S-T-I-K-S. Зовите меня Форс-Мажор
Шрифт:
– Первый живой. Но Первому сейчас очень плохо. Второй должен заботиться о Первом. Второй пришёл заботиться.
Да уж, кто бы мог подумать, что в стае заведены такие порядки. Второй каким-то образом понял, что вожак попал в переплёт и нарушил последний приказ, искренне полагая, что поступил правильно. А Трэшу всё это время было не до него. Он то дыханием своим занимался, то Псом управлял, то катился, напрягая все оставшиеся силы. Вот и упустил самодеятельность подчинённого.
Ну да и ладно. Всё прекрасно. Тот самый случай, когда инициатива подчинённого
За такое наоборот – высшая награда полагается. По возращению позволит выпотрошить сразу пару бычков. Или даже трёх. И пусть съест самые лучшие куски.
Заслужил.
Но, для начала, надо как-то вернуться, а с этим не всё просто. Второй сильно потрёпан в последней стычке. Да и от старых бед не вполне отошёл. Его потерянная кисть начала отрастать, но выглядела ещё почти детской, толку от такой конечности немного.
Однако, даже от одной руки такой твари пользы больше, чем от обеих у лотерейщика. У Второго должно хватить силы раскачать тело Трэша, помочь вырваться из грязевой западни.
Как можно более простыми фразами Трэш объяснил и то, что надо делать сейчас, и то, чем предстоит заняться затем. По опыту знал, что если подчинённые хоть немного понимают суть замысла, действуют при исполнении эффективнее, самостоятельно принимая нужные решения, а не левой отсебятиной занимаются.
Концовку объяснения пришлось свернуть, ограничившись несколькими простейшими фразами. А всё потому, что рядом, со стороны овсяного поля послышалась стрельба. Заражённые, отправившиеся туда, наткнулись на солдат. Судя по тому, что пальба началась позже, чем Трэш предполагал, военные хладнокровно подпустили тварей поближе, чтобы не переводить патроны попусту. А то, что их оружие не бесшумное, говорит о том, что они уверены в своих силах.
Ну да. Они ведь хозяева здешней территории. Крупных тварей чистят, мелким не позволяют скапливаться в больших количествах. При таком подходе к контролю владений им нечего опасаться.
При помощи Второго Трэш быстро выбрался из грязевого плена. Дальше самостоятельно развернулся и покатился по руслу.
Непредвиденное случилось, когда Трэш начал забираться вверх по склону. Взял Пса под управление и оценил обстановку его глазами. До створки ворот оставалось метров семь. Но если и дальше катиться таким образом, голова и плечи окажутся на земле, а не на железной поверхности. Когда машина поедет, эти части тела будут волочиться по земле. Рано или поздно сила трения сбросит тушу, и придётся затаскивать её заново.
Надо подкорректировать курс.
Вернувшись к управлению своим телом, принялся сокращать мускулатуру, заставляя ноги чуть передвинуться. Тогда, вернувшись к перекатыванию, Трэш повернёт в правильном направлении.
Мускулатура сокращаться отказывалась. Лишь слегка подергивалась, будто конечности человека, страдающего нервным тиком в лёгкой форме.
Трэш пытался и так, и эдак, но ничего не получалось.
Сделав паузу и занялся лёгкими. Попытался хорошенько продышаться, надеясь, что корень проблемы кроется в кислородном голодании.
Но мускулатура, ответственная за дыхание, тоже не подчинилась. Дрожь отдельных волокон удавалось вызвать – не более.
Вот тут уже Трэш похолодел. Он ведь сейчас задыхается и ничего не может с этим поделать.
Подавил приступ паники, лихорадочно прикидывая, что можно предпринять в столь отчаянной ситуации. Получалось — ничего. Он выжал всё из управляемости телом. Он ведь сейчас так себя ощущает, как и близко никогда не ощущал. Критическая ситуация мобилизовала все резервы, заставила перейти на качественно новый уровень. Дай ему силы, и он покажет всем врагам, что такое настоящая элита. Такое они в кошмарном сне вообразить не могли.
Но сил нет. Совершенная машина смерти тихо умирала, не в состоянии вдохнуть глоток воздуха парализованной грудной клеткой. Сердце ещё билось, но подозрительно неспешно, терен и до него добрался.
Чёрт! Да он ведь и правда здесь подохнет!
Что делать?! Что?!
Попробовал переключиться на Второго, но ничего не вышло. Да и картинка заместителя мигала, смазывая изображение. На Пса перешёл с превеликим трудом. И понял, что если уберёт контроль, вернуть уже не сможет.
Всё – сил больше нет.
Применил последний резерв – металлическую флягу с живчиком, висевшую на поясе. Изначально этих литровых сосудов было три, но невесёлые приключения последнего часа оставили Трэша без большей части волшебного напитка.
Залил себе руками Пса всё, до последней капли. Вновь отключился, ушёл в себя, попытался запустить лёгкие. Вначале не получалось ничего, кроме всё той же бесполезной дрожи мускулатуры. Но после нескольких попыток, когда уже мысленно взвыл от отчаяния, ощущая, как накатывает темнота, воздух пошёл.
Наконец-то. Значит, Трэш не умрёт. Прямо сейчас не умрёт.
Но всё может быстро измениться. Он по прежнему беспомощен и валяется на открытом месте, возле машины, которую видно издали. Надо срочно затаскивать себя на створку ворот и сваливать отсюда подальше.
А вот тут новая проблема.
Иконки Пса и Второго стали мутными, в них ничего больше не различалось. И картинка не увеличивалась.
Хуже всего этого то, что подключиться к подчинённым не получалось. Как Трэш ни старался, отклик не получал.
Застрял. По полной застрял. Паралич не то, что не проходит, он усиливается. Только что чуть не убил Трэша, оставив без кислорода. Нервные ткани может и восстановятся, но процесс пойдёт только после полного распада терена в организме.
А дело это не такое уж и быстрое.
Что предпримут солдаты, когда покончат с заражёнными? Что-что... У них может найтись множество дел, и одно из них — проверить, что же так грохотало за рекой перед появлением мертвяков. Звук необычный и громкий, должны были услышать и заинтересоваться. А если и нет, всё равно им назад уезжать через мост, а с него теперь открывается чудесный вид на тушу беспомощного элитника.