Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Произнося этот монолог, Таргонн одновременно пытался прозондировать мысли генерала. Но, как ни странно, это ему не удавалось. Он видел перед собой какой-то странный щит, поблескивавший на солнце, словно он был стеклянный. Возле него он видел мертвых лесных зверьков, увядшую зелень, сгнившие стебли растений. Кругом простиралась сухая, выжженная земля, покрытая серой золой. Однако проникнуть сквозь щит он не мог, как не мог и приподнять его, сколько ни пытался.
Но чем сильнее Таргонн гневался, тем дружелюбнее и приветливее он выглядел. Тем, кто хорошо его знал, было известно, что Повелитель Ночи наиболее опасен именно в такие минуты, когда он добросердечно пожимает руку и разговаривает с врагом, как с закадычным другом.
Таргонн обменялся с генералом рукопожатием.
— Мина была прекрасным офицером, — заговорил он печально. — И теперь эти бесстыжие эльфы расправились с ней. Меня это не удивляет. Эльфы — коварные, трусливые твари. Они не осмелились сразиться с ней в открытую и решились на низость.
— Вы правы, Повелитель, — согласился Догах. — Это поступок, достойный лишь труса.
— Но они заплатят нам, — продолжал разглагольствовать Таргонн. — Клянусь своей головой, они заплатят за ее убийство. А это погребальный костер, не так ли?
Они с генералом шли рука об руку по полю битвы. Минотавр и капитан лучников следовали позади.
— Внушительный костер, — удивлялся Повелитель Ночи. — Может быть, даже слишком внушительный, вам не кажется? Мина была храбрым офицером, но все-таки младшим офицером. А такой погребальной пирамиды, — он указал на высокий холм, сложенный из срубленных деревьев, — достойны скорее высшие командиры нашего славного Рыцарства. Например, я.
— Вы правы, Повелитель, — спокойно повторил Догах.
В основании погребальной пирамиды лежало шесть толстенных стволов. Их цепями выволокли из леса и притащили в самый центр поля. Деревья были пропитаны легковоспламеняющимися составами. Трава, свежие зеленые ветви, земля — все сочилось запахом масла, смол и спирта. Поверх шести огромных стволов люди набросали веток, кустов и валежника. Пирамида достигала восьми футов в высоту и десяти в длину. Взобравшись с помощью лестницы на самый верх, солдаты укладывали друг на друга мягкие и гибкие ветки ивы, создавая ложе, на котором будет покоиться тело Мины.
— Где же она сама? — В голосе Таргонна зазвучали приличествовавшие случаю траурные нотки. — Я хотел бы отдать последний долг моему офицеру.
Его подвели к палатке, где лежал труп Мины, охраняемый группой притихших солдат. Они расступились, чтобы пропустить Таргонна. Повелитель Ночи привычным усилием запустил свой проверочный щуп в их мысли и прочел в них горе, боль потери, сожаление, слепую ярость, планы отмщения. Таргонн был доволен. Прекрасные мысли. Такие мысли легко можно направить на любые удобные для него цели.
Затем он перевел взгляд на тело усопшей. Ни малейшего раскаяния или сожаления не коснулось его сердца, он только продолжал удивляться, что эта выскочка ухитрилась приобрести таких верных — если не сказать фанатичных — последователей. Но помня, что на него устремлены глаза собравшихся, Таргонн отсалютовал и произнес необходимые слова. Возможно, люди почувствовали недостаток искренности в его голосе — они встретили речь Повелителя молча, без приветственных криков, каких он ожидал. Вообще на него обратили до обидного мало внимания.
— Ну что ж, Догах, — требовательно произнес Таргонн, оставшись наедине с генералом в тишине командирского шатра, — теперь сообщите мне все подробности ужасного убийства. Насколько я понял, виновником его был эльфийский король? Как вы с ним поступили?
Догах вкратце обрисовал события страшной ночи.
— Мы подвергли короля допросу. Кстати, его имя Сильванеш. Довольно ловкий малый. Притворяется, что убит горем. Талантливый актер, Ваше Превосходительство. Кольцо было доставлено от его матери, этой ведьмы Эльханы Звездный Ветер. Наши агенты сообщили из королевского дворца, что ее сподвижник, некий Самар, не так давно проник туда и нанес тайный визит молодому королю. Нет сомнений, что тогда-то они и запланировали это убийство. Король принялся разыгрывать из себя влюбленного, разжалобил Мину, и она приняла в качестве подарка кольцо, которое оказалось отравленным. Она скончалась в ту же самую минуту. Эльфийского короля мы, разумеется, заковали в цепи и держим в заточении. Галдар ненароком сломал ему челюсть, и от короля довольно трудно добиться признания, но мы сумели обойтись и без этого. — Догах мрачно усмехнулся. — Ваше Превосходительство желает видеть его?
— Разве что повешенным. — Повелитель улыбнулся собственной изящной шутке. — Или четвертованным. Нет, нет, этот негодяй не представляет для меня никакого интереса. Лучше всего выдать его солдатам. Его вопли умерят их горе.
— Хорошо, Повелитель. — Генерал Догах поднялся. — Теперь я должен пойти проверить, все ли приготовления к погребению выполнены должным образом. Разрешите идти?
Таргонн махнул рукой, отпуская его.
— Разумеется, идите. Дайте мне знать, когда все будет готово. Я произнесу надгробную речь. Солдатам это должно понравиться.
Догах отсалютовал и вышел из шатра, оставив Таргонна в одиночестве, и тот взялся за изучение бумаг Мины. Он просмотрел ее личную переписку и отобрал те письма, на основании которых можно было бы при желании обвинить кое-кого из офицеров в подготовке заговоре против него, Таргонна. Он лишний раз убедился, что Мина была предательницей и опасной смутьянкой. После этого Таргонн устроился на стуле поудобнее, чтобы недолго вздремнуть и приготовиться к тяготам обратного путешествия.
Неподалеку от шатра беседовали трое офицеров.
— Что он там делает, как ты думаешь? — спросил Самоал.
— Роется в ее вещах, — ответил Галдар и бросил злобный взгляд в сторону шатра.
— Много он там найдет! — пробормотал Догах.
— Пока что все идет не совсем так, как мы предполагали. Что будем делать? — спросил Галдар.
— Сделаем то, что обещали ей, — тоном, не допускавшим возражений, ответил генерал. — Будем готовить погребение.
— Но ведь она говорила, что до погребения не дойдет, — горячо заговорил минотавр. — Она уже все должна была сделать.