Самая честная мошенница
Шрифт:
— Стой, стреляю, — сказала я, поднимая револьвер.
Однако самоуверенный бандит посчитал себя быстрее пули, упал на пол, перекатился и молнией выбросил вперед руку с ножом, намереваясь ударить меня в грудь. Однако я ловко ушла в сторону и, перехватив руку с ножом, вывернула ее за спину бандита. Нож выпал из ослабевших пальцев белобрысого. Громила вскрикнул от боли, рванулся, но получил пинок в затылок, врезался в пол лицом и затих.
Стремглав я кинулась к жертве. Сунув руку в воду, я уцепила женщину за блузку и вытащила из воды. Это была пропавшая Бурсова. Несмотря на синяки, ссадины,
— Роза Аркадьевна, меня ваш муж прислал, успокойтесь, — мягко сказала я, приближаясь к женщине. — Все уже позади. Все хорошо. Я друг.
Лицо Розы исказила гримаса ужаса, глаза распахнулись, и за доли секунды я поняла, что причина не во мне, а в том, что находилось сзади меня — немного левее. Именно в это место был направлен взгляд перепуганной женщины. Крутнувшись, я присела, заслоняя собой Бурсову. Раздался выстрел. В ответ я тоже нажала на курок, и бандит со сломанной челюстью, невероятно быстро очухавшийся после удара в лицо, завалился набок. Пуля попала в плечо. Блестящий «парабеллум» бандита упал на пол. От болевого шока верзила отключился.
Я убрала револьвер, вытащила из ножен нож и шагнула с ним к скорчившейся у стены Бурсовой.
— Нет! Не трогайте меня! — закричала женщина и попыталась отползти к выходу.
Изловчившись, я ухватила Розу за связанные руки, перерезала веревки и спокойно сказала:
— Думаю, Роза Аркадьевна, так будет удобнее. Повторяю, меня послал ваш муж, Олег. Помните такого?
— Олег? Что с ним? — Бурсова словно очнулась, услышав знакомое имя. В ее глазах, обращенных ко мне, стояли слезы.
— С ним все в порядке. Я доставлю вас к нему. Поднимайтесь. — Я подала ей руку.
Выстрелы наверняка привлекли внимание охраны, и теперь придется разбираться еще с ними. Встав с пола, Бурсова, хромая, бросилась в коридор. Я не ожидала от нее такой прыти.
— Эй, вы куда?! — Я рванула за ней, ухватила за шиворот. — Там опасно. Держитесь позади меня.
Однако Бурсова не слушалась. Охваченная каким-то неистовством, она подбежала к ближней камере, заглянула в окошко, а затем стала бить кулаками в дверь и дергать за ручку. Я пыталась удержать Розу, только в нее словно бесы вошли.
— Да вы с ума сошли! — Мне удалось прижать Бурсову к стене. — Прекратите сейчас же! Отсюда надо немедленно выбираться. Через минуту появится охрана, потом милиция. Не знаю, в чем вы замешаны, но, думаю, тут лучше не оставаться.
В ответ Бурсова бессильно расплакалась.
— Дети, я должна им помочь!
Догадавшись, я заглянула в окошко на двери. В камере, прямо на полу, сидела девчушка лет четырнадцати в полосатом халате. Ее бледное лицо было обращено прямо ко мне. Взгляд напряженный, испуганный.
— Что это значит? — повернулась я к Бурсовой.
— Это карцер, куда сажают провинившихся, — ответила Роза, давясь слезами.
— Ладно, хрен с ним, с временем, — буркнула я, доставая отмычки.
За минуту из «гестаповских» застенков, организованных в подвале, мне с помощью Бурсовой удалось высвободить пятерых подростков от одиннадцати до четырнадцати лет, трех девочек и двух мальчиков.
— Вас никто больше не тронет, — всхлипывая, обещала им Бурсова. Закрытые в пыточном карцере бандиты стали ломиться в дверь, обещая нам ужасную, мучительную смерть. Их оружие, мобильники были сложены на полу в коридоре.
— Идите за мной и не высовывайтесь, — приказала я своей команде. — При возникновении опасности — сразу на пол.
— А куда мы идем? — спросила смуглая черноволосая девочка лет одиннадцати.
— В безопасное место, — пояснила я.
Встретивший нас в коридоре охранник, вооруженный дубинкой, от удивления разинул рот. Услышав выстрелы, он крадучись шел к двери. Мой костюм и маска с прорезями для глаз, а также револьвер произвели на него сильное впечатление. Я мягко отобрала у охранника дубинку и ударила мужчину в солнечное сплетение. Когда тот согнулся, перетянула служащего детдома еще сзади по шее, отправив в нокаут. Дети тоже кинулись бить охранника, но Бурсова отогнала их, объяснив, что сейчас не до этого.
Я первой вышла на крыльцо и, не раздумывая, метнула дубинку в бандита, дежурившего у джипа. Дубинка угодила ему в висок. От удара верзила отлетел и, словно мешок, сполз на асфальт.
— В джип! — скомандовала я Бурсовой и потом села за руль внедорожника. — Все, что ли?
— Все, — кивнула Бурсова.
Ключи торчали в замке зажигания. Двигатель завелся с полоборота. Я дала задний ход, развернулась с визгом покрышек и погнала авто прямо на въездные ворота, нажимая на сигнал.
Выскочивший из будки охранник, видя несущуюся на него машину, замахал руками, а затем бросился назад в сторожку. Створки ворот стали расходиться под действием включенного им электропривода. В образовавшийся проем джип прошел, но впритирку.
Я свернула и поехала прямо по пешеходной дорожке вдоль кустов.
— Мне надо кое-что забрать, — крикнула я и притормозила.
Выскочив из джипа, я ринулась в просвет, где в кустах была спрятана сумка. Подхватив ее, я быстро вернулась в машину.
— Что вы задумали? — спросила Бурсова, когда я выруливала на дорогу. Колеса джипа вырывали комья земли с газона. За машиной оставались две четкие борозды с рисунком протектора.
— Сейчас едем в больницу, — ответила я, стащив с лица маску, — оставляем детей в приемном покое. Скажу, чтобы зафиксировали побои. После везу вас к мужу и одновременно звоню знакомым в милицию, пусть подключатся к этому делу.
— Здесь милиция не поможет, — скорбно покачала головой Бурсова. — У Михайловской такие длинные руки, что вы не можете и представить. Меня она точно не оставит в живых. Я слишком много знаю.
— А мы ей руки укоротим, — с оптимизмом пообещала я. — Думаю представителям прессы будет очень интересно взглянуть на карцер, а милицию заинтересуют ваши показания.
— Это все туфта. Михайловская свалит все на главврача детдома, — с сомнением сказала Бурсова, оглядываясь на притихших на заднем сиденье детей. — Ростик, то есть Ростислав Пивоваров, главврач, с ней в доле. Но он не понимает, с кем связался. Михайловская кинет его в любой момент, а сама отмажется.