С утра и до вечера
Шрифт:
Впрочем, и у водоплавающих птиц, не умеющих нырять
(у гусей, лебедей и пеликанов), крылья все равно хорошо
защищены от воды в перьевых нишах на боках. Поэтому они,
особенно по утрам и в полуденные часы, устраивают так
называемые «игровые ныряния». Вы их много раз видели: вся
гусиная стая, громко шлепая крыльями, с гоготом «бежит»
по воде, поднимая фонтаны брызг. Такое коллективное
купание основательно промывает не только крылья, но и все
перья
будут «мокнуть» в ней, ни разу не попадет.
Утка, которая несколько дней не купалась, хотя и
смазывала все время перья, если ее сразу пустить в воду,
может... утонуть. Об этом хорошо знают охотники. А те из
них, которые этого не знают, рискуют испортить себе всю
охоту. И я осмелюсь дать им совет: не держите — в
квартире, в сарае или в ином другом месте — подсадную утку
долго без воды, дайте ей хотя бы таз с водой, чтобы она могла
смачивать перья. Иначе утонет на охоте и крякать будет
некому!
У известного немецкого дрессировщика Карла Гагенбека,
когда он только начинал свое дело и еще плохо знал птичьи
повадки, однажды утонули все купленные им дорогие утки.
Он пустил их в чан с водой, ненадолго отлучился, пришел —
видит: уток нет. Думал, украли, потом посмотрел: все утки
лежат на дне. Оказалось, что человек, у которого он их
купил, не давал уткам купаться. Перья их стали грязными,
слиплись, в воде быстро намокли, и птицы утонули.
Птицам важны не только омовения в воде, но и
обязательно в воде чистой, проточной.
До поры до времени природа успевала очищать реки от
грязи, которую люди сливали в них. Ведь вода, этот чудо-
минерал, сама себя умеет очищать. Но теперь природа не
справляется с мутными стоками, которыми города
наполняют реки планеты.
Даже в морях вода грязная. Каждые сутки все суда
мира выливают в море около четырнадцати тысяч тонн
мазута. А одна его тонна растекается тонкой пленкой по
двенадцати квадратным километрам поверхности моря! Давно
уже все моря и океаны сплошь покрылись бы радужной
«корочкой» — на это требуется всего семь лет! — если бы не
микроорганизмы, которые разлагают нефть.
Но и они теперь едва справляются с этой задачей: пять
миллионов тонн — столько нефти каждый год выливают
люди в океаны.
И каждый год погибает от нее около двухсот тысяч
морских птиц. Ничего не подозревая, садятся птицы на воду.
Нефть склеивает их перья, и птицы умирают.
Загрязнение воды несет гибель всему живому в воде и
на суше.
Напрасны будут усилия по охране природы, если все
люди всех стран энергично и сознательно не поведут борьбу
за чистоту воды.
Итак, с грязными перьями птицы ни летать, ни плавать
не могут.
В чем же тут дело?
Тончайшие щетинки пера, так называемые бородки,
которые, цепляясь друг за друга микроскопическими
крючочками, делают его прочным, без воды слипнутся и
сломаются. Но и после купания или если вы взяли, скажем, птицу в
руки — поэтому они так этого не любят,— бородки теряют
взаимную связь: перо делается рыхлым, растрепанным. Если
махать им, воздух оно рассекает не упруго, а мягко, как
масло — нож, и поэтому не получается нужного для полета
упора, необходимых аэродинамических сил. Но если перо сильно
встряхнуть, микрокрючки его «запоров» автоматически
войдут в соединение друг с другом, и око снова станет упругим.
Вот почему, искупавшись и выбравшись на берег, птицы
клювом отжимают воду. Отряхиваются — трясут сначала
всем телом, потом головой (только совы делают наоборот).
Это совсем не пустое дело — отряхивание.
Сильной встряской птицы не только сбрасывают воду с
перьев, но и восстанавливают их структуру, без чего летать
не могут.
Мелкие бородки чистых, промытых перьев, цепляясь
друг за друга крючочками, снова делают опахало пера
упругим и компактным.
Отряхнувшись после купания и приведя перья в
надлежащий порядок, утки, гуси и все птицы, у которых есть
копчиковая железа, смазывают ее жиром свои перья. Бакланы
и тропические их родственники — ангинги после купания
еще и сушат хвост и крылья, раскинув их в стороны.
Кожа птиц не то, что кожа зверей: она совершенно
сухая. У пеликанов, чтоб лучше летать и плавать, кожа еще
наполнена... воздухом и шуршит, как бумага! Игла шприца,
говорит Зденек Веселовский, крупный чешский зоолог, с
трудом входит в нее. Поэтому уколы заболевшим пеликанам
делают в ногу. У млекопитающих каждый волосок снабжен в
основании собственной сальной железой, которая смазывает
его, чтобы не ломался. У птиц, и то не у всех, есть только од-
на-единственная такая железа: над хвостом, на копчике.
Она окружена обычно щитком из твердых перьев. У зверей
каждая шерстинка как бы автоматически смазывается.
Птицы же вынуждены это делать сами.
Этот каждодневный ритуал выполняется всегда в