Сага о Греттире
Шрифт:
Вермунд сказал:
— И ты думаешь, они бы тебя повесили, если бы никто не вмешался?
Греттир сказал:
Скальд бы и впрямь В силок попался, В петлю сам Голову сунул, Если бы тут Не подоспела Торбьёрг к нему — Хвала премудрой!Вермунд сказал:
— И она пригласила тебя к себе?
Греттир отвечает:
Доброго мне Коня велела Подать опора Недруга— Великая ждет тебя жизнь и полная невзгод, — говорит Вермунд, — и вот тебе урок остерегаться врагов. Но у меня нет желания оставлять тебя здесь, навлекая гнев многих могущественных людей. Лучше бы ты обратился к своим родичам. Мало кто захочет принять тебя, если можно этого и не делать. Да и ты нелегко подчиняешься чужой воле.
Греттир недолго пробыл в Озерном Фьорде и поехал оттуда в Западные Фьорды, обращаясь за поддержкой ко многим знатным людям. Но у тех всегда находился повод отказать ему, так его никто и не принял.
LIII
К исходу осени Греттир повернул на юг и нигде не останавливался, пока не приехал в Покосные Леса к Торстейну, сыну Кугги, своему родичу, и тот хорошо его принял. Торстейн предложил Греттиру перезимовать у него, и тот согласился. Торстейн был человек очень работящий и искусный в ремеслах, и люди у него сложа руки не сидели. Греттир же не был охоч до работы, и поэтому между ними было мало согласия.
Торстейн построил у себя при дворе церковь, а от дома он велел сделать мост. Мост был построен с великим искусством. С наружной стороны моста, под балками, которые его поддерживали, были приделаны кольца и колокольчики, и когда кто-нибудь проходил по мосту, звон стоял до самого Бакланового Двора, а это в полумиле оттуда. Торстейн делал эту работу с великим тщанием, ибо он был искуснейшим кузнецом. Греттир был куда как силен ковать железо, но не всегда у него лежала душа к работе. Все же он вел себя в ту зиму смирно, так что нечего и рассказывать.
Люди с Хрутова Фьорда, узнав, что Греттир у Торстейна, собрали с приходом весны людей. Торстейн же, узнав про это, сказал Греттиру, чтобы тот искал себе другого пристанища.
— Ибо я вижу, что ты не желаешь работать. Мне же ни к чему люди, что не работают.
— Куда же ты меня направишь? — говорит Греттир. Торстейн посоветовал ему ехать на юг, к своим родичам.
— Но приезжай, если они не помогут.
Греттир так и сделал, поехал на юг, к Городищенскому Фьорду, встретился с Гримом, сыном Торхалля, и пробыл у него до конца тинга. Грим направил его к законоговорителю Скафти с Уступов. Греттир ехал на юг нижним взгорьем и не останавливался, пока не приехал в Междуречье, к Торхаллю, сыну Асгрима, сына Ладейного Грима. Жилья он избегал. Торхалль принял Греттира в память дружбы их предков [63] , да и Греттир подвигами прославил свое имя по всей стране. Торхалль был человек мудрый и хорошо обошелся с Греттиром, но и он не хотел, чтобы тот долго у него оставался.
63
Т. е. дружбы Энунда Деревянная Нога и Асгрима, сына Эндотта Вороны (см. главы VII и VIII).
LIV
Из Междуречья Греттир отправился в Соколиную Долину, а оттуда на север, на Киль, и летом долго держался тех мест. Люди, ездившие по Килю на север или с севера, не могли быть спокойными за свою поклажу: Греттиру случалось и отбирать ее, ибо он терпел нужду во многом.
Однажды, когда Греттир ехал на север Дорогой Голубиного Клюва, он увидел, что с севера скачет по Килю человек. Он был большого роста и сидел на добром коне с наборной уздечкой. На поводу он вел лошадь, навьюченную тюками. Капюшон был низко надвинут ему на глаза, так что лица нельзя было разглядеть.
Греттиру приглянулись его конь и поклажа, и он направился к нему, поздоровался и спросил, как его зовут. Тот назвался Лофтом.
— А я знаю твое имя, — сказал он. — Ты, верно, Греттир Силач, сын Асмунда. Куда путь держишь?
— Этого я еще не решил, — сказал Греттир. — А подъехал я затем, чтобы узнать, не поделишься ли ты со мной своей поклажей.
Лофт отвечает:
— Зачем это я буду отдавать тебе свое добро? Что ты дашь мне взамен?
Греттир отвечает:
— Разве ты не слыхал, что я не привык расплачиваться? И люди почитают за лучшее отдать мне то, что я хочу.
Лофт сказал:
— Ставь свои условия тем, кому они нравятся. Я же не отдам так просто того, что мне принадлежит. Лучше нам разъехаться подобру-поздорову.
И он проехал мимо Греттира и пришпорил коня. Греттир сказал:
— Нет, мы так скоро не расстанемся, — И схватил Лофтова коня за поводья у самых удил и крепко держит обеими руками. Лофт сказал:
— Езжай своей дорогой. Ничего я тебе своею волей не отдам.
— Это мы посмотрим, — сказал Греттир.
Лофт нагнулся, взялся за нащечный ремень, дотянулся до повода между кольцами и руками Греттира и потянул так сильно, что Греттиру было не. удержать повода. Так он и вырвал у Греттира всю уздечку. Греттир поглядел себе на ладони и подумал, что у этого человека недюжинная сила. Взглянув на него, он сказал:
— Куда ты теперь направляешься?
Лофт в ответ говорит:
Мне идти В котел гремучий, Открытый ветрам Под свод льдяный. Там меж скал Сыскать сможет Моин мужа По имени Халльмунд [64] .Греттир сказал:
— Пожалуй, и не найдешь твоего жилья, если ты не скажешь яснее.
Тогда тот сказал:
Мне не скрыть От тебя, Греттир, Если в тот край Направиться хочешь, Что Шаровой Ледник людям Всем окрест Верно известен.64
Котел гремучий, открытый ветрам — пещера, в которой Лофт живет; свод льдяный — Шаровой фьорд (см. следующую вису); Моин — Греттир (Моин, как и Греттир, — имя змеи); Халльмунд — тот, кто раньше назвал себя Лофтом.
На этом они расстались. Греттир увидел, что ему не осилить этого человека. Тогда Греттир сказал вису:
Атли, медлительный в битвах, Доблестный Иллуги — оба Были далеко от скальда В час для него злосчастный, Когда бродяга ничтожный, Лофт, ухватил поводья. Липа запястий [65] заплачет, Если сын оплошает.После этого Греттир отправился с Киля на юг и поскакал к Уступам и, встретившись со Скафти, стал просить у него пристанища. Скафти отвечает:
65
Липа запястий — женщина, т. е. мать Греттира.
— Рассказывают мне, что ты очень беспокойно себя ведешь и отнимаешь у людей добро. Это совсем не к лицу человеку из такого рода. Нам будет легче договориться с тобой, если ты перестанешь грабить. Но я ношу имя законоговорителя в этой стране, так что мне не пристало укрывать объявленных вне закона, преступая тем самым закон. Поищи лучше себе такое место, где бы тебе не приходилось посягать на чужое добро.
Греттир сказал, что он бы рад, но прибавил, что ему невмоготу жить одному, потому что он боится темноты. Скафти сказал, что придется уж ему довольствоваться не самым для себя лучшим: