Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
– Кем была та девушка?
– Еще одной шпионкой. Конечно, мы все из Агоды, следим за знатными вабарскими семьями, мне, вот, вы достались.
Внезапно Нильс очутился рядом, да так близко, что она едва не уткнулась носом в его грудь. Вообще-то уткнулась. Нильс пах хорошо – мылом, сном, человеком. Она еще ничего не успела сообразить, как его руки обняли ее за плечи, а острый подбородок опустился на макушку.
– Ах, Дэйра, – прошептал он. – Никакой я не шпион, а моя сестра, бедная маленькая Дженна, была просто несчастной женщиной. Я не сказал тебе правды, но и не соврал. Мы с братьями насильно выдали ее замуж за мужчину в Бардуаге,
– Ты сделал все, что мог, ты хороший брат! – запротестовала Дэйра, пытаясь отстраниться, но Нильс держал ее крепко.
Правильно, лучше обними его сама, подумала она, и в ответ обвила руками Нильса за талию. Было безумно приятно ощущать под пальцами упругое тело, теплоту кожи, легкую дрожь, которая пробежала у него по спине.
Ее отпустили столь же внезапно, а Нильс оказался на прежнем месте – у двери, но Дэйра уже сделала шаг, после которого остановиться почти невозможно. Конечно, он струсил, испугался статуса, знатности и всего того, что делало Дэйру недоступной для таких мужчин, как он. Но в темноте ей был хорошо виден разгорающийся огонь в его глазах, который грозил превратиться в пламя.
Наверное, в Эйдерледже Дэйра никогда не решилась бы на подобное, но дом был далеко, а та девушка, которая ждала высокой любви и прекрасного принца на каждом балу, заплутала в лесах Бардуага, а потом была повешена в глухой деревеньке близ Копры. Родители отправили ее в Пещеру Радости со светлым князем, ни разу не подумав о чести дочери, Амрэль Лорн же потоптался на последних остатках ее гордости. Томас предавался радости любви при каждом удобном случае, не делая различий между донзарами и вабарами. Чем она была хуже брата? Как бы ни злилась она на Нильса за ложь, Дэйра давно поняла, что донзар заставлял ее сердце биться чаще. Ему сейчас было плохо, но она сможет его утешить.
Дэйра потянула пояс халата, заколебалась, когда теплый шелк начал соскальзывать с плеч, обнажая грудь, но потом выпрямила руки и отпустила ткань, позволяя ей упасть к ногам мягкими золотистым комом. Кожу мгновенно охватил озноб, который не случался с ней даже после купания в ледяной реке. Дэйру затрясло, но она справилась, уговорив себя, что Нильсу виден лишь ее силуэт, но не шрамы, о которых вспомнилось слишком поздно. Чувствуя, что смелости хватит ненадолго, она решительно шагнула, тесно прильнув к Нильсу. Подняв голову, Дэйра закрыла глаза. Она видела, как Ирэн всегда закрывала глаза, когда целовалась. Ее первый поцелуй будет не таким, каким она воображала его в мечтах, но, тем не менее, он станет особенным.
Мгновение промелькнуло, как падающая звезда. Вспыхнуло ярко, озарило ослепительным светом и погасло во мраке, обещавшим воцариться надолго. Губы встретили пустоту, потому что Нильса рядом не было. Он даже не отошел – отскочил от нее, словно она была заразной.
Испугался шрамов? Но это всего лишь следы когтей. Боишься связи с вабаркой? Но я сама к тебе пришла. Опасаешься моего безумия? Но сейчас я, как никогда, веду себя нормально. Ей хотелось бросить ему в лицо тысячу вопросов, резавших ее изнутри, словно проглоченные лезвия, но вырвался только один:
– Чем я хуже Лоры?
Зря она вспомнила гувернантку. При упоминании служанки Ирэн взгляд Нильса потеплел, словно в комнате растопили камин. Увы, огонь, который она разглядела в его глазах, предназначался не ей.
– Оденьтесь, Дэйра, – коротко бросил он, впрочем, даже не предпринимая попыток подать ей халат. – Не хочу, чтобы меня зарубили на месте, если сюда войдет ваш брат.
– Ты не моего брата боишься.
– Верно, – кивнул Нильс. – Томас понятливый. Но вы невеста принца Эруанда, маркиза. Не стоило марать свою честь, приходя в комнаты брата в его отсутствие. Как минимум, двое стражников знают о том, что я остался в покоях.
– Не тебе о моей чести заботиться, – прошипела Дэйра, чувствуя, как от злости у нее начинают шевелиться волосы на голове. Странно, что именно злость, а не стыд, стала тем чувством, которое охватило ее разум и душу, после того как их покинула нежность и страсть. Эти редкие гости вряд ли заглянут к ней в ближайшее время.
– Оденьтесь, – повторил он. – Вы меня пугаете.
Чувствуя, что у нее с трудом сгибаются ноги, Дэйра наклонилась и подобрала халат, удивляясь, что вместе с конечностями одеревенел и язык. Сказать что-то надо было, и срочно, но губы слиплись, а гортань пересохла, требуя воды, но не слов.
– Клянусь, я никому не скажу, что видел, – сказал Нильс, подходя к двери.
– А что ты видел? – спросила она, справившись с непослушными губами.
– Видел, как вы заставили уйти воду из реки, а потом отвлекли на себя собак.
– У тебя были видения, донзар! – яростно прошипела она.
Подскочив к так и не открывшейся двери, Дэйра потянула ее на себя и выбежала в коридор, не забыв оглушительно хлопнув створкой. Резкий звук потушил в ней ярость, грозившую обернуться бедой, еще большей, чем она уже натворила. Он же привлек внимание стражников, которые успели задремать, но сейчас усиленно делали вид, что их не интересует ни растрепанная маркиза в небрежно накинутом халате, ни ее эмоциональный уход из покоев Томаса Зорта, в которых, как им было известно, никого кроме оруженосца Нильса не было.
Дэйре было плевать. Промчавшись мимо них, она стрелой влетела в свои комнаты, повторив оглушительный хлопок дверью. Костер ярости ослабел, но остался горесть ровным, неутихающим пламенем, в котором сейчас погибали те немногие качества, которые роднили Дэйру с «нормальными» людьми.
Значит, вот, в чем причина. Слова «вы меня пугаете» относились не к ее поведению перед Нильсом, а к попытке спасти его чертову сестру-разбойницу, которая не заслужила ни капли времени, которого Дэйра на нее потратила. Он мог хотя бы попробовать сказать ей спасибо.
Дэйра очнулась на балконе башни. Позади качались на ветру занавеси гостевых покоев, таких же темных и мрачных, как ее потухшее сердце. В голове звенели голоса, которые пели ей незнакомцы из Вырьего Леса, чернеющего где-то далеко, в недрах раскинувшегося внизу Бардуага. Дэйра, не скрываясь, подпевала им вслух. Как говорила лекарка Маисия: «Если уж мертв, то какая разница: головой к северу или к югу?».
Хочу снега, бездумно прошептала Дэйра и тут же почувствовала, как на запрокинутое к небу лицо упали ледяные крошки. Они не таяли. Ее кожа была холодной, как у мертвеца. Она получила свой первый поцелуй, и он ей понравился. Пусть тебя будет много, улыбнулась девушка снегу, кружившему белыми точками во мраке наверху.