Самая невзрачная жена
Шрифт:
Тут же над амулетом появилась полупрозрачная лысая голова отца. Кустистые брови недоуменно приподнялись, он пару раз моргнул и насупился, отчего крючковатый нос выехал вперёд.
– Это ещё что такое?
– строго спросил король, поджав губы. Он рассматривал сына и на каждую неподобающую деталь громко цыкал.
Так, ему не понравились растрепанные ветром чёрные волосы сына. Не понравился и слишком свободно завязанный шейный платок с вышивкой в виде птиц. Остального амулет не показывал. Вряд ли бы отцу понравился костюм для поездок -
– Моя внешность хоть чем-то примечательна в отличие от того существа, что ты прописал мне в жёны!
– он приподнял тонкую, изогнутую бровь, буравя отца взглядом чёрных глаз.
– Между прочим, ты сам не идеал!
– упёрся король, качая головой.
Принц даже не думал спорить с этим утверждением. Для первого красавца у него были слишком тяжёлые черты лица, слишком большой рот и нос с нелюбимой светскими дамами горбинкой. Последнее отчего-то всегда было самым важным в списке его недостатков.
– Меня хотя бы запомнят, а эту... девушку даже после месяца пристального осмотра - нет. Там взгляду вообще не за что зацепиться!
– Вроде и взрослый, а не поймешь никак, что внешность тебе всего не решит!
– тяжко вздохнул король, закатив глаза.
– И ты даже не попытался покопаться в её внутреннем мире? Сбежал в комнату? В любом случае, ты очаруешь эту девочку. К тому же, если смотреть на герцогиню, то она многообещающа! А теперь будь добр оставить меня в покое!
Со вздохом принц сжал кольцо, изображение отца рассеялось дымкой в воздухе. Идея женить его короля давно преследовала, но кто же знал, что всё случится настолько сумбурно и настолько принудительно... Возвращаться в гостиную Ролдену не хотелось. Собственно, а почему бы не посмотреть дом, якобы разыскивая хозяев? Что может лучше рассказать об обитателях, чем родные стены?
Оказалось, что обстановка замка отличалась простотой и скромностью. Однако сорта дерева комодов, трюмо, оконных рам, паркета, мерцавшие витражи в окнах, камень для скульптурок в нишах - всё стоило гораздо дороже показной позолоты. Что говорить о фарфоровых вазах, созданных много веков назад! Кажется, всякие безделушки любит именно герцогиня... Принц долго рассматривал мужскую голову в нише из белого мрамора, кудрявую, с женскими мелкими чертами лица и многочисленными карандашными отметками: по-видимому, в замке кто-то учился рисовать.
Он поднялся на третий этаж. Слева матово блестели светлые двери хозяйских покоев, а справа ковровая дорожка вывела его к библиотеке. Массивные двустворчатые двери на редкость легко открывались, а собранная коллекция книг в стеллажах от пола до потолка поражала воображение. Но вся радость померкла, когда он увидел у окна свою будущую жену. Сжав тоненькую книжку в серой обложке, она невозмутимо поклонилась, собравшись уходить.
– Останьтесь, будьте так добры, - он прошёл к дивану и присел, повернув голову к окну: там блестели струи
Девушка молча присела напротив, сложив руки на коленях, как послушница.
– Сколько месяцев назад вас вернули из монастыря?
– Ваше Высочество, не стоит прибегать к столь дешёвым комплиментам, - он поморщился от ровного девичьего голоса. Он не был ни высок, ни низок, ни густ, ни тонок. Абсолютно бесцветный.
– Вы наверняка знаете, что ни в каком монастыре меня не содержали, а для выпускницы закрытого заведения я уже как два года стара.
– Неужели вы умеете говорить, а не только глупо хихикать?
Эту шпильку девушка оставила без ответа, продолжая смотреть куда-то на шкафы. И даже упавший на неё дневной свет не сделал лица выразительнее, не открыл каких-то красок.
– Что вы читаете?
– невольно он начала барабанить пальцами по мягкой обивке с цветочным орнаментом - во всей меблировке чувствовался вкус герцогини. На миг принцу стало любопытно: не уставлен ли кабинет герцога такими же диванчиками в цветочек?
– Если вам на самом деле интересно...
– послышался ответ того же невыразительного голоса.
– Жизнеописание святой Алиры.
– И вы говорите, что не были в монастыре?
– принц скептически приподнял бровь, а пальцы на миг застыли.
– По-вашему, веру привить могут только в стенах обителей? Вынуждена разочаровать: это заслуга сиятельной герцогини.
"Похоже, она ещё будет рассказывать мне обо всех добродетелях, завещанных предначальными!" - мысленно простонал принц.
– Кажется, нас так и не представили друг другу. По-моему, это вопиющее нарушение правил, - попытался принц вызвать какие-то эмоции на лице девушки, но...
– Герцог и герцогиня рассудили, что вы, Ваше Высочество, и так знаете всё о семьях ваших невест, - был ему равнодушный, спокойный ответ.
– Мы же, бесспорно, знаем ваше имя. Так зачем тратить кучу времени на всем известные титулы?
– К тому, что я совершенно не помню, как вас зовут, - соврал Ролден.
– Знаете ли, претенденток так много, что запоминаются только самые красивые.
– Тогда от лица своей семьи прошу у вас прощения, Ваше Высочество, - отложив книгу, она плавно поднялась и присела в реверансе, как будто не было за весь разговор ни одного оскорбления: - Сиятельная Нала, младшая герцогиня Эсталига, младшая маркиза Тадарена, баронета Лигская.
Всё сходилось с досье. По нынешней системе все дети носили приставку "младший" перед титулом, независимо от возраста, за исключением наследников. Кажется, получить Тадарен она сможет после смерти пяти родственников маркиза, если у тех не появятся наследники, а вот титул баронеты вместе с небольшим западным имением Лиг ей достался по завещанию троюродной прабабки, сумасбродной старухи, которая не оставила ни копейки своим прямым потомкам.
Обнаружив, что девушка до сих пор стоит в реверансе, принц кашлянул: