Саламандастрон

Джейкс Брайан

В центре сада был накрыт великолепный стол.

Пиккль с открытым ртом смотрел на представшее его глазам зрелище:

— Клянусь ушами! Я слышал о хорошей жратве, но никогда не думал, что бывает такое!

Думбл появился из-под стола:

— Вот и День Названия, мамушка Долина! Как же мы назовем эту осень?

Аббатиса влюбленно оглянулась на Мару с Пикклем, стоявших рядом с Самкимом и Арулой:

— Осень Возвращения Домой!

43

Осенний праздник в честь Возвращения

Домой оказался событием, надолго оставшимся в памяти жителей Рэдволла. В первый раз за много-много лет большое барсучье кресло оказалось занятым: в нем сидела Мара, нынешняя Защитница аббатства.

Брат Ревунчик, в новом белом переднике и поварском колпаке, стоял с поварешкой в лапе на самом верху бочонка с элем, чтобы каждый мог видеть его. Прежде чем начать речь, толстяк многозначительно кашлянул:

— Гм, прошу внимания! Поскольку большинство из вас наши гости, аббатиса попросила меня произнести приветственное слово. Или два.

Аббатиса кашлянула и тихо прошептала Алфоху:

— И не думала просить его о чем-нибудь таком! Брат Ревунчик тем временем продолжал:

— Весьма необычно видеть так много гостей за нашим столом. Никогда не видел сидящими рядом золотого орла, четырех соколов, барсучиху и целую армию землероек, не говоря уж о зайце. Добро пожаловать в Рэдволл! Оставайтесь с нами в такой счастливый день. Не знаю, придется ли вам по вкусу наша еда, она такая простая, но мы с помощниками стремились накормить вас как можно вкуснее.

Друни нырнул головой под скатерть и крикнул:

— Дай-ка лучше им самим попробовать твою простую еду!

Раздался взрыв смеха. Среди общего веселья Мара поднялась с места и обратилась к покрасневшему Ревунчику:

— Я не сомневаюсь, что ваша еда придется всем по вкусу. Слава твоей кухни идет по всей Стране Цветущих Мхов. Но мы хотели бы, чтобы этот праздник прошел как обычно. Аббатиса, ведь обычно ты произносишь приветственное слово? Не будешь ли ты так добра и в этот раз?

Аббатиса Долина встала и нараспев стала читать традиционное приветствие аббатства, и все склонили головы.

— Белки, мыши и ежи,Бархатные кротики,Что на пир пришли набитьКруглые животики, -Начиная пить и есть,Лету вы воздайте честьЗа богатые дарыНа роскошные пиры!

Среди взрыва аплодисментов и стука ложек начался пир. Столы составили в виде огромного креста, на них разместили пять главных блюд. На северном конце возвышался праздничный грушевый торт с миндальным кремом и орехами. Напротив него, на южном конце, стоял черносмородиновый пудинг, плавающий в персиковом желе с клубникой. Восточный конец был украшен красносмородиновым желе с хлопьями миндаля и медовым кремом. На западном конце стола имелась золотистая медовая запеканка, сдобренная мятным сиропом и засахаренными орехами. В центре же стола высился огромный торт из сладкого стрелолиста и всевозможных фруктов с прослойкой из сотового меда, смешанного с яблочным и малиновым пюре. Кувшины, графины и бутыли с октябрьским элем, одуванчиковым, лопуховым и смородиновым вином и настойкой из первоцвета занимали свои позиции между огромными фляжками с розовой водой и вышитыми салфетками для липких лапок.

Все принялись дружно есть и пить, и так продолжалось до самого вечера.

Аббатиса уселась в свое кресло, запрятала лапы поглубже в рукава, как она любила делать, и прикрыла глаза:

— Вы должны простить меня, но сегодня был такой длинный день, и мне нужно немного вздремнуть. Самким, я знала, что ты обязательно возвратишься. Ты вернул меч Мартина, завтра король Макстрах водрузит его на прежнее место. Там он будет присматривать за нашим аббатством. Мое сердце довольно не только потому, что ты принес меч, но и потому, что ты привел к нам барсучиху Мару. У нас никогда не было недостатка в героях — сам посуди: Труг, малыш Думбл, Арула, ты сам, все вы такие храбрые! Отчего бы нам, старикам, теперь не подремать в родных стенах, наслаждаясь добрым здравием, миром и благополучием…

Бельчонок и барсучиха сидели, глядя, как засыпает аббатиса Рэдволла, окруженная друзьями.

44

Колокол Джозефа мелодично прозвонил теплым весенним вечером, как раз в ту минуту, когда старая кротиха неторопливо подошла к маленькому костерку, разведенному под березой в саду. Кротенок поджаривал каштан, насадив его на палку, рядом сидел его друг-мышонок и дремал.

Взяв кротенка за лапку, старушка прошептала ему:

— Пойдем-ка, Баррем, тебе давно пора спать. И возьми с собой свой орешек.

Лапка в лапке, они пошли в ту сторону, где располагались спальни аббатства, бабушка задавала вопросы внуку:

— История была интересной, а, Баррем? Малыш бежал рядом вприпрыжку:

— Хур, интересная, но я не думал, что наш старичок окажется таким вралем.

Кротиха остановилась и погрозила внуку лапой:

— Хур, нельзя так невежливо отзываться о старике Думбле, малыш! Он совсем не враль! Тебе следует извиниться!

Малыш лукаво улыбнулся своей бабушке:

— Извини, мамушка Арула. В той истории рассказывалось про тебя, и это, наверное, чистая правда.

Старушка Арула погладила бархатную головку своего внука:

— Прощаю тебя, сорванец.

И они не торопясь продолжали свой путь.

— Бабушка, а почему Думбл всегда спит в саду? Он никогда не заходит в спальню.

— Понимаешь, он ждет, что когда-нибудь к нам в гости прилетят птички — орел и соколы. Они обещали ему.

Вместе они вошли в дом, оставив за собой дверь открытой, ибо аббатство Рэдволл всегда было радо гостям.