Сакен Сейфуллин
Шрифт:
— Ну что же, сравним слова и дела «ушжузовцев». — Сакен начал читать программную статью «Уш жуз».
«Политическая партия «Уш жуз» находит недостаточной программу партии «Алаш», которая пытается сшить и надеть на плечи великого казахского народа тесную, очень короткую и очень куцую шубейку.
Поэтому партия «Уш жуз», отнюдь не желая сказать, что она «из молодых, да ранняя», обращается к казахскому народу, который подобен сейчас человеку, с великой надеждой простирающему перед трапезой к богу руки, со скромной просьбой не обойти ее стороной, не поддаться обаянию словам «Алаша» во время выборов».
— Э, друзья, так вот что беспокоит вас: выборы в Учредительное собрание. Вот
А-а, старый друг! Посмотрим, что ты пишешь.
Шаймерденовская статья называлась «Гнусным клеветникам»:
«В 251-252-м номерах газеты «Казах» то ли из зависти, то ли от недостатка ума всячески поносят членов партии «Уш жуз», которая если не лучше остальных, то, во всяком случае, не хуже. Что же поделаешь — язык без костей! О рука, водящая перо, ни чести ты не ведаешь, ни бесчестья! Будь ты справедливой — писала бы ты правду, остановилась бы, когда дошла до клеветы, до сплетен! Но куда деваться тебе, если силой ведут тебя к столь гнусному обману. И кто? Алашевский Алихан, этот упырь из народной поэмы о Сеитбаттале. А пишет тот, кто на побегушках у Алихана, — злодей Мыржакып. Они хотят стать во главе если не всех трех жузов, [30] то, во всяком случае, Среднего жуза…» — в подобных выражениях автор статьи обрушивался на партию «Алаш», а затем награждал самыми лестными эпитетами основателей партии «Уш жуз». Весь номер газеты был занят материалами, изобличающими «Алаш» в самых худших пораках, и сводился к агитации не голосовать за алашординцев во время выборов в Учредительное собрание.
30
Казахский народ делился на три орды, то есть на Большой, Средний, Малый жузы, куда входят разные роды и племена.
Вот так сцепились. Теперь посмотрим, как газета «Казах» громит «ушжузовцев». Да, примерно в тех же словах. «С виду они, «ушжузовцы», — пишет газета, — похожи на людей, но мыслят они как звери. Присвоив себе имя «партии трех жузов», они пытаются обливать грязью тех, кто составляет ядро «Алаш». Волкам обычно подсыпают яд. Партия «Уш жуз» — это опасная опухоль, появившаяся на здоровом теле народа. Долг сынов «Алаша» не слушать их, держаться от них подальше, остерегаться их. Мы говорим плутам из «Уш жуза»: «Не развращайте народ, не в ваших силах умело управлять им. Народ не глуп, он не пойдет за вами к пропасти»,
Сакену было ясно. Руководители «Уш жуза» совершили тактическую ошибку. Не следовало им перенимать у алашординцев их приемы борьбы. Назвав партию социалистической, не надо было добавлять еще название «Уш жуз». Нет, не представляют они себе ясно своих задач. Однако при всем том схватка… «ушжузовцев» с партией «Алаш», их взаимные обличения, имеют и свои преимущества. Помогают народу понять, с кем они имеют дело. Сакен подумал, что нужно как следует подготовить очередной номер своей газеты «Тиршилик».
Своевременному выходу этой газеты мешали самые различные дела, которыми постоянно был загружен Сакен. То подготовка к съезду Советов, то проверка хода занятий в школах, то чтение лекций в школе для взрослых и на педагогических курсах, бесконечные собрания и заседания.
Съезд Советов открылся 15 февраля 1918 года в 12 часов. Люди, словно на праздник, вышли на улицы. Нарядные толпы заняли площадь перед кинотеатром «Прогресс». 224 делегата съезда — представители казахских и русских крестьян, рабочих, солдат и интеллигенции. Со времени основания города здесь еще не было столь представительного собрания.
После доклада «О текущем моменте и положении в Акмолинске» на трибуну один за другим стали подниматься делегаты. Они приветствовали созыв уездного съезда Советов и рассказывали о местных нуждах. Те, кто ни разу в жизни не был сыт, говорили о своих заботах и печалях. Не было шума и крика, как на митингах, люди выступали по очереди, им дружно аплодировали. 17 февраля был утвержден Акмолинский Совет в составе 84 депутатов. Сроком на три месяца были избраны 30 человек от русских, 24 человека от казахских волостей, 20 представителей от пролетариата города, 5 человек от татарского населения и 5 представителей от инвалидов. Затем началось обсуждение наказов и пожеланий.
Было утверждено решение съезда, состоящее из 42 пунктов и предложенное президиумом: признать Советскую власть, послать приветственную телеграмму В.И. Ленину, конфисковать имущество крупных капиталистов и купцов, произвести раздел земли, обеспечить население зерном и сельскохозяйственными орудиями, организовать кооперативную торговлю, помощь инвалидам, начать борьбу с пьянством, покончить с барымтой, [31] проводить в жизнь декрет о всеобщей трудовой повинности, создать революционный суд, организовать бесплатное всеобщее обучение и т. д.
31
Барымта — набег с целью угона скота.
Только поздней ночью завершилась работа съезда.
Радостные возвращались домой Сакен, Бакен, Абдулла, Жумабай, Байсеит и Турысбек.
— Мы-то думали, что Байсеит грамотей большой, поэтому избрали его секретарем президиума. А он так обрадовался тому, что сидит в президиуме, что даже не заметил, какие решения принял съезд, — съязвил с лукавой усмешкой Сакен.
— А что вам не понравилось, товарищ поэт-трибун?
— Решения, принятые на съезде, бесспорно, правильные. Но ведь их следовало расположить в каком-то порядке, отделить главное от второстепенного. А вы что сделали? Внесли в решение все, что ни говорилось. Решение — документ важнейший, и не следует, например, вписывать в него такие мероприятия, как обеспечение населения дровами. А дрова у вас фигурируют даже в двух пунктах.
Байсеит обиделся:
— Если ты такой знающий, то чего же молчал на съезде? Махать саблей, когда некого рубить, светик Сакен, все равно что стрелять в степь.
— Я серьезно говорю, Байсеке.
— И я. Мне никогда не приходилось так много писать. Честное слово, — оправдывался Байсеит.
— Как бы там ни было, а съезд прошел удачно. — Это резюмировал Турысбек.
— Товарищи, «господа», пошли к нам, я велел Бану приготовить ужин, — все обернулись к Абдулле.