не простаивали, как и Второй. Для тонких работ их лапы не подходят, зато скорости и дури хватает. Вот и гонял их в разведку по всем направлениям.
Без детального знания местности ты чересчур уязвим. А что Трэшу до последнего времени было известно про эти края?
Да почти ничего.
Эх, надо было подольше с Большой Стервой пообщаться. Спросить про карту, может у неё она есть. Или хотя бы словесные ориентиры запомнить.
Вот и сейчас Трэш не просто механически копал, создавая очередной тайник. Он приглядывал за действиями обеих Рук и четвёркой разведчиков.
Последние двигались не компактно, а веером. Впереди на полтораста метров раскинулась цепочка из тройки лотерейщиков, за ними, метрах в двухстах, крался Второй. При таком построении получалось осматривать местность в широкой полосе, не отдаляясь далеко от остальных членов стаи. В случае необходимости, те быстро подоспеют.
Вчера эта мера предосторожности себя оправдала. Разведка наткнулась на другую стаю. Всего пара лотерейщиков и топтун. Все трое потрёпаны тяготами здешней жизни и чрезмерно голодны. Иначе не объяснить то, что они попытались устроить ужин, на который пригласили Второго Пса. Главным и единственным блюдом. Случай редкий, никогда до этого ничего подобного не случалось. Нет, каннибализм заражённым вовсе не чужд, но, как правило, страдают куда менее развитые представители их племени.
Против кусача, примчавшегося с парой лотерейщиков, эта стая ничего поделать не смогла. Вожак оказался не совсем тупой, осознал это сразу и помчался искать приключения в другом месте.