Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Том 2

Лейбер Фриц Ройтер

– Да, и пусть он целыми днями заучивает их имена и изучает нарисованные ими в небе фигуры! – ввернул Кос. – Работы ему хватит на целую вечность. Сам я никогда не мог в них разобраться, в звездах этих. Скачут по небу туда-сюда, точно вши или блохи какие. Прямо оскорбление богам считать, будто это мы их создали.

– А потом, когда чаша унижений будет испита ими до дна, мы подумаем, как отменить или облегчить их тяготы, – промурлыкал Иссек.

– Нет уж, пусть так и остаются, – возразил Кос. – Никакой снисходительности. Вечное проклятие – как раз то, что надо!

– Этот вопрос мы решим, когда настанет время. А теперь за работу, господа! Нам еще предстоит состряпать множество проклятий, – подвел итог встречи Мог.

Глава 4

Тем

временем в таверне «Обломок Кораблекрушения» Афрейт и Сиф пригласили Фафхрда и Серого Мышелова, несмотря на опасения последнего, присоединиться к ним в их кабине и даже позволили угостить себя кружкой горького эля. Обе дамы происходили из старинных, но потихоньку приходивших в упадок семей, – по сути, были кем-то вроде незамужних матриархов. Островитяне их уважали и время от времени поручали им высокие официальные должности. Кроме того, на протяжении последнего года они делили с Фафхрдом и Мышеловом все тяготы и ответственность за походы и деловые предприятия, а также и постель (последнее, впрочем, вошло в обыкновение сравнительно недавно). Походов было два: почти бескровное выдворение с острова передового отряда безумных морских минголов, что было достигнуто совокупными силами людей Фафхрда (двенадцати здоровенных берсерков-северян) и Мышелова (такого же числа ставших воинами коротышек-воров); да еще при несколько сомнительном содействии двух бродячих богов, Одина и Локи, вечно скитающихся из одной вселенной в другую. Под вторым походом подразумевались небольшая вылазка с целью вернуть на остров имевший сакральную ценность набор золотых предметов, называемых Символами Разума. А поскольку Сиф и Афрейт нанимали двух друзей для участия в этих предприятиях, то можно сказать, что их отношения с самого начала были поставлены на деловую основу. Другим деловым предприятием была торговая миссия Мышелова (капитана Мышелова в данном случае) на «Морском Ястребе», одномачтовике Фафхрда, со смешанной командой из берсерков и воров и товарами, которыми их снабдили обе дамы, в Но-Омбрульск, куда можно попасть только летом, ибо зимой море в тех местах сковывает лед. В том, а также и в ряде других случаев люди Фафхрда и Мышелова, с одной стороны, и данники Сиф и Афрейт – с другой, делили между собой всю черновую работу, участие в делах принимали и вольнонаемники.

Что до постели, то обе четы, хотя еще и не достигли того, что принято называть «средним возрастом» (по крайней мере внешне), уже были ветеранами любовных сражений; любые отношения, интимные в том числе, завязывали они с большой осторожностью и предусмотрительно, стараясь соблюдать дистанцию между собой и партером и на всякий случай держа открытыми пути к отступлению. С момента гибели своих первых возлюбленных Фафхрд и Мышелов искали любовных утех только у битых жизнью, хотя и не утративших привлекательности девушек-рабынь, юных бродяжек и демонических принцесс, которых легко встретить и еще легче потерять. Альковные радости никогда не были целью их приключений – скорее их побочным результатом. Оба героя хорошо чувствовали разницу между прошлыми скороспелыми романами и отношениями с женщинами Льдистого острова: последние связывали их достаточно серьезными обязательствами. Романы Афрейт и Сиф были столь же преходящи: их партнерами были твердолобые и не склонные к романтике обитатели Льдистого, уже в юности демонстрировавшие незаурядный здравый смысл и полное отсутствие фантазии; либо разного рода морские скитальцы, появляющиеся и исчезающие со скоростью ветра или, точнее, урагана.

Тем не менее дела обеих пар на любовном фронте складывались весьма успешно. И по правде сказать, Фафхрда и Мышелова это радовало даже больше, чем они готовы были признать. Каждый из них начал понемногу уставать от бесконечных поисков приключений; в особенности утомило их последнее, в котором, в отличие от их прежних одиноких вылазок, они вынуждены были нанимать людей и командовать ими, а следовательно, нести ответственность большую, чем обычно. Естественно, что после таких трудов они чувствовали себя вправе вкусить отдыха и тихих радостей домашнего очага, позабыть на время об ударах коварной судьбы, а также о ее дарах и искушениях, которыми она заманивает наиболее

непоседливых на путь приключений и опасностей. А если уж говорить совсем начистоту, то обе женщины также были весьма близки к тому, чтобы признаться себе в подобных чувствах.

Так они и сидели одним тихим весенним вечером за столом в таверне, потягивали горький эль, обсуждали дела и заботы дня минувшего, делились планами на день грядущий, вспоминали сражения с минголами и осторожно расспрашивали друг друга о тех временах, когда они еще не были знакомы; каждый из них втайне наслаждался мыслью о том, что теперь у него – или у нее – было двое или даже трое друзей, на которых можно положиться, а не один товарищ того же пола, как это было раньше.

За дружеской беседой Фафхрд и поведал об их с Мышеловом фантазии, будто они половинки или даже более мелкие фрагменты, осколки, некоего жившего ранее существа, прославленного либо героическими деяниями, либо, напротив, злодейскими поступками, чем и объясняется сходство их мыслей.

– Как странно, – удивилась Сиф. – И мы с Афрейт по той же самой причине считаем себя духовными половинками королевы-ведуньи Скелдир, правившей Льдистым в незапамятные времена, когда гордые башни Симоргии возвышались еще над морскими волнами. Раз за разом приходилось Скелдир отражать набеги симоргийцев, жаждавших присоединить наш остров к своей империи, и всегда победа оставалась за ней. Как же звали вашего героя – или великого злодея? – если вам так больше по нраву.

– Сие мне неведомо, госпожа, ибо он, может статься, жил еще в те времена, когда люди, подобно животным, не ведали магии имен. Его узнавали по боевому кличу – всякий раз, вступая в сражение, он издавал короткий хриплый кашель, подобный львиному рыку.

– Еще одно удивительное сходство! – воскликнула Сиф. – Королева Скелдир имела обыкновение встречать угрозу резким отрывистым смехом, в особенности если это была опасность, при виде которой бледнели и отступали даже бывалые воины.

– Я называю нашего звероподобного предка Гузорио, – вмешался Мышелов. – Не знаю, что думает Фафхрд. Великий Гузорио Ворчун.

– Судя по твоим словам, он и впрямь похож на животное, – вступила в беседу Афрейт. – Скажи мне, случалось ли тебе хоть раз видеть этого Гузорио хотя бы во сне или в видении или слышать отголоски его древнего боевого клича в ночи?

Но Мышелов, словно не слыша обращенных к нему слов, внимательно разглядывал выщербленную поверхность стола, низко склонив над ней голову.

– Нет, госпожа моя, не случалось, – ответил Фафхрд за своего впавшего в задумчивость товарища. – По крайней мере я не видел. Нам нагадала это одна колдунья или гадалка, так что скорее всего это лишь плод воображения. Доводилось ли вам слышать смех или видеть облик чародейки-воительницы?

– Нет, не доводилось, – вынуждена была признать Афрейт. – Хотя хроники нашего острова хранят множество упоминаний о ней.

Но не успела она закончить свою речь, как взгляд Фафхрда устремился куда-то за ее спину. Оглянувшись, она не увидела ничего, кроме мрака, сгущавшегося в широко распахнутом дверном проеме.

Сиф поднялась на ноги:

– Так, значит, ужинаем у Афрейт через полчаса? Мужчины рассеяно кивнули. Фафхрд, продолжая смотреть мимо Афрейт, склонил голову вправо; женщина, снисходительно улыбаясь, тоже отвела от него взгляд.

Мышелов откинулся назад и еще ниже опустил голову, внимательно изучая ножки стола.

Фафхрд заметил:

– В это время года звезда Астарион уходит за горизонт почти сразу же после заката. Совсем невозможно за ней наблюдать.

– Сохрани меня бог тягаться с вечерней звездой, – забавляясь, произнесла Афрейт и встала. – Пойдем, сестра.

Мышелов оторвал взгляд от ползущего по ножке стола таракана только тогда, когда тот достиг наконец пола. Насекомое припадало на один бок, так как у него не хватало лапки. Затем они с Фафхрдом допили эль и пошли по узкой улице вслед за своими подругами. На протяжении всего пути один из них заглядывал в придорожные канавы, не пропуская ни одной, точно надеясь отыскать там сокровище, а другой не сводил глаз со звезд, подмигивавших в ночном небе, вспоминая знакомые названия и высчитывая расположение тех светил, что не были ему известны.