С.О.Н.
Шрифт:
– Я так и поняла, – сохраняя остатки потерянного лица, в тон ей отвечаю я.
– Ха-кха-кха, – уже почти не скрывает свой смех Слава. – Ты не волнуйся. У меня была точно такая же реакция, когда мы ужинали здесь в первый раз. Так уж повелось, что это любимый ресторан Поля.
Я опять утыкаюсь носом в свою тарелку. Присутствие Поля в жизни их семьи мне физически невыносимо.
Хотя за трапезой и принято не говорить с набитым ртом, Марго продолжает свою дискуссию по поводу свадьбы. Слава наверняка вобрал все гены болтливости из своей мамаши.
– У
Пытаюсь не слушать. Но Слава, занятый своим ужином, как назло, молчит.
– В два шампанская пауза в «Seletmer», а в четыре отправляемся в «Pavillon 'Elys'ee»: у нас аперитив на террасе ресторана, а затем, в шесть часов, начнется праздничный ужин. Приглашено всего около трехсот человек: мы решили устроить праздник только для своих.
Если триста человек – исключительно свои, то сколько же в ее жизни чужих?
У меня раскалывается голова. Вместо непонятных соусов принесли бы лучше таблетку аспирина. Чтобы как-то себя занять, я начинаю резать несчастную рыбу на миллион мелких кусочков.
– Вкусно они тут готовят, жаль, что порции маленькие, – доел свое блюдо мой сосед.
– Слава, это вообще-то гастрономический ресторан, – неодобрительно вставляет Нина. Она тоже управилась со своей тарелкой. От ее высокомерной лекции на тему элитных блюд нас спасает моя извечная неуклюжесть: опрокинутый бокал с вином тут же заменяют на новый.
Нина фыркает. Наташа под столом придавливает мне вторую ногу, удачно попав на новенькую мозоль. Слава ухмыляется. Марго осуждающе качает головой. А Поль вновь бросает в мою сторону свой загадочный взгляд.
«Все в порядке?» – спрашивают его глаза, тая в себе более глубокий, невысказанный вопрос.
«Нет. Все уже никогда не будет в порядке», – мысленно отвечаю я ему, отпивая глоток воды.
– В общем, Алисе на свадьбе не наливать, ха-ха-ха, – выдает Марго, поливая свое блюдо еще одной порцией жирного соуса.
Я вдруг осознаю, что это благодаря мне они познакомились. Если бы я умела кусать локти, то с радостью бы впилась в них сейчас всеми доступными зубами.
Оставшуюся часть ужина мы посвящаем разговорам о том, как готовилось торжественное событие (Наташа была в курсе каждой детали, но Марго безумно нравится пересказывать мельчайшие подробности).
Поль отмалчивается, но я вижу, что он тоже почти ничего не ест. Я пытаюсь не поднимать глаз выше его тарелки. Боязнь моей собственной бесконтрольной реакции обескураживает меня окончательно.
– Если честно, Алиса, я по тебе очень скучал, – выводит меня из моих мыслей Слава, обезоруживающе улыбающийся с полным ртом гарнирных овощей. Удивленная, я осознаю, что он отрешенно (а может, и осмысленно?) ест еду из моей тарелки.
– М-м-м… – задумчиво отвечаю я на его неуместное признание. Все мои попытки сконцентрироваться на разговоре оканчиваются неудачно: мысли все время улетают в другом направлении. Туда, в чью сторону я боюсь смотреть. Даже сквозь запах рыбы (кажется, это все же форель, хотя полной уверенности у меня этим вечером нет ни в чем), я ловлю легкий цитрусовый аромат Его туалетной воды, выводящий меня из шаткого состояния равновесия.
– Алиса.
Удрученно утыкаюсь в тарелку, пытаясь унять бегущую по телу дрожь: реакция на Его голос, естественно.
– Да?
Поль наверняка задается вопросом, почему я не рискую посмотреть выше его шеи:
– Ты планируешь остаться жить во Франции?
Все, даже Наташа с тетей Марго, замолкают в ожидании моего ответа. Слава проглатывает невероятно большой кусок хлеба, смазанного соусом с двух сторон.
Продолжаю невидящим взором смотреть в свою верную напарницу сегодняшнего вечера – невинную тарелку. Она удивляет своей пустотой. Если учесть, что в животе до сих пор летают непокормленные бабочки, то можно сделать вывод, что кто-то воспользовался моим отсутствием аппетита. Слава вытирает салфеткой измазанные соусом губы.
Не сказать, что это самое светское зрелище. Манеры в семье явно переняла Ее Величество Нинель Недовольная.
– Э-э-э-э. Нет. Не знаю. Почему Вы так думаете? – отвечаю я Полю, поглядывая в сторону Наташи.
Она хмурится: между бровей тут же появляется «недовольная» морщинка. Однако мачеха довольно быстро берет себя в руки, начиная на своем уникально плохом французском языке вперемешку с еще более отвратительным английским объяснять всем, что мы еще не знаем, чем я буду заниматься после школы, но очень надеемся, что я наконец уеду из отчего дома.
– Алиса гоу Париж, – заканчивает она свою страстную речь, настоятельно подмигивая мне правым глазом. От усердия (какой кошмар!) у нее даже тушь потекла.
Наступить что ли ей тоже на ногу? Наташа прекрасно знает, что другие страны и города меня никогда особо не привлекали.
Да, я хочу учиться на художника, да, во Франции это было бы интересным, да, мои родители с радостью готовы обеспечить мне все условия. Но кого я пытаюсь обмануть? Я нелюдимка, которая ни за что не выходит из собственной зоны комфорта. Я бы никогда не уехала, если бы на то не было каких-то особых причин.
А сейчас, когда я знаю, что в этом городе живет человек, которого я любила всю жизнь (скорее всего, гораздо дольше) и один взгляд которого способен вызвать у меня остановку сердца, переезд подобен самоубийству.
Они даже не представляют, насколько будет лучше для всех, если я поступлю в любой Ангарский колледж.
Наташа вновь беззаботно смеется и подмигивает левым глазом. На этот раз Славе. Украдкой подглядываю за Полем из-под опущенных ресниц. Он кажется таким далеким, таким отрешенным. Если бы я могла, то кинулась бы к нему на шею прямо сейчас.