Шрифт:
Глава 1
У него будет самая невзрачная жена. До последнего он верил, что продиктованная отцом и долгом партия окажется хоть чем-то примечательной, но...
Разочароваться стоило при подъезде к дому: уныло ровно подстриженный парк с протоптанными прямыми тропинками вселял скуку, а серый замок, несмотря на богатую отделку и цветные витражи, глядел чопорным ханжой. Герцог, мужчина в годах, слыл очаровательным главой семейства, несмотря на выдававшийся животик, а его жена - не по годам молодой красавицей, за которой до сих
У входа он спешился, отдав поводья следовавшим за ним людям. Сняв перчатки, сжал их и вошёл в распахнутые слугами двери. Полупустой, мрачноватый коридор украшали полотна батальных сцен, скромная каменная лестница вела наверх, слева лился свет из комнат. Туда? Шорох с лестницы отвлёк его. Наверху остановилась девушка в сером платье с воротником до подбородка и рукавами по самые пальцы. Спускалась она медленно, ступенька за ступенькой, платье мягко скользило, а свободный покрой не позволял оценить девичьей фигуры. Так могла выглядеть молодая гувернантка, но не наследница герцогской крови.
Ролден едва не заскрипел зубами: воистину коварная шутка судьбы! Девушка смешала в себе гены отца и матери, поделив их ровно пополам: всё красивое, что досталось ей от герцогини, уничтожило невзрачное наследство герцога. Так, милую форму лица перекрывала тусклая, бледная кожа. Черты были весьма пропорциональны, если смотреть прямо, но стоило девушке чуть отвернуть голову, как выезжал длинный нос, тонкость губ и строгая упрямость подбородка. Большие глаза под округлыми бровями со страхом маленькой девочки смотрели на мир, но и это светлое выражение убивал серый цвет, водянистый, словно разбавленная краска. Густоту волос она унаследовала от матери, а вот пепельный цвет, губивший всю их прелесть, от отца.
Предначальные боги, лучше бы она была либо дурна, либо стара!
Когда девушка спустилась с последней ступеньки и присела в вежливом реверансе, он медленно кивнул.
– Как мы рады вас видеть, Ваше Высочество!
– и дом будто замерцал: наверху лестницы появилась герцогиня.
Светлое домашнее платье без излишеств подчёркивало красивую фигуру, оттеняло лазурный блеск глаз с небольшими морщинками, а уложенные сложной косой каштановые волосы открывали длинную, белоснежную шею. И не сказать, что женщине за сорок лет!
– Да, Ваше Высочество. Чувствуйте себя как дома, - герцог словно вынырнул из тени супруги, облачённый в серый костюм. Камзол с переставленными пуговицами опять не сходился на подросшем животе, залысина стала больше, а высокие сапоги зрительно делали его ещё ниже, чем он был - герцог едва доставал супруге до плеча.
Сиятельная пара спускалась также медленно: герцог стремился к седьмому десятку лет, и уже не мог ходить быстро. Принц предложил руку девушке, и, потупившись, та невесомо взялась за его локоть... Ролден разочарованно выдохнул: она даже не пользовалась духами!
В гостиной со столиками, которые занимали расписные ящички для рукоделия, пёстрыми диванчиками и вазонами с растениями они не задержались, пройдя через стеклянные двери на веранду.
– Присаживайтесь, - улыбнулся герцог, размещаясь за сервированным столом, слуга помог
Ролден же отодвинул стул для своей спутницы и дождался лёгкого кивка благодарности, прежде чем сесть напротив. Она же тут же нырнула взглядом в пустую тарелку, принявшись комкать салфетку на коленях. Герцогиня, не замечая состояния дочери, перечисляла сорта цветов, а герцог кивал и говорил, что деньги у домоправительницы, и все они в распоряжении его дражайшей супруги. Только нет-нет, да кололи принца острые взгляды женщины.
– Ваше Высочество, не утолите ли вы любопытство старой женщины?
– улыбнулась герцогиня, когда расторопные слуги принесли первые блюда и молча удалились, разлив напитки по бокалам.
– О, не будьте столь строги к себе и смело задавайте свой вопрос!
– он улыбнулся, пригубив вина. А хотелось выпить всю бутылку...
– Почему Его Величество выбрал столь необычный способ знакомства с невестами? Куда удобнее для вас было бы собрать всех на одном балу!
– Его Величество имеет право на свои причуды, - он улыбнулся, разведя руками.
Ненадолго разговоры замолкли, сменившись перестукиванием вилок и ножей: стоило отдать должное местному повару, поскольку готовил мясо он замечательно! И это было хоть каким-то утешением для Ролдена.
Девушка напротив медленно орудовала ножом и вилкой, бесшумно и незаметно. Она даже ни разу не взглянула на возможного мужа, будто и не сомневалась, что он даже не подумает выбрать её среди вереницы титулованных особ...
Весь оставшийся обед беседу за всех четверых поддерживала герцогиня, которая переходила от последних дворцовых сплетен на удивительную поездку принца, обратно к сплетням, потом к унылому виду сада, а после - на щебетание о погоде и урожае последних лет. Не забывала она вскользь поговорить и о последних новинках музыки и литературы (тут принц с радостью оставил светскую беседу, признавшись, что совсем ими не интересуется), но не упустила она и возможности поднять тему оружия, от которой её в два колких замечания увёл герцог.
– Не желаете ли вы что-нибудь сказать о почтенном Айрихе, новом менестреле?
– Ролден приподнял бровь, в упор глядя на покрасневшую девушку, чуть не выронившую вилку от удивления.
– Да о чём вы, Ваше Высочество! Наша дорогая Нала не слушает приблудных сочинителей! Они ведь о всяком рассказывают, - герцогиня выразительно подвигала бровями, намекая на всякое, а Ролден скривился, опустив лицо в тарелку.
Разговор вернулся в прежнее русло, когда говорила за всех герцогиня, герцог иногда вставлял необходимые реплики, а их дочь только изредка хихикала на особенно удачные шутки матери.
Когда обед закончился, Ролден поспешил уйти под предлогом усталости. Ему отвели самую большую гостевую комнату на втором этаже, сказав, что прибывших следом людей принца уже разместили и накормили. Тяжеловатый для остальной легкой обстановки комод украшали фарфоровые вазы с лилиями и ещё какими-то голубыми цветами, в окна от пола до потолка падал рассеянный свет. Ролден разулся, ступив на мягкий ковёр, а после упал на вычурную кровать.
Дела... сняв с пальца кольцо с зелёным камнем, он покрутил его, сел, сжал в кулаке и прошептал заклинание, раскрыв ладонь.