Сачок для бабочек
Шрифт:
– Мне нравится ваше имя! Хотя… В наше время мало, кого так называют.
Говоря это, Анна отвела взгляд в сторону.
– Возможно, что это – даже к лучшему…
– Интересно, почему? – спросил я.
– Человека с таким именем нельзя ни с кем спутать!
– Но ведь, все зависит от самого человека!
Ее брови едва заметно нахмурились.
– Нет, не все! Далеко – не все. Я даже думаю, что от самого человека вообще мало, что зависит. А, проще сказать, ничего!
Наверное, всерьез озадачив меня, Анна, как ни старалась, не смогла сдержать очередной
– Какой вы – забавный!
Она тихонько рассмеялась.
– Ваш напарник… Как – его?
– Юрик!
– …Он – тоже какой-то чудной!
– Чудной?
Честно сказать, мнение Анны о Юрике, из которого следовало, что, хотя он и не был ей близко знаком, но его личность в некоторой степени также интересовала ее, меня несколько покоробило. «Неужели я ревную Анну к Юрику?» – подумал я.
– Еще – какой! Почище вашего будет…
Сказав «а» она не могла не сказать и «б», поскольку наверняка понимала, насколько серьезно заинтриговала меня. Нет, Анна, конечно же, вправе была промолчать, но тогда доверие, которое так внезапно возникло между нами, было бы навсегда утеряно. А этого ни ей, ни мне тогда не хотелось.
– До вашего прихода к нам Юрик регулярно оказывал мне знаки внимания.
– Внимания?..
Она утвердительно кивнула.
– Вы только Сергею не проболтайтесь! Охраннику! Если отец узнает, он его с работы уволит…
Анна сурово посмотрела на меня.
– И… Юрика – тоже! Про вас и говорить нечего! Вы сильно рискуете, стоя так близко от меня.
Последние ее слова прозвучали как-то особенно взволнованно, и я подумал, что Анне приятно беседовать со мной, и что моя нетипичная особь из совершенно чуждой ей общественной прослойки в немалой степени заинтриговала ее.
– Так, что же – Юрик?
– Ах, Юрик! Представляете, всякий раз завидев меня, он делал вот – так!
Отступив на шаг назад, чтобы мне было лучше видно, что именно такое вытворял Юрик, она заговорщически моргнула мне глазом.
«Вот – старый хрен!» – подумал я, с трудом сдерживая улыбку. При этом я не мог про себя не отметить, что, передразнивая Юрика, Анна была неподражаема. Просто очаровательна!
II. Порез
– Ну, что, потолковал с девчонкой? – полюбопытствовал Юрик, когда я спустился в подвал.
– А – как же! – без обиняков ответил я.
Впрочем, мой самодовольный вид говорил сам за себя.
– Ну, и как, она – тебе? Пришлась по вкусу?
– Не знаю, пока не пробовал!
– Так, попробуй! За чем же дело стало?
Юрик сказал это так, как будто настаивал на том, чтобы я продолжил флирт с девушкой, которая, являлась дочерью нашего работодателя, к тому же безумно ревнивого папаши. По крайне мере, так я понял со слов Анны. Заметив на моем лице неуверенность, Юрик, конечно же, истолковал ее по-своему.
– Ты пойми, дурья твоя башка! Для тебя это – шанс! Шанс выкарабкаться в люди…
– А, если этот шанс будет стоить мне головы, после того, как она поумнеет? Ее папаша – хозяин этого коттеджа площадью в триста с лишним квадратов! Вряд ли он захочет делиться ими
Встав с мешка с песком, на котором осталось углубление от его худосочного чресла, Юрик, не спеша, словно раздумывая, прошелся вдоль кромки будущего бассейна.
– Что, значит, круче? Он и есть отморозок недоношенный! А, по-нашему, обыкновенный бандюган, который живет за счет тех, чью кровь он пьет. И за это его надо наказать!
При этих словах в глазах Юрика зажегся огонек ненависти.
– Ты думаешь, кто этот коттедж ему отгрохал? Кто помог спроектировать? Строительную смету, кто составлял?.. Кто ишачил тут день и ночь, чтобы на пустом месте возникло что-то. Вот то-то и оно! Ведь, прежде всего, я – дипломированный инженер-строитель, а потом уже – бомж…
Я заметил, как глаза Юрика немного увлажнились. Отвернувшись, он часто зашмыгал носом, видимо, тайком от меня сглатывая не прошенные слезы обиды на свою горькую долю, которая несправедливо лишила его всего того, что он имел доселе, и того, что мог бы иметь теперь, если бы да кабы…
– А, что я за это получил? Ты сам все видишь, поэтому нет смысла тебе это объяснять!..
Немного успокоившись, Юрик продолжил.
– А эта соплячка, которая до определенных пор не появлялась тут никогда прежде… Я лишь смутно предполагал, кем именно она доводится Гусю. Хозяину нашему. Только любопытничать мне на этот счет было совсем ни к чему. Я уже говорил, что Гусь не любит, когда ему задают лишние вопросы. Или что-либо предъявляют, как ему кажется, не по существу!..
Максимально понизив тон, он бросил настороженный взор за мою спину. Там располагался вход в подвал. Видимо, таким образом, Юрик хотел убедиться, что, кроме меня, его никто больше не слышит.
– Раньше… Вместо тебя здесь другой бедолага ишачил! Нерусский. Мирам его звали. Так Гусь его порешил за то, что тот потребовал за свою работу бабла ему приплатить.
– Неужто, только – за это? – засомневался я.
– Мирам на Гуся давно зуб точил. А тут нашла коса на камень. Сцепились они крепко. В конце концов, Мирам в ответ на оскорбления ответил Гусю тем же. Тогда тот в запале выхватил из-за пояса пистолет и разрядил в него всю обойму. Прямо вот – здесь, в подвале. А меня потом предупредил, что, если вякну кому про это, так он и со мной чикаться не станет.
Надо сказать, рассказ Юрика произвел на меня гнетущее впечатление. И хотя мое неосознанное влечение к Анне, у которой, на мой взгляд, было так много общего с Евой, ничуть не поубавилось, я, не решаясь на новую встречу с ней, следующие два дня не выходил из подвала и занимался исключительно делом. Если действовать необдуманно, полагал я, можно таких дров наломать! Но сколько я ни думал, ничего путного, относительно того, как мне продолжить знакомство с Анной и не вызвать никаких подозрений у Гуся, мне на ум так и не пришло. На третий день я поднялся из подвала по лестнице вверх и у видел прямо перед собой Сергея. Он словно нарочно поджидал меня, прохаживаясь вперед, назад по зеркальному полу.