Сагертская Военная Академия
Шрифт:
— Самое главное, с чем ты должен смириться, так это с моим главенством. Я решаю, что идет на пользу турнирной команде, а что нет. И с моей точки зрения, присутствие Нольвен на наших тренировках идет во благо.
Фил сдулся. Он даже не попытался возразить или как-то обосновать свои претензии. Нет, он замолчал и отвернулся. И молчал все то время, пока мы утрясали наш график тренировок. Кстати, нам с лисонькой предстоит выступить в роли учителей — мы будем преподавать нашим боевым магам целительский взлом щитов. Дрегарт был впечатлен моими умениями и захотел перенять
— Он не осадил Фила, — ради справедливости возразила я, — а сказал правду. Капитан решает, остальные подчиняются. Не нравится капитан? Инициируй голосование. Но никто не проголосует против Дрегарта. А значит, Филиберту придется держать язык за зубами или уходить.
— Надеюсь, он не подставит команду своим уходом, — глубокомысленно изрекла Нольвен.
А я вдруг подумала, что Гарт может держать это в уме. И, возможно, Нольвен сейчас участвует во всех тренировках как запасной игрок. Стоит ли сказать ей об этом?
— Вряд ли, — улыбнулась моя лисонька, — вряд ли. Не пугайся, у тебя просто очень выразительное лицо. Я сразу подумала о месте на скамейке запасных. Но если Фил сольется, на его место будут искать хорошего боевика. Потому что вдвоем Фраган и Дрегарт круг дуэлей не вытянут.
— Логично, — признала я. — Скорей бы Мера вернулась. Я не могу ни на чем сосредоточиться.
— Значит, идем варить зелья. — Нольвен допила свой кофе. — У нас впереди эпически сложное время: тренировки во имя турнира и дополнительные занятия во имя будущего. Нам нужно очень много стимуляторов, миорелаксантов и еще кой-какой запрещенной дряни!
Наша небольшая зельеварня была расположена в подвале. Нольвен могла приготовить практически любое зелье просто на коленке, я же, не имея к этому таланта, нуждалась в более-менее обустроенном рабочем месте.
За несколько часов мы приготовили достаточное количество стимуляторов разной степени концентрированности и поставили на огонь основу под миорелаксант. Не тот, разумеется, что применяется в магохирургии, а попроще. Чтобы после тренировки мышцы быстрее в норму приходили.
После зельеварни мы по очереди искупались и вновь отправились на кухню. Есть хотелось зверски, и мешок сухарей стал особенно притягательным.
— Мера, — коротко выдохнула Нольвен.
— Нам стоило догадаться, — отозвалась я.
В кладовой, в которую мы даже не стали заглядывать, на самой видной полке стояла массивная чугунная сковорода, полная жаркого, рядом с ней лежал хлеб, а чуть в стороне пристроился кувшин с молоком, из-за которого кокетливо выглядывала головка пряного сыра.
— Ну, будем считать, что мы сознательно пропустили обед ради сытного ужина, — хмыкнула я.
Стол мы сервировали на кухне. Не было желания тащиться в гостиную.
— Интересно, когда она вернется? — в пустоту спросила я.
— И с кем, — согласно кивнула Нольвен. — Что? Готова поспорить, что она пошла за консультацией. Значит, ты такая не одна.
— Не то чтобы меня это радовало. — Я пожала плечами и сосредоточила свое внимание на тарелке.
Жаркое было восхитительным, пряный сыр в паре с хлебом тоже оказался неплох. Правда, мы отрезали
По счастью, долго ждать нам не пришлось. Мера вернулась в сопровождении алворига Нортренора. Обеспокоенная, она подталкивала его в спину и ворчала, что он не настолько стар, чтобы столь медленно передвигаться. На что ее терпеливый друг только вздыхал да напоминал, что на шкатулку наложены чары уменьшения объема, а вес остался прежним. Но когда бабушку волновали подобные вещи?
Мы с лисонькой, верно истолковав выразительное движение бабушкиной брови, метнулись на кухню, где приготовили новую порцию кофе. И, крепко подумав, присоединили к нему остатки пирожных. Потом подумали еще раз, посмотрели на это искалеченное нашей неуклюжестью убожество и убрали. И, конечно, первое, что спросила Мера, это все ли пирожные мы слопали.
— В каком-то смысле, — уклончиво ответила я. И со вздохом пояснила: — Я о них запнулась.
— О, кто-то уже не столь хорош в скрыте, — цокнул алвориг Нортренор, за что удостоился взгляда, полного мрачного обещания.
Когда мы с лисонькой накрыли на стол — четыре чашки да кофейник, — в гостиной повисла тишина. Никто не спешил начинать разговор. Мера медленно цедила ароматный напиток и зорким взглядом следила за нами с Нольвен. Давненько нам не устраивали таких «гляделок». Отчего мы с подругой вытянули спины до невозможной прямоты!
Наконец кофе был выпит. Алвориг Нортренор поставил чашку на блюдце и начал с места в карьер. Вот только что в гостиной стояла мертвая тишина, а вот он уже объясняет основы:
— Наши энергетические каналы больше похожи на тончайшую паутину. И не одну, а несколько паутинок, которые ветром слепило между собой. Чем сильнее и опытнее маг, тем больше у него этих паутинок. Рано или поздно основные каналы совпадают и сливаются. Так у магов появляются «коронные» заклятья. Те, на которые маг тратит минимум ментальных усилий. То есть силы уходит столько же, сколько и у другого мага. Но! Но внимания и времени требуется меньше. Это как с любым другим ремеслом. Опытный брадобрей оставляет клиента без волос и денег куда быстрей, чем неопытный. И так далее.
Алвориг Нортренор замолчал, взял пустую чашку, грустно в нее посмотрел и, тяжело вздохнув, продолжил:
— У тебя же, Мэль, эти паутинки прожжены насквозь. Именно этот ожог тактично называют «изъяном». Универсальный концентратор калечит людей тем, что вмешивается в энергетический поток. Он не принимает отданную колдуном силу, а вытягивает. С одной стороны, колдовать с его помощью проще, он сам забирает из очага столько силы, сколько нужно. С другой стороны, при частом использовании появляется ожог на сетке энергетических каналов, и в дальнейшем маг уже не сможет колдовать без концентратора. И чем дальше, тем хуже. Даже для самых простых действий будет необходим артефакт.