Самая прекрасная роза
Шрифт:
«С какой стати я волнуюсь? — подумал он. — Она взрослая женщина».
Он мысленно застонал и оглядел спящую Эмелию. Внезапно она подняла руку и успокаивающе коснулась живота, словно лаская ребенка. Сэм почувствовал, как к горлу подступил огромный ком.
— Зачем ты за мной следишь? — вдруг пробормотала она, и Сэм с виноватым видом потупился.
— Я не слежу, — солгал он. — Я подумал, что ты спишь.
— Просто отдыхаю и слушаю. Здесь так красиво. Я понимаю, почему ты купил тут дом.
— Раз уж заговорили об этом… Мне позвонили
Открыв глаза, Эмелия повернула голову в его сторону и выпрямилась.
— Отлично, — произнесла она и взяла сэндвич. — Что это?
— Курица и песто. Нравится?
— Вкусно, спасибо, — встревоженно пробормотала она. Разговор о команде специалистов напомнил ей о том, что она и Сэм Хантер из разных миров. Поместье «Льняное поле» даже в полуразрушенном состоянии, должно быть, стоило более миллиона фунтов стерлингов. Реставрационные работы, проведенные специалистами, вне сомнения, удвоят его стоимость.
Но дело не только в деньгах. Эмелия должна Сэму не только наличные. Она обязана ему своим рассудком и спокойствием духа, а это не купишь ни за какие деньги.
Поэтому она продолжит упорно трудиться в саду, участок за участком, и отдаст ему то, что может считаться компенсацией.
Эмелия решила подарить Сэму розарий.
Строители прибыли через неделю и приступили к работе в спальнях дома, окна которых выходили на розарий. Иногда, когда Эмелия поднимала глаза на окна, Сэм махал ей рукой. Когда он приносил строителям попить, он также приносил напиток и ей, но этим все ограничивалось. Эмелия скучала по Сэму.
Их неторопливые перерывы на отдых прекратились, а когда она встречалась с Сэмом, он казался озабоченным.
— Проблемы? — спросила она однажды, когда Сэм детально изучал план, разложенный на кухне, куда она зашла, чтобы попить.
— Не совсем. Я лишь переставляю вещи в хозяйской спальне.
— Хочешь, чтобы я помогла?
— Нет, я справлюсь, — сказал он, складывая план и выпрямляясь. — Как поживаешь?
— Хорошо. Сегодня жаркий день.
— Иди и отдохни, приляг или что-то в этом роде.
— Мы еще не обедали. Я хотела кое-что приготовить.
Он бросил на нее виноватый взгляд:
— Ах, извини, я уже съел сэндвич. Я сегодня на ногах с пяти утра, выбился из графика.
— Ты такой же противный… как черный дрозд за окном моей спальни, — мягко сказала Эмелия, стараясь не казаться обиженной из-за того, что он не принес сэндвич и ей. Мог хотя бы приготовить и оставить для нее в холодильнике. — Тогда я отправляюсь домой. Приготовлю себе что-нибудь, отдохну и приму душ. Освежусь.
Кивнув, он нахмурился и поспешно удалился, а Эмелия осталась, задаваясь вопросом, что заставляет его вести себя с ней подобным образом.
«Ты становишься параноиком, — сказала она себе, возвращаясь в коттедж вместе с Дейзи. — Ничего обидного ты не сказала. Он просто занят со строителями. Ты просто не очень важна для него. Вот почему он не захотел слушать твой совет. Тебя это не касается, не имеет к тебе никакого отношения. Ты ведь даже не будешь спать в хозяйской спальне. Так почему тебя это должно волновать?»
Но ей все равно было обидно.
«Тогда я отправляюсь домой».
Домой?
Черт побери, Сэм хотел, чтобы Эмелия чувствовала себя в коттедже как дома, и все же…
Он посмотрел на свернутый план хозяйской спальни, который держал в руке. Он пробовал разместить там и детскую, но это была сложная задача.
Так почему он не показал план Эмелии и не спросил ее совета?
Потому что он представлял себя и Эмелию в этой спальне вместе. Воображал, как она поднимается с постели посреди ночи и идет к ребенку. Она вынимает его из кроватки и приносит в постель, чтобы покормить грудью…
— Идиот! — прорычал Сэм. Он сходит с ума. Ему не удалось стать отцом и мужем, и он не станет рисковать снова, надеясь на лучшее.
— Все в порядке, босс?
Он рассеянно улыбнулся прорабу:
— Да, отлично. Я планировал поставить платяные шкафы в спальню, а не сюда, чтобы оставить помещение свободным.
Прораб кивнул:
— Здесь можно сделать милую детскую комнату, идеальное место для малыша.
Сэм почувствовал, что затылок у него стал горячим. Глупость. В доме полно комнат, где можно поместить его сына.
— Забудьте об этом. Все остается как есть. Продолжайте работать.
— Ну, у вас еще несколько дней, чтобы решить, — весело произнес прораб, тихо присвистнул, и бригада принялась за работу.
Сэм уставился в окно с видом на розарий. Работая в спальных апартаментах, он мог тайком подглядывать за Эмелией.
Он нахмурился. Наблюдение за Эмелией отвлекало его от насущных дел, заставляя фантазировать об их ребенке в детской.
— Я собираюсь закончить починку воротного столба, — резко сказал он, повернулся на каблуках, сбежал по лестнице через две ступеньки и вышел из дома. Несколько часов трудной работы выколотят из его головы бесполезные и безумные образы, и, может быть, к сумеркам он устанет до такой степени, что сможет заснуть.
Глава 7
Занятия в дородовом классе начались у Эмелии через неделю, что лишь напомнило о том, в какой необычной ситуации она оказалась.
У всех в группе были сопровождающие: отец ребенка, сестра, мать или друг. Эмелия была единственной, кого никто не сопровождал, и она чувствовала себя крайне неуверенно.
Участники группы относились к Эмелии дружелюбно, но она понимала, что ей придется привыкать к одиночеству во время беременности, родовых схваток и рождения ребенка. Сэма рядом нет и не будет, верно?