С утра и до вечера

Акимушкин Игорь Иванович

А уж если сравнивать разных зверей, птиц, рыб, гадов

или насекомых, то самые несходные будут результаты. Одни

прожорливы, как Гаргантюа, а другие рядом с ними —

кощеи бессмертные.

Помните, как этот сказочный злодей, Кощей

Бессмертный, у Марьи Моревны в плену десять лет не ел, не пил и

не помер? Рекорд его никто из животных, кажется, еще не

побил, но близко к нему некоторые чемпионы голодания

приблизились. Холоднокровные животные главные здесь

рекордсмены: у ндх обмен веществ не такой энергичный, как

у теплокровных, а поэтому в теле моллюсков, насекомых,

гадов и рыб каждую минуту сгорает меньше пищи, чем у

птиц и зверей. Оттого меньше ее им и требуется.

В Амстердамском зоопарке жила как-то анаконда,

которая вдруг без всякой видимой на то причины — так решили

работники зоопарка — объявила голодовку: перестала есть

крыс, кроликов и всяких других зверюшек, которых ей

предлагали. За два года змея так ничего и не проглотила. А

потом вдруг, и тоже без причины, снова набросилась на крыс,

которые уже привыкли считать ее живым бревном, и

прожила еще много лет после этого.

В Гамбургском зоопарке тоже был свой кощей-питон. Он

не ел двадцать пять месяцев! Пил только чистую воду. Но

так после голодовки ослабел, что, когда к нему вновь

вернулся аппетит, не смог проглотить голубя и подавился.

Черепахи, крокодилы и осьминоги тоже месяцами могут

ничего не есть. И пауки, и черви планарии...

Это удивительные существа, планарии! Расселились они

по всему миру: живут и в море, и в пресной воде, и в

тропических лесах во мху. Пестрые, разноцветные «ленты»

длиной с ноготь, а то и с ладонь, они не ползут, а, скорее,

скользят, словно струятся, со скоростью несколько метров в час,

по слизистой «дорожке», которую предварительно сами под

себя подстилают. «Вынюхивают» улиток и дождевых

червей. Поймав червя, планария терриколя крепко обнимает

его своим плоским телом и, опрыснув кишечным соком,

переваривает, даже не дав себе труда проглотить его.

Ну, а если саму планарию захочет кто-нибудь проглотить,

он должен прежде подготовить свои нервы к спектаклю с

вивисекцией, который она может перед ним разыграть.

Когда терриколе угрожает опасность, она, бывает, вдруг сама

разрывает себя на куски, и перед изумленным врагом

вместо живого червя замирают, округлившись, десять —

двадцать слизистых комков. Через несколько часов, когда

опасность минует, каждый комочек, регенерируя орган за

органом, воссоздает целого червя! Сохранив лишь одну

двадцатую часть себя, планария не теряет, однако,

индивидуальности, а скоро воспроизводит ее вновь в двадцати новых

лицах.

Эти в высшей степени уникальные способности

выручают планарий и в другой беде: когда приходится им

подолгу голодать. Месяцами могут они ничего не есть.

Собственно, не совсем так: если нечего есть вокруг, они едят

себя! Клетка за клеткой их органы добровольно и своим,

так сказать, ходом отправляются в кишечник и там

перевариваются. Сначала приносят себя в жертву половые

органы, потом мускулы. Но никогда, даже если и в самом себе

червю нечего будет съесть, он не пожирает свой мозг и

нервы. В них вся его сущая суть!

Были случаи, что, голодая по полгода и без жалости себя

в себе переваривая, планарий съедали шесть седьмых своего

тела. Всемеро становились короче! Но когда им опять давали

пищи вдоволь, быстро росли и обретали вновь потерянные

и вес, и размеры.

Нередко постятся по полгода и больше клопы. Конечно,

не по своей воле. А клопиные личинки при необходимости,

когда из дома все жильцы уезжают, соблюдают строгую

диету целый год и даже полтора года!

Актинии на клопов не похожи, но тоже голодать могут

подолгу: года по два, по три. В разных аквариумах это

видели не раз. От такой жизни актинии «худели» очень

сильно: в десять раз теряли в весе. Но стоило им вновь

предложить пищу, как они жадно начинали ее глотать и быстро

«поправлялись». Через несколько дней трудно поверить, что

актиния так долго постилась.

Когда у актиний разыгрывается аппетит, они глотают все

без разбора, даже несъедобные и опасные для них предметы.

Одна актиния с голодухи проглотила как-то большую

раковину. Раковина встала в ее желудке поперек и перегородила

его на две половинки, верхнюю и нижнюю. В нижнюю пища

изо рта не попадала. Думали, актиния умрет. Но она нашла

выход: у подошвы актинии, у самого того места, на котором

этот морской «цветочек» сидит на камне, открыл свой

беззубый зев новый рот. Вокруг него вскоре выросли щупальца,

и актиния стала счастливой обладательницей двух ртов и

двух желудков.

Едва ли кто из обжор может сравниться с клещами.

Они сосут кровь самых разных животных, и так много ее

сосут, что раздуваются непомерно Собачий клещ после

обильной трапезы весит в двести

двадцать три раза больше, чем