Самая шикарная свадьба
Шрифт:
– Где этот работник? – со злостью проговорила Икки, ее «гуля» на голове совсем развалилась, платье окончательно было испорчено, лицо – в саже.
– Иннокентий! – воскликнули мы в один голос, но он, по обыкновению, не подавал голоса, только на сей раз бывший бабушкин ученик, вероятно, захотел поиграть с нами в прятки.
– Прекрати дурить, это я, Маша! Вылезай! Мы опаздываем!
– Вот бестолочь! – Икки была вне себя от злости. – Мне почему-то кажется, что и на сей раз мы с тобой не выйдем замуж. Ты только посмотри на себя! Ужас!
– А
Такое впечатление, будто мы все утро прочищали трубы и только что оттуда вылезли.
– Мое платье! Кошмар! Теперь его остается только выбросить, а ведь в нем можно было бы куда-нибудь выйти, в театр, например. Что теперь делать? У тебя вообще клок вырван, смотри, смотри! До самой задницы, даже трусы видны. А чего это ты белые трусы надела? Нужно было кремовые подобрать, под цвет платья!
– Теперь уже ничего не нужно, – обреченно проговорила я, и мы вдруг, глядя друг на друга, как захохочем.
– Две чувырлы! Невесты! Ой, не могу! Нет, мы точно не успеем к часу в ЗАГС.
– Нужно что-то делать!
– А что делать-то? Твой протеже куда-то спрятался, я его теперь одного в аптеке не оставлю, сходить домой переодеться мы не успеваем, а расписываться в таком виде… – Икки снова залилась смехом, но тут же успокоилась и, схватив меня за руку, сказала: – Пошли!
Она провела меня в подсобку, открыла большой металлический шкаф. Там… между халатами, съежившись, сидел Иннокентий и грыз ногти.
– Вот ты где! Ну-ка вылезай немедленно! Ты что тут натворил!
Иннокентий вылезать и не думал, а только съежился еще больше.
– Иннокентий, поехали с нами на свадьбу! – предложила я, зная, что воздействовать на него можно только методом «пряника».
– Пгавда?
– Правда.
– Вы меня будете женить?
– Если захочешь, – прошипела Икки, и вечный юноша выпрыгнул из шкафа. – Переодевайся, – скомандовала Икки, протянув мне белый медицинский халат.
– Ты с ума сошла?!
– Хорошие халаты, я их на заказ шила – приталенные, до середины икры. Чем не подвенечное платье? А ты снимай халат и иди, одевайся, – приказала она Иннокентию.
По дороге в загс Иннокентий сумбурно рассказал нам о том, что же все-таки на самом деле произошло в аптеке:
– Я сижу констгуигую упаковки для микготогпед и вдгуг кто-то стучит в двегь. Я пгитаился и не отгыл. Они снова стучать. Я подумал – вгаги, а пгедпгиятие-то секгетное. Нужно уничтожить газгаботки, и я гешил уничтожить. Наложил по углам бумажек и поджег, а сам в несгогаемом шкафу спгятался. Мне будет за это пгемия?
– Ты за это по шапке получишь! – пригрозила Икки, и мы подъехали к ЗАГСу.
Влас с Овечкиным ждали нас на улице и нервно курили. Мама с родителями Власа стояли чуть поодаль.
– Мы думали, вы не приедете! – в один голос сказали женихи.
Ко мне подлетела мама:
– Дорогая, я так переживала! Ну-ка, покажи свое платье! Боже мой, что это на тебе! Ты что нацепила? – родительница была в ужасе.
– Что там, что там? Дайте-ка мне посмотреть! Платье? Какое-то необыкновенное
– Где остальные? Где Николай Иванович?
– Остальные – кто внутри, кто в ресторане. А Николай Иванович не приехал – он торгует навозом с Эльвирой Ананьевной, на обочине дороги, потому что в магазине и на площади им, естественно, продавать дерьмо никто не разрешил, – язвительно сказала мама. – Ты, Маш, не обижайся, конечно, но все-таки какая ж ты у меня уродина! Это ведь надо, в халате на собственную свадьбу прийти!
– Ну и что, зато мы спасли от пожара единственную проктологическую аптеку в Москве.
– Кто вызывал врача? – тревожно спросила служительница ЗАГСа.
– Мы не врачи, мы невесты, – пояснила я и услышала у себя за спиной гнусный шепоток:
– Это теперь беднота так из положения выходит?
Я хотела было что-то ответить, но нас с Власом пригласили в зал.
– Слава богу, успели, – облегченно вздохнул он.
Женщина в ядовито-розовом костюме говорила то, что должна была сказать, но я ее совершенно не слушала, потом заиграл марш Мендельсона и я увидела, как мама стоит и захлебывается соплями – она-то слышит его в такой торжественной обстановке в восьмой раз – четыре раза на собственных бракосочетаниях и четыре на моих.
Потом расписались и Овечкин с Икки.
Я не заметила, как на моем безымянном пальце правой руки оказалось обручальное кольцо, не заметила, как мы приехали в ресторан. Я была словно в тумане, когда все подходили и поздравляли нас. Сквозь забытье я услышала голос Ильи Андреевича:
– Говорил я тебе, Влас, – невеста у тебя неординарная девушка! Ты посмотри, какое платье сшила! Пре-лест-ни-ца! Прелестница! Просто чаровница! Береги ее!
Вдруг я словно проснулась, и первое, что увидела, так это то, как Мисс Бесконечность ходила по залу в поношенном белом синтетическое платье в катышках с обстриженным подолом в виде закругленных лепестков и явно кого-то искала.
Наконец все уселись за стол, бабулю тоже усадили. Первый тост был за молодых, Мисс Бесконечность встала, поклонилась и громко спросила у присутствующих:
– Я что-то не пойму, а где Панкратушка? За кого я выхожу замуж, если его нет, на? – Мама, сидевшая рядом, что-то шепнула ей на ухо и попыталась усадить на стул, но Мисс Бесконечность вдруг как закричит: – Да что ж это такое-то! В конце-то концов, на! Весной написала эпопею, а вся слава досталась Машке – она сидела и подписывала мои книжки! Теперь я влюбилась в Панкрата, а на моей свадьбе почему-то опять Машка женится! Каналья! Где мой Панкратка? – вопрошала она у гостей. Гости давились от смеха. Старушку еле усадили и насильно влили в нее вина, чтобы успокоить.