Сакура, свадьба, смерть
Шрифт:
– Вы спешите?
– Да.
– Извините, что я никак не могла до вас вчера дозвониться! Поздно уже было, решила, что неудобно…. Жаль.
– О чём это вы?
В коляске мягко и мило закряхтел ребёнок, молодая мамаша наклонилась к нему, ласково что-то прошептала, выпрямилась, с улыбкой посмотрела на Глеба, взяла большие чёрные очки в свободную руку.
– Вы просили всех, кто был в пятницу в саду, передать вам фотографии, которые посетители делали в этот день здесь…. Что-то же ведь произошло серьёзное, да?
– И вы сделали много прекрасных фотографий, с цветами, с птичками, с вашими прелестными детьми, и хотите мне их сейчас отдать?! Правильно?
Раздражение прерванного полёта всегда заметно для окружающих.
– Не сердитесь так! Просто скажите – наши фотографии вам нужны? Вернее, даже и не наши, их делала моя дочка Ева, своим маленьким фотоаппаратом, там их целая куча. Конечно, почти все снимки не очень некачественные, но вдруг….
Женщина шикарно улыбнулась, легко поправила свою короткую чёрную причёску.
Капитан Глеб видел, как она спокойна и достойна словами, знал, что её утренняя прогулка с детьми по прохладным зелёным аллеям воскресного сада не придумана специально для встречи с ним, помнил почему-то недавние слова девочки Евы про старого ворона, поэтому-то всего за полминуты смог успокоить себя и улыбнулся.
– Да, для меня очень важны ваши фотографии. Давайте.
Подмигнув девочке, Глеб протянул руку.
– Я же сказала, что жаль…!
– Что?
– Я вчера скопировала их на флэшку, но не знала, что сегодня мы встретим вас здесь!
«Ну вот, опять очаровательная женская растерянность…».
– Но я могу за ней сбегать! Мы живём буквально в двух шагах за воротами сада. Я быстро, ладно?!
– А ваши дети?
– Вы побудете с ними. Уверена, что ничего плохого за это время не случится.
– Вы отчаянная мамаша.
– У меня умные дети. Да и вас я видела в деле…
– Тогда засекаю. Ровно две минуты.
– Уже бегу!
И всё-таки, контраст густых и по-настоящему блестящих тёмных волос, белых зубов, умного взгляда и ровно загорелой кожи всегда делают женщину неотразимой…
– А давайте, пойдём с вами к пруду?
Маленькая Ева с пристальным ожиданием смотрела на капитана Глеба Никитина.
– Пошли. Кто покатит коляску?
– Вы. Вы – мужчина.
– Аргумент.
Вот так вот, одним случайным моментом, каким-то словом, незначительным поступком кто-то всемогущий бросил его на много лет назад, почти через всю жизнь.
…Ботанический сад, аллеи.
Он, Глеб Никитин, и детская коляска катится перед ним.
Лёгкое детское дыхание, спящий сын, тишина. Солнце. Счастье…
…Было всё почти так, как сейчас.
– Стойте же, стойте!
Ева замахала перед ним ладошками.
– Стойте, я возьму хлеб для уток.
Из приготовленного в подколясочном пространстве пластикового пакета девочка достала несколько кусков хлеба.
– Держите, вот это вам, вы бросайте свои кусочки подальше, а то слабым уткам вообще ничего не достанется.
Сказано это было настолько деловито, что Глеб сразу же согласился поступать именно так.
– Хорошо. Куда лучше бросать, влево или вправо?
– Далеко! За спины им!
Они быстро побросали в воду весь хлеб, и Ева убедила Глеба сводить её к оранжерее.
– Пошли!
– Ой!
Шагнув с асфальта в высокую траву к какому-то жёлтому цветку, Ева тут же пискнула и резво отпрыгнула в сторону.
– Что такое?
– Крапива! Жалится как акула!
– Да, крапива почти всегда злая, а акулы иногда бывают и добрыми…
– Точно?
Потирая ногу и морщась, Ева недоверчиво смотрела на Глеба снизу вверх.
– Почти все существа и в море, и на земле – добрые. Если их не злить…. Даже очень большие. Я, например, видел, как в далёком океане маленькие детёныши гигантских скатов-мант прыгают, переворачиваясь, как блинчики на сковородке ловкого повара.
– Мама говорила, что вы выглядите мужественно!
– Ну что ты, дитя моё! Обо мне только составилось мнение, что я великий волшебник.
– А на самом деле?
– На самом деле…, увы, на самом деле я обыкновенный человек, дитя моё!
– Жалко. Но хлеб-то же вы всё равно далеко бросаете!
– А вот это – истинная правда. Ладно, малышка, пошли к выходу, будем там встречать твою отважную маму.
– Смотрите, смотрите!
Ева шёпотом закричала, привычно оглядываясь на коляску.
– Смотрите, там птицы летят, похожие на цифру единицу, только в другую сторону!
Первый в этом году клин перелётных птиц стремился по небу куда-то за пределы высокой ограды ботанического сада.
Запыхавшаяся и разрумянившаяся молодая мамаша, действительно, управилась очень быстро.
– Вот, держите…. Пригодится.
– Конечно. Как только вся эта сложная история закончится, я позвоню вам.
– А…?
– Ваш телефонный номер заканчивается на «24». Я это помню. Вы – прелестны!
Как и в любом подобном случае, воздушный поцелуй в исполнении капитана Глеба Никитина оказался великолепным.
Целый раздел в телефонной записной книжке капитана Глеба Никитина был отведён личным номерам таксистов. Тех, кто когда-то запоминался ему достойной работой, в разных городах и во многих странах, он отмечал записью. На всякий случай.
Машина к воротам в ботанический сад подъехала быстро.
Таксист, тот самый, с которым они ездили выбирать костюм для Ваньки, откликнулся на его звонок без лишних разговоров. Разумный профессионал всегда отличит в толпе выгодного клиента.